Сон наяву

Если Эдварду Фросту вздумается поискать Айрин на работе, то лучше пусть она едет за детьми. Из рассказа Айрин она представила себе его гордый и жестокий характер. Такой человек, скорее всего, просто сделает вид, что этого не было, и забудет о существовании Айрин.

Во всяком случае, Джун именно на это надеялась. Поглядывая на дочь, пока они сидели за столом и пили кофе, она никак не могла прийти в себя, вспоминая ее неслыханный поступок.

По дороге в школу Айрин вдруг пришло в голову, что с Фростом она поступила просто жестоко. Неважно, что сам он повел себя с ней не лучше. О черт!.. Айрин тихо застонала сквозь зубы, продолжая вспоминать задумчивое лицо Эдварда, каким она увидела его в последний момент. Вот тебе и сладкая месть!

Голова болела, на душе было мрачно. У нее хоть дети есть и мать, а у него никого, кроме любовниц. Тяжело, наверное, чувствовать себя одиноким. Но что сделано, то сделано. И незачем напрасно жалеть о своем поступке. Ей стало легче, когда она заставила себя думать о близнецах. Какое это великое счастье, что они есть у нее. Собственно, она могла считать свою жизнь удавшейся. По ночам иногда бывает плохо, но это такие пустяки. Айрин тряхнула головой. Хорошо, что решила дойти до школы пешком, вот уже и голова не так болит.

Холодный воздух и энергичная ходьба благотворно подействовали на нее.

У ворот школы она встретила соседа, который приехал на машине за своим сыном. Вместе они пошли на игровую площадку. Мальчики действительно пришли в восторг, когда увидели ее. Айрин испытала чувство вины, что не может чаще забирать их после занятий. Но что делать? Частное предпринимательство капризная штука, здесь нужен глаз да глаз. Можешь выиграть, а можешь в момент потерять все. Пока что ее фирма только доказала свою жизнеспособность, на следующем этапе надо будет постепенно расширять ассортимент услуг, нанимать дополнительно служащих. Всем известны случаи, когда фирмы быстро возникали и так же быстро исчезали. Она рисковать не может, ведь на ее плечах лежит ответственность за благополучие не только близнецов и матери, но и семей брата и Джима.

Ей вспомнились слова Фроста: добросовестная работа, воля — и как результат благополучие и успех. Правда, нужна еще удача. Она неторопливо шла по дороге, держа детей за руки, и едва прислушивалась к их спору о том, какая машина лучше. Вот только об одном Фрост забыл. В отличие от нее у него был начальный капитал. К тому же он не обременен семьей. Он может позволить себе вступать в рискованные сделки. Ну, потеряет парочку миллионов. А она не может себе этого позволить, потому что потеряет все в случае неудачи.

— Мы пришли! — крикнула, открыв входную дверь, Айрин и пропустила вперед детей. — Мама, мы дома, — громко сказала она в сторону кухни.

Странное дело, мальчики, которые успели забежать на кухню, на ее глазах выбежали оттуда и застыли возле приоткрытой двери в гостиную. Оттуда донесся возбужденный голос Джун, которой вторил приглушенный мужской баритон. И Айрин поняла...

К тому моменту, когда она вошла в гостиную, ей удалось взять себя в руки. Только побледневшее лицо выдавало ее сильный испуг.

Эдвард Фрост и ее мать сидели за овальным столом, пили кофе и беседовали. Айрин увидела, что Джун угощает Фроста своим фирменным яблочным пирогом. Она уставилась на гостя, понимая, что должна произнести какие-то соответствующие случаю слова, но ничего не приходило в голову. Эдвард бросил на нее загадочный взгляд и.., положил в рот кусок пирога.

— Айрин, дорогая, вы уже вернулись! — Джун вскочила с места, щеки ее разрумянились от волнения. — Эдвард заехал на минуточку. Вы поговорите, а я заберу детей на кухню.

Мальчики робко вошли в гостиную вслед за матерью и теперь застенчиво прижимались к ней с двух сторон, во все глаза глядя на незнакомого мужчину.

— Если из-за меня, то, пожалуйста, не уводите их, Джун, — попросил Эдвард и перевел взгляд на детей. — Ваша бабушка рассказала мне о вас. А теперь признавайтесь, кто из вас кто?

Стоило ей отлучиться на полтора часа, как за это время ее мать и Эдвард Фрост явно подружились, если Джун называет его запросто по имени! О детях уже успела рассказать. Интересно, что еще она ему наговорила?

— Меня зовут Майкл, или Мики, а он Николае, или Ники. — Майкл всегда отличался большей активностью. — А вас как зовут?

— Эдвард. — Он улыбнулся, глядя на малышей, которые были похожи друг на друга как горошины в стручке. — Можете звать меня Эдди.

Майкл важно кивнул, его светлые волосы были взъерошены. Он решительно направился к Фросту и, приблизившись, доверительно произнес:

— Хочешь, скажу, как нас с братом можно различать?

Эдвард внимательно пригляделся к малышу и по его серьезному выражению догадался, что ему оказывается высочайшее доверие.

— Очень хочу, Мики!

— Я выше ростом почти на целый палец. Он показал свой пальчик. — Потом у нас разные глаза, — конфиденциальным тоном продолжал Майкл. — У Ники зеленые глаза, а у меня серо-зеленые, как у мамы. Запомнил? — строго спросил мальчик.

— Запомнил, — серьезно ответил Эдвард. — Спасибо, теперь я не буду вас путать.

Ники к тому времени тоже присоединился к брату. Он притронулся к ноге Фроста, чтобы привлечь его внимание.

— У меня такие же глаза, как у бабушки. У нее тоже зеленые. И у моего дяди Ларри тоже зеленые глаза.

— Зато я сильнее тебя, — сдвинув брови, попытался затеять спор с братом Майкл.

— Неужели это правда? — удивился Эдвард и посмотрел на лица двух женщин и снова на детей.

Теперь он сам убедился, насколько они все похожи друг на друга. Все светловолосые, с почти одинаковым цветом глаз. Различия в чертах лиц были настолько незначительными, что Эдвард улыбнулся: ему еще не приходилось видеть семью, члены которой были бы так похожи друг на друга.

— Да, хорошо, что вы мальчики, а то бы я стал путать вас с мамой и бабушкой, — пошутил он.

Мальчики засмеялись, им понравилась его шутка.

Айрин поняла, что пора вмешаться.

— Мики, Ники, отправляйтесь умываться и переодеваться. Потом спускайтесь вниз и бабушка напоит вас молоком с печеньем. Хорошо?

— Ты еще побудешь здесь? — заговорщическим тоном спросил Майкл у Эдварда.

— Не знаю. — Он посмотрел на Айрин. — Об этом тебе лучше спросить у мамы.

— Мамочка! — бросился к матери Майкл.

— Майкл, ты слышал, что я сказала?

Близнецы, хорошо зная этот тон, мгновенно вышли следом за Джун из гостиной.

— Чудесные ребята, — сказал Эдвард и потянулся за новым куском пирога с непосредственностью старого друга семьи, завсегдатая дома.

Бледность на лице Айрин уступила место яркому румянцу, вызванному подыхавшим в ней гневом.

— Мистер Фрост, зачем вы приехали?

— Зовите меня просто Эдвард, — сказал он, прожевав. — Можно еще проще, Эдди. Как вам больше нравится.

— Мне все не нравится.

Он кивнул с пониманием, откусил пирог и с видимым удовольствием принялся жевать, поглядывая на Айрин. Было ясно, что он здорово зол на нее, хотя внешне это никак не проявлялось. Просто Айрин это чувствовала и решила не тянуть резину.

— Вы сердитесь на меня, и я могу вас понять. Тем не менее вы не имеете права являться в мой дом вот так, запросто.

— Я не согласен, — вежливо ответил Эдвард, продолжая уничтожать яблочный пирог.

Айрин посчитала, что его поведение носит издевательский характер. Сдерживаться становилось все труднее.

— Откуда у вас мой адрес? — запальчиво спросила она, стараясь сохранить внешнее достоинство, хотя сердце в груди дрожало как заячий хвост.

Она не знала, что ее выдают глаза, в которых застыли растерянность и тревога. Смотрит на меня, как на чудовище, подумал Эдвард, и его снова охватила гневная обида на ее поведение в ресторане.

— Узнать ваш адрес труда не составляет, если знаешь имя и номер телефона.

— Я не желаю вас видеть у себя дома. Незачем расстраивать мою мать и пугать детей!