Страница 18 из 50
Пакс смотрит на меня, его карие глаза поблескивают в утреннем свете. Он медленно кивает.
— Я буду очень стараться не причинять тебе боль, — говорит он. — Я облажался. Не могу обещать, что не буду. Но обещаю, что буду стараться.
— Хорошо, — шепчу я. — Но очень сильно постараться.
Пакс смеется, низко и хрипло, и мой живот наполняется теплом от этого звука.
— И я не изменял тебе. Мы не были вместе. Ты отвергла меня, помнишь?
Он опускает голову и снова целует меня. На этот раз, этот поцелуй с обещанием.
Поцелуй наполняет меня надеждой, и я понимаю, что за последнее время это первый раз, когда я чувствую себя действительно надежно.
Это прекрасное чувство и на секунду, мне кажется, что я все-таки не сумасшедшая, потому что чувствую себя хорошо.
Отстранившись, Пакс все еще держит меня, глядя сверху вниз, и я вижу тепло в его глазах.
Это, на самом деле, тепло. Я даже не представляла, как от этого хорошо.
— Я помню, — говорю я ему. — Но это было, потому что я пыталась слушать свою голову, а не свое сердце. Моя голова, как правило, умнее сердца. Хотя, на этот раз, я собираюсь сделать сумасшедшую вещь.
Пакс усмехается.
— Я делал сумасшедшие вещи так много раз, что сбился со счета. Все они, обычно, вредили мне. Поверь, я знаю, как выглядит сумасшествие, и это не оно. Это... просто природа.
Мужчина и женщина, которых тянет друг к другу, когда этого логически не должно быть, потому что они противоположны. Но ты же знаешь, что противоположности всегда притягиваются, так что это имеет смысл.
Он говорит так по-умному, как будто эксперт в этом, и я смеюсь.
— Ладно, Доктор Фил. Мы будем просто считать, что есть общий смысл и затем просто исходить из этого.
— Куда именно мы направимся дальше, а? Как же нам войти в реальные отношения? — спрашивает он с иронией. — Потому что я, правда, не знаю.
Я вижу, что он не врет. Он смотрит в недоумении и даже не пытается скрыть это. Я считаю, что это что-то новенькое, поэтому не смеюсь над ним.
Вместо этого я просто говорю:
— Хорошо, начнем с первого свидания. Затем второе и третье. Мы будем двигаться медленно. Я не собираюсь прыгать в постель сегодня вечером, Пакс. Я имела это в виду, когда сказала, что боюсь доверять тебе, потому что ты можешь разбить мое сердце. Мне нужно некоторое время для того, чтобы доказать, что ты не будешь этого делать.
— Я согласен с этим, — говорит он мне, в его голосе веселье. — Думаю, тебе стоит подождать.
Я улыбаюсь, потом опираюсь на его руку, и мы смотрим на озеро, на то, как пенные волны скользят по пляжу, а потом отступают обратно. Солнце блестит на поверхности, как миллион призм света, и я смотрю на него.
— Уверена, это самое раннее время, когда ты тут.
Он смеется.
— Может быть. Я не уверен, но все же. Мне нужен душ. Очень сильно. Поэтому я собираюсь отвезти тебя к твоему автомобилю, затем принять душ. Когда я смогу увидеть тебя снова?
Когда он сможет увидеть меня снова?
То, как он задает этот вопрос, еще раз вызывает приступ боли в моем сердце. Это кажется таким беззащитным и нежным. Вроде бы, где-то в глубине души, за его грубой внешностью, он хрупкий. Но я не говорю этого, потому что уверена, что ему бы не понравилось такое описание. Вместо этого, я отвечаю:
— Я должна работать в «Холме», в ресторане моей семьи. Моя сестра управляет им. Я помогаю во время долгих зимних месяцев. Но если хочешь, ты можешь приехать примерно в конце моей смены, мы можем пойти на наше первое свидание. Ты любишь итальянскую еду?
Пакс улыбается.
— Я люблю итальянскую еду. И это свидание.
Он ведет меня к своей машине, а затем снова целует, вдавливая в прохладную металлическую дверь. Переплетает свой язык с моим, и я чувствую слабость от его близости. Потом я, наконец, вырываюсь, как рассудительный человек, и смотрю, как он идет к своей стороне. Я не могу не заметить, как прогибаются мышцы его спины, как он движется.
Я вздыхаю.
Он великолепен и сексуален, даже со всеми своими недостатками. И я понятия не имею, о чем думаю.
***
Я забыла, как на самом деле утомительно ожидание. Я здесь всего пять часов, а чувствуется, как будто всю жизнь. Я останавливаюсь около кухонной двери и потираю свои лодыжки от ударов об ножки столов.
— Уже устала? — спрашивает Мэдди с усмешкой, когда проходит мимо. Она останавливается рядом со мной, в ее руках поднос с едой. — Не беспокойся. Ночь почти закончилась.
Я выпучиваю глаза.
— Но волдыри будут всю неделю. О-о, чего я только не делаю для тебя, старшая сестра.
Она хихикает и доставляет еще дымящуюся еду, мастерски балансируя загруженным подносом.
Она находится здесь так же долго, как я, но по-прежнему выглядит безупречно. Ее светлый хвостик по-прежнему аккуратен, а макияж по-прежнему прекрасен. Ни сколько не заметно, что у нее похмелье. Я не знаю, как она это делает. И это раздражает.
Я сажусь на ближайший стул, чтобы успокоить свои усталые ноги.
— Это место занято?
Еще не посмотрев, мое сердце знает, что этот хриплый голос принадлежит Паксу.
Я поворачиваюсь и нахожу Пакса за мной. Он принял душ и оделся в брюки и рубашку.
Святой Ад. Он выглядит потрясающе. Я не ожидала его увидеть, и сразу чувствую, что нахожусь в невыгодном положении.
Я грязная и пахну чесноком. Почему я не могу всегда выглядеть так же прекрасно, как Мэдисон?
— Привет, — говорю я ему тихо. — Ты действительно хорошо выглядишь.
Он улыбается, тепло и сияюще.
— Спасибо. Я рано?
— Немного. Почему бы тебе не пойти посидеть в баре и выпить, пока я не закончу?
Он кивает, и я веду его в бар, познакомив с нашим барменом-львиная грива.
Густые черные волосы Тони стоят в беспорядке на всей голове.
— Пакс, это Тони. Он был с нами в течение многих лет, когда мои родители были еще живы. Тони, это Пакс. Можешь ли ты составить ему компанию, пока я заканчиваю свою смену?
Тони, сорокалетний истинный итальянец, выглядит заинтересованным в этом предложении.
Уходя, я слышу, как он устраивает допрос Паксу.
Я оборачиваюсь.
— Прости, — обращаюсь я к Паксу. — Я не долго.
Пакс добродушно закатывает глаза и возвращает свое внимание Тони. Я поворачиваюсь обратно, и врезаюсь прямо в Мэдди.
― Что ты делаешь, младшая сестричка? — спрашивает она сурово. — Что он тут делает?
Я смотрю на нее.
Она с суровым большая-сестра выражением смотрит на меня, и я вздыхаю.
— Он пришел сюда из-за свидания. Он спас мой зад вчера ночью. И если ты придешь, пока я переодеваюсь, мы можем поговорить об этом.
— Ох, ну конечно.
Мэдисон зовет другую официантку смотреть за столовой, а потом сопровождает меня по длинному коридору к ее офису, где я оставила свою сумку.
Пока я снимаю рубашку, пропахшую чесноком, и брызгаюсь дезодорантом, Мэдди начинает заваливать меня вопросами. С каждым словом, которое вылетает из ее рта, я сочувствую Паксу, которому, уверена, задают так же много вопросов в другой комнате.
Натянув мягкую белую рубашку с длинными рукавами и джинсы, я брызгаю духами на свою шею, и смотрю на свою сестру.
— Смотри. Я знаю, ты беспокоишься обо мне. И я, правда, не знаю, должна ли использовать этот шанс с Паксом. Но я знаю, что он заставляет меня испытывать вещи, которые я никогда не чувствовала раньше. Он заставляет меня чувствовать себя живой и надеется, что жизнь действительно может быть удивительной, если я только попробую сильно постараться. И вчера вечером он спас меня от пьяного осла Джареда. Поэтому, пожалуйста. Просто дай мне немного свободы, чтобы попытаться понять и увидеть, куда это приведет. Это просто долбанное свидание. Мы ведь никуда не сбежим.
Мэдисон вздыхает, громко и долго.
— Я думаю, что ты сошла с ума. У парня проблемы с наркотиками. Не думаю, что ты должна давать ему шанс, а, тем более, несколько часов на свидание.