Наследие Туврона

Он ушел. А я, спрятав лицо в ладони, разрыдалась в голос. Пришел, использовал и ушел.

Вытерла слезы. Подобрала с пола рубашку Драга. Завернулась в нее, словно в платье. Еще бы пояс был, и точно платье. Сняла ремень с брюк Драга, застегнула его на талии. И не дожидаясь, пока дверь захлопнет ветром, вышла из хижины.

Несмотря на отсутствие солнца, чувствовала прилив сил. Невесело усмехнулась. Ну, муженек, спасибо, помог, сам того не зная.

Руки, как и все тело, болели. Но больше всего страдала моя гордость. Он ведь даже не выслушал меня, просто утолил потребность и ушел.

Решив, что больше плакать я не стану, сегодня, по крайней мере, обернулась в львицу. И побежала в сторону земель Туврона. Я чувствовала их, родная земля будто звала меня, питая мои силы.

До границы я добралась без помех. Оказавшись на территории Туврона, побежала в сторону гор, точно зная, что в паре километров от сюда есть портал, который открывается недалеко от замка.

Отыскав портал, открыла его. Без проблем и препятствий оказалась на другом его конце. Замок виднелся буквально в паре сотне метров от меня. Но добраться до него уже не оставалось сил. Упала, понимая, что совсем скоро папа почувствует меня, если уже не обнаружил. И закрыла глаза. Я все-таки вновь расплакалась.

— Тихи, тихо, Ли, — услышала голос крестного. Дядя оказался первым, кого я увидела. Обернувшись в человека, разрыдалась, прижавшись к нему, зная, что я теперь в безопасности.

— Не стоит тебе плакать, — услышала голос генерала, — Таймир увидит, и убьет твоего дракона. А вам еще мириться нужно.

Я посмотрела на дядю. Собралась возразить, что я его никогда и ни за что в жизни не хочу видеть. Но дядя только хмыкнул, как бы говоря, что моя судьба уже предрешена.

— Пусть рискнет помириться, — пробормотала я, мысленно давая себе слово, что я так просто не сдамся.

Дядя перенес нас в замок. Отец уже вышагивал по холлу, ожидая нас. Увидев меня, улыбнулся. Минуту грозно смотрел на меня. Отмечая ссадины, царапины и занозы на ладонях.

— В ванную и в постель! — скомандовал он. Я послушно кивнула. Потом папа обнял меня, целуя в макушку.

— Мы волновались, — услышала его ласковый голос, — Если бы не Борька, давно бы разнесли этих драконов.

Тихо рассмеялась. Разнесли бы. Но тогда я бы не встретила самого вредного, заносчивого, противного, жесткого, но самого любимого из них. Мое сердце, как и мое тело, предали меня. Сердце осталось в когтях Драга, а в теле от воспоминаний о нашей близости, появилось томление, и просто безумное желание оказаться сейчас с любимым. Мужем.

Оказавшись в своей комнате, игнорируя приветливо открытую дверь ванной, упала на кровать. Услышала, как тихо скрипнула дверь. Поняла, что пришла мама, по ласковому поглаживаю материнских ладоней по волосам, по убаюкивающим и успокаивающим объятиям. Закрыв глаза, плакала, пряча лицо на коленях мамы, давая обещание, если уж не отомстить, то хотя бы не встречаться с мужем никогда.

Глава 22

Драгидор

Взметнувшись ввысь, летел, чувствуя, как ветер бьет в лицо, отрезвляя. Наваждение прошло, как и ярость. Не раздумывая, повернул обратно. До безумия хотел извиниться, сказать, как не прав был. Да готов был на колени встать, только бы она улыбнулась. Пусть не простила бы моей грубости, но хотя бы улыбнулась, светлой, солнечной улыбкой.

Подлетев к избушке, обернулся в человека. Ладони почему-то саднило, словно в них были занозы. Решил не обращать внимания на них. Вошел в хижину. Пусто. Только одинокая свеча неровно горела на столе. Подошел к своим джинсам, лежавшим на полу. Значит, рубашку и ремень Лиона забрала. Еще бы, ее одежду я ведь изорвал. Приблизился к стене, к которой прижимал свою львицу еще полчаса назад. Увидел крохотные капли крови. Решил, что чудится. Взял свечу, поднес к стене. Нет, не показалось. Удивленно посмотрел на свою ладонь. Если на моей грубой коже остались следы, то что же с ее нежными ручками, и всем телом? Боги, я скотина! Животное! Сердце сжалось. Как я мог? Как? Без слов, просто взял ее. А она плакала. Слышал, как она всхлипывала. И стонала. От страсти? Или от боли? Она целовала меня…. Хотела обнять, сказать что-то…. А я не стал слушать. Грубо изнасиловал ее.

От ярости, всколыхнувшейся в моей душе, захотелось что-то разбить. Ухватился за стол, перевернув его, отшвырнул. Тот ударился о стену, разлетаясь в щепки. Показалось мало. Схватив стул, швырнул его в окно. Стул рассыпался, ставни открылись наружу, позволяя лунному свету литься через окно. Увидел тонкую сеть, накинутую на окно изнутри. Нахмурился. Подошел ближе. Только один человек мог делать такое плетение из металлических волокон. И я его отлично знал. Надев брюки, прихватив металлическую сеть, вышел из хижины. Закрыл глаза, чувствуя, как ночной ветер ерошит волосы и вносит ясность в мысли.

Хорошо, что Лиона ушла. Просто не вынес бы ее взгляда, в котором таится упрек и осуждение, обида и грусть.

Не оборачиваясь в дракона, побрел по ночному лесу. Просто хотелось подумать. Что теперь делать? Я не верил ей. А должен был. Она не соврала бы мне. Во-первых, она принцесса, благородная, честная. Во-вторых, чувствовал некую связь между нами, ее эмоции, магию. Мы были связаны, и оба понимали это. Видел по ее глазам.

К утру добрался до замка. Разбудил кузнеца-оружейника, ковавшего мои доспехи, а также цепь для оков из диамидия.

— Знакомая вещь? — только испросил я. Мастер кивнул.

— Королева принесла ту цепочку, которую я ковал для тебя, — сказал оружейник, — И велела переделать. Сказала, что нужна сетка. Но эта маленькая, я большую сделал.

— В нее бы поместился человек? — спросил я. Оружейник кивнул. А я, уже решив, как поступить, решительным шагом направился в замок. Значит, мама постаралась.

Когда я вошел в отцовский дом, в котором вырос, первым делом отыскал брата. Киляр не спал всю ночь. Понял это по его напряженному лицу и усталому взгляду.

— Брат, тут такое дело. Мама… — начал говорить он. Но я только положил руку на его плечо, прося молчать.

— Я знаю, — грустно улыбнулся я. Горько думать, что королева, пусть и косвенно, оказалась виноватой в исчезновении Лионы. Но я был ей благодарен. Она не казнила мою львицу.

Брату велел собрать всех моих воинов во дворе, а сам пошел к себе.

Поднявшись в свою комнату, вымылся. Надел боевую амуницию, меч и два кинжала привычно легли в ножны. Оставив правую руку открытой. Пусть все видят, теперь скрывать уже нечего. Да и потом, пока я шел к замку без рубашки, чувствовал изучающие взгляды воинов на себе. Еще бы, не каждый день я хожу перед ними с оголенным торсом и демонстрирую свои золотые доспехи со знаком львицы.

Спустился вниз. Родители уже ждали меня в холле.

— Ты куда собрался? — потребовала ответа мать. Замер. Улыбнулся, глядя в ее холодные, словно лед, глаза.

— Спасибо, что не казнила ее, — только и сказал я.

— Дафна? — возмутился отец, — О чем он говорит?

— Не о чем, — тихо ответила мать, поджав губы. Еще бы, можно сказать, она предала своего короля. Вот только мне теперь было плевать на все.

Игнорируя возмущенный вид отца, вышел на улицу, туда, где уже ждали мои солдаты. Парни рвались в бой, вот только у меня были иные планы.

Обвел взглядом моих верных воинов, которых я сам тренировал сутки напролет. Прочистив горло, начал говорить:

— Каждый из вас присягнул мне, поклялся защищать мою жизнь ценой своей, следовать за мной в бою. И каждый выполнил эту клятву. Я горжусь тем, что воевал с вами бок о бок. Но сегодня время войны для меня закончилось. Я покидаю вас. Вы свободны.

Отец возмущенно прервал мою речь, приказывая молчать.

— Пап, — спокойно возразил я, — Я так решил.

— Ты не можешь не подчиниться мне! — кричал отец, — Ты присягал мне! И ты прекрасно знаком с сутью клятвы. Твой дух не может пойти против моего приказа, пока я жив!