Страница 8 из 21
Я посмотрела вниз на Рафаэля, чувство вины еще раз завертелось во мне, но я затолкала его обратно со всей жестокостью моей сверхъестественной наследственности. Я должна была сделать это. Где — то в этом замке, внутреннюю часть которого видели немногие, должна была быть связь между Рафаэлем и Чистокровками. Он не мог править Ноктюрной больше двух столетий, не зная о похищениях намного большего, чем утверждал.
И я сомневалась, что кто — нибудь из его людей посмеет потревожить своего хозяина, по крайней мере, в течение следующих нескольких часов точно. Не с тем, чем мы должны были заниматься по их предположению.
Если бы я была достаточно осторожной, вскоре я могла бы узнать о Рафаэле больше, чем кто — либо еще за десятилетия. Эта информация могла бы означать разницу между жизнью и смертью для какого — нибудь неудачного молодого Частичного, который отважился отправиться в Ноктюрну несмотря то, что он, как и я, знал о существующей опасности.
Кроме того, когда Рафаэль проснется, мне лучше быть подальше отсюда, иначе вина станет наименьшей из моих проблем с ним.
Спустя, должно быть, два часа осторожных поисков, я была и расстроена, и в полнейшем замешательстве. Я не нашла ничего интересного, кроме большого количества изящных, варварских антиквариатов, а так как замок был огромным, до сих пор я столкнулась только с четырьмя охранниками. Двое из них в месте, которое, как я предположила, было кухней, по взрывам смеха, отрыжке и звону горшков казались более заинтересованными в охране запасов еды. Другие охранники, как я предположила, были вне замка, патрулируя периметр и удостоверяясь, что никто не прокрался, переплыв ров. Вот только я не могла понять зачем.
Со всеми его размерами и внушительными украшениями место казалось странно безлюдным. Это не имело смысла. Рафаэль был известен своими боевыми навыками, это правда, но, в конечном счете, каждый же должен спать, а он оставлял себя здесь фактически незащищенным.
Мысль о Рафаэле и сне заставила новый приступ чувства вины вспыхнуть во мне. Боже, каким было его лицо, когда он понял, что я сделала! Несмотря на то, что я пыталась затолкнуть это изображение подальше, оно продолжало всплывать в моем разуме. Он выглядел потрясенным, чего я и ожидала, но кроме этого было что — то большее в его взгляде.
Он выглядел так, будто его предали, прошептала моя человеческая совесть.
У меня не было выбора, прорычал в ответ демон, сидящий во мне.
Всегда есть выбор, безжалостно ответила моя совесть.
Не в этот раз. Я неоднократно спрашивала Рафаэля, почему он был там той ночью, когда Эштон забрал Глорию, и каждый раз, когда он отвечал, какая — то часть меня знала, что он лжет. Зачем бы ему лгать, если он никоим образом в это не вовлечен?
Добавьте к шепоткам о Рафаэле то, что родители Глории узнали во время их предыдущих поисков здесь, плюс те вещи, которые я слышала о том, как он всегда удобно оказывался рядом, когда видели Чистокровок, и все это вместе соединялось в одно единственное слово: виновен. Мое нежелание, чтобы это оказалось правдой, из — за долгого безумного увлечения им ничего не меняло.
Так, если бы я была виновным правителем огромного измерения, населенного Частичными, толпа которых накинулась бы на меня, узнай они о моей причастности, где я скрывала бы доказательства своей вины? Что, как я думаю, было бы наименее вероятным местом, где кто — то мог наткнуться на некую форму гибельной подсказки, которая свяжет меня с Чистокровками? Где — нибудь в этом доме, очевидно.
Для среднестатистического Частичного было труднее проникнуть внутрь замка Рафаэля, чем для типичного американца получить частную аудиенцию у президента. Но это место было огромным.
Черт побери, если бы у меня было больше времени на поиски! Могли быть скрытые катакомбы под фундаментом, туннели, хранилища, тайные комнаты — Комнаты. Спальня Рафаэля вспыхнула в моем разуме. Это было его личное прибежище, место, в которое он никогда никого не приводил …
Черт побери, я была настолько глупа! Я потратила все это время, обыскивая замок, тогда как должна была сконцентрироваться на том, чтобы перевернуть вверх дном его спальню.
Я развернулась, поддерживаясь за стену, и пошла назад к главной части замка. Потребовалось несколько мучительно тянувшихся минут, в течение которых я была уверена, что меня обнаружат, но в конечном счете, я узнала то место, откуда вошли мы с Рафаэлем.
Теперь, куда мы пошли отсюда?
Два раза налево мимо необычного вида меча, начала повторять я про себя, осторожно заглядывая за угол, прежде чем нырнуть в открытый холл. Затем мимо выглядящего древним гобелена …
К тому времени, как я прошла мимо затемненного окна на третьем этаже, я вспотела, несмотря на то, что коридоры замка были холодными и продуваемыми сквозняками. Как только я достигла широкой двери спальни Рафаэля, пот на моей коже стал холодным.
Логика твердила, что он все еще должен глубоко спать, но что, если я неправа? Я никогда не усыпляла демона на три четверти — или возможного Чистокровку — прежде; откуда мне знать, сколько времени успокоительное будет действовать на него?
Есть только один способ проверить. Я глубоко вдохнула, а затем осторожно открыла дверь, мышцы напряглись, готовясь бежать, если я услышу хоть малейший звук движения.
Когда я не услышала ничего, кроме глубокого ритмичного дыхания, я осмелилась войти внутрь полностью и спокойно закрыла за собой дверь.
Рафаэль лежал там же, где я его оставила, его большое тело было все также изящно вытянуто на полу. Вина вспыхнула во мне еще раз, но я подавила ее. Если я была неправа, то я подожду, когда он проснется, чтобы принести самое искреннее извинение в моей жизни, но до этого я должна сделать свою работу.
Я обошла его, держа одну руку на пистолете на всякий случай, если он притворялся спящим, чтобы нанести мне внезапный удар. Когда он так и не двинулся, я начала поиски.
Я была должна своему родственнику из заповедника, очень должна за это.
Под кроватью и в трех шкафах, так художественно сочетающихся с комнатой, ничего не было. Конечно. Это было бы слишком очевидным. Я начала простукивать все стены, нащупывая какую — нибудь несообразность в камне, которая могла бы означать барьер.
Затем установила мебель друг на друга, чтобы создать сомнительного вида лестницу, с которой я дважды упала, прежде чем узнать, что непрозрачное стекло со странными узорами не было вратами в другое измерение.
Наконец, подталкиваемая зовом мочевого пузыря, я вошла в ванную. Ванна была вмонтирована в пол, сделана она была из чрезвычайно отполированного камня, и было похоже, что у нее был настоящий кран. После того, как я использовала туалет, смыв сработал точно так же, как и у нормального. У Рафаэля, должно быть, была мудреная система водокачки в замке, чтобы осуществить все это. Ванная была довольно хороша для холостяка, с полотенцами, аккуратно сложенными на полке ванной, каменной раковиной с еще одним настоящим краном, и даже ненастоящее окно в рамке было задернуто для художественного эффекта шикарной шторой.
Кто бы подумал, что у потенциально злого правителя демонов будет хороший вкус в декоре? Все же, было слишком плохо, что в ванной не было ничего, что походило бы на барьер.
Отчаяние кольнуло меня. Что, если все мои усилия сегодня вечером были лишней тратой времени, и все, в чем я преуспела — раскрыла карты влиятельному демону, который будет ужасно разозлен, когда проснется?
Я вышла из ванной, решив снова поискать в замке, когда что — то заныло во мне. Я развернулась и снова пошла в ванную, чтобы пробежаться руками по поддельному окну.
Барьер не мог быть здесь. Не так открыто, как тут…
Когда моя рука скользнула под штору, чтобы коснуться стены позади нее, я замерла. Очень медленно я раздвинула шторы, открывая стену, и резкий звук сорвался с моих губ.
Это была не стена. Это был барьер между измерениями. А фактически два барьера.
Я пробежалась рукой вдоль барьеров, отмечая разницу в ощущениях между ними. Тот, что был с левой стороны от меня, чувствовался абсолютно неподатливым, еще более холодным, чем каменная стена вокруг него, но тот, что был справа от меня… ах. Он чувствовался гибким. Я осторожно прижалась к нему, удивляясь, когда вся моя рука скользила сквозь него. Я сразу же отдернула ее и увидела, как с моих пальцев на пол капнула вода.