Серый мир

Николай Марчук

СЕРЫЙ МИР

Пролог

«Слабые люди верят в удачу, а сильные — в причину и следствие», — именно так всегда считал Виктор Павлович Сировский. Он знал, что только сильным и решительным в этой жизни достается все, что они пожелают. А остальным остается только одно — доедать крохи со стола более сильных или помирать от голода. Вот и сейчас, выслушав в очередной раз рассказ Плахи, он понял, что это не просто удача, это заслуженная награда. Награда за долгие годы упорного труда, за долгие годы нервного напряжения… да за все! За то, что двадцать лет назад он не побоялся принять предложение того неприятного иностранца с труднопроизносимой фамилией, за то, что все эти годы плясал под чужую дудку, выполняя поручения своего куратора. За то, что предавал, обманывал, убивал. В общем, за всю свою скотскую жизнь, которую он ненавидел, но очень боялся потерять.

В душе Виктор Павлович ликовал: он наконец возвысится, он поднимется на новый уровень. Уровень, которого никому не достичь в этом мире. Многие подумают — человек и так достиг пика: Сировский — олигарх, миллионер. Куда уж выше? А вот и есть куда! Только обладая такими деньгами и такой властью, ты понимаешь, насколько ты скован, насколько ты зависим: от обстоятельств, от деловых партнеров, от устоявшихся правил и традиций. Ты становишься рабом. Заложником собственных денег и положения в обществе.

А тут такой сюрприз, такой шанс. Ну разве мог он подумать месяц назад, отправляя в штатную командировку своего помощника по специальным операциям, что тот вернется с таким материалом. Нет, конечно! Даже в мыслях не было! Это было всего лишь отработкой одной из возможных версий того, почему некоторые регионы страны увеличили продажу определенных металлов и полезных ископаемых, которые входили в сферу интересов концерна «СибТрансМеталл», возглавляемого Виктором Павловичем Сировским.

— Плаха, давай еще раз. Расскажи самого начала, — произнес Сировский.

— Виктор Павлович, я уже три раза пересказывал вам все, что знаю. Вы даже на диктофон все записали, — произнес Плаха.

— Приказы здесь отдаю я! Сколько раз тебе пересказывать, тоже решаю я! — В голосе Сировского прорезался металл. — В этот раз я не буду задавать вопросы и тебя перебивать. Просто еще раз расскажи, может, ты что-то упустил. Не спеши, времени у нас много — ночь долгая.

Плаховский Алексей Викторович, он же Плаха, был человек не из пугливых, но, когда у босса прорезались металлические нотки в голосе, он всегда внутренне сжимался и хотел только одного — спрятаться. Плаха работал у Сировского уже больше десяти лет и за эти годы столько повидал, а главное, во стольких грязных делах успел принять участие, что понимал: его жизнь зависит только от одного, от степени полезности своему хозяину — Сировскому. Поэтому внутренне он вздохнул, собрал свои нервы в кулак… и начал детально описывать события месячной давности, при этом он периодически заглядывал в свой потертый блокнот и демонстрировал некоторые материалы на ноутбуке, который стоял на столе перед Сировским.

— Как вам известно, месяц назад я уехал в командировку. Наши аналитики заметили тенденцию по увеличению роста продаж платины в Челябинске, и вы меня направили для выяснения причин этого. Я взял с собой двоих ребят и поехал в Челябинск, в ходе расследования выяснилось, что в Челябе недавно скинули крупную партию платины по очень низкой цене. Почти неделю мы шли по цепочке, пока не вышли на того, кто и слил эту партию. Парня звали Виктор, фамилия Штырин, прозвище — Штырь, нашли мы его в Челябинском окружном клиническом диспансере. Что нам удалось узнать об этом Викторе Штырине по кличке Штырь? Родился он в восемьдесят втором году в городе Карабаш. Но в восемьдесят пятом семья Штыриных переехала на ПМЖ в Челябинск. Рос он в обычной пролетарской семье: отец — токарь на заводе, мать — наладчица машин и автоматов на том же заводе. Обычная семья, обычный пацан, все как у всех. Как это обычно бывает, Витька снюхался не с той компанией и в девяносто восьмом году попался с пятью кубиками смолки, ну это наркотик такой, изготовленный выварочным способом, когда соцветия конопли погружают в кипящую воду, а смолку снимают с поверхности и сушат. Осудили его тогда на четыре года, по статье двести двадцать восьмой, части первой, за незаконное хранение с целью сбыта наркотических веществ. Через два года по амнистии он вышел. Нормальной жизнью так и не зажил, подсел на «геру» и в девяносто девятом был поставлен на учет как инфицированный СПИДом. Родители от него к тому времени уже отреклись — он из дома вещи стал выносить, мать бил, в общем, типичная история для наркоманов. В двухтысячном Штырь уезжает из Челябинска в город Карабаш, там у него бабка по отцовской линии живет, вот он и решил у неё пожить.

На этом история о странствиях Штыря прерывается, к бабке-то он приехал, пожил у неё какое-то время, а потом исчез. Мы ездили в Карабаш — бабка умерла в две тысячи первом, соседи ничего толкового не вспомнили, говорят: парень был, приезжал, а потом исчез, видно, обратно в Челябинск укатил. Всплыл Витька Штырь в Челябинске, в начале весны этого года, через своих старых знакомых продал местным почти пять килограмм платины девятьсот пятидесятой пробы. Платина была в слитках по сто грамм. Слитки какие-то левые, на них отсутствовала маркировка, не был даже указан вес, только три буквы «РДГ», и больше ничего. А теперь самое интересное — платина в слитках была не с палладием, как обычно, а с радием. А, как известно, никто в здравом уме не будет делать сплав радия с платиной для продажи в слитках, да и еще в такой пропорции. Но это еще не все, остальное вообще из области фантастики — после возвращения Штырь оказался здоров как бык. Он каким-то чудесным образом излечился от СПИДа. Никто до этого не мог найти лекарство от «чумы двадцатого века», а этот нарик смог. Вот, значит, дальше…

— Плаха, ты меня не понял, я просил тебя рассказать свое видение всей картины в целом, то, как ты себе это все представляешь, — раздраженно произнес Сировский. — Ты же обо всем этом думаешь уже несколько месяцев, у тебя в голове должна была сложиться готовая схема.

— Виктор Павлович, ну я не знаю, это же дело аналитиков — схемы складывать и картины видеть, у меня мозги не так устроены, — опустив глаза вниз, произнес Плаха.

— Плаха, ну кому ты будешь сказки рассказывать про отсутствие у тебя мозгов, ты, конечно, не Эйнштейн, но и дауна тут из себя не изображай, — усмехнулся Сировский. — Мозги у тебя есть, иначе я тебя не держал бы на такой должности. Тут главное, что у тебя времени было много на обдумывание. Так что давай не строй из себя дурака и рассказывай так, как будто читаешь лекцию студентам по теории возникновения мира.

— Ну ладно. Я и правда много думал об этом, есть у меня пара мыслей. Итак, если вы так настаиваете, расскажу свою версию происходящего. Наш привычный мир, который мы называем планетой Земля, не одинок в этом пространстве. Должны быть еще миры, и теперь я более чем уверен, что существуют параллельные миры. Доказательств тому можно найти множество, если хорошо покопаться в легендах и мифах древности, то можно найти множество необъяснимых фактов и явлений. Но я не буду их перечислять, скажу, что люди бесследно пропадали всегда: и в древности, и в наше время. Пропадали поодиночке, группами по нескольку человек, пропадали даже целыми городами, вспомнить хотя бы легенду о Китеж-граде. Кстати, в тех местах, а это рядом с городом Городец, который находится в Нижегородской области, до сих пор бесследно пропадают люди. Я уж не говорю об Атлантиде — целый остров пропал, причем его до сих пор не нашли. Я почитал статистику, в среднем в России за год пропадает около ста двадцати тысяч человек, из них больше шестидесяти процентов — мужчины, и с каждым годом число пропавших только увеличивается, возникает вопрос: куда они деваются? Понятно, что большинство находится, или в виде трупов, или в виде живых и здоровых, или не совсем здоровых, но живых. Но довольно много пропавших так никогда и не находят. Я думаю, что они просто проваливаются в иной мир, может, это другая планета, может, параллельная реальность, а может, просто параллельное время. Не знаю. Но могу сказать точно: люди исчезали бесследно всегда, но до определенного времени это носило не такой массовый и системный характер. И если даже представить, что всего пять процентов из этих ста двадцати тысяч пропавших находят себе новый дом, то можно сделать вывод, что этот новый мир прилично населен.