Нити судеб

— Лина, нельзя всё делить на нравится или не нравится, — пробурчал он в ответ, не желая отвечать на вопрос, а она понимающе усмехнулась.

— Я всё в своей жизни делю именно таким образом и людей в том числе. Возможно это неправильно, но я иначе не могу.

— Я бы хотел дочь, жаль, что Мали не успела подарить мне её, — сказал Кастор.

— Мали, это ваша жена?

— Да, но она умерла десять лет назад.

— Мне очень жаль…

— Не стоит, — отмахнулся он. — Я её даже толком не знал. Её задачей было родить мне наследника, и она с этим справилась.

— Ох, Кастор, вы всё время меня удивляете. Какая разница какова была её задача? Я тоже приехала в Грецию как солдат, но это не помешало Максимилиану полюбить меня и взять в жёны. Я тогда очень долго не могла поверить в то, что он пошёл на это.

— Да уж, — улыбнулся он.

— Так что вы подумайте про малыша.

— Хорошо Лина, я обязательно подумаю, — серьёзно произнёс Кастор и посмотрел на девушку. Она действительно переживала за судьбу ещё не родившегося ребёнка, даже удивительно. Хотя она как мать это всё воспринимает ближе к сердцу, нежели остальные.

— Отвезите меня во дворец, пожалуйста. Солнце сегодня слишком жаркое.

— Конечно.

Лина с Кастором молча дошли до колесницы, сели в неё и неспешно поехали в сторону города.

— А как вы узнали, что она беременна? — тихо спросила Лина, когда они выехали на главную дорогу.

— Увидел, — засмеялся Кастор. — Она не говорила мне, но живот её уже подрос и скрывать его дальше было невозможно. Хотя она и очень старалась, но без одежды он очень уж явный.

— Вы наверно ругались?

— Конечно! Как она могла умолчать подобное? — возмутился он.

— Поэтому и умолчала. Знала, что вы будете ругаться. Знала, что ребёнка ей растить одной. Зачем волновать отца, если ему этот малыш не нужен? — произнесла Лина, и Кастор не знал, что на это ответить. Она была права.

Они быстро пересекли город и приблизились ко дворцу, у дверей которого стоял Максимилиан. И он очень ревниво смотрел на руку, обнимающую талию жены и как она не задымилась от этого взгляда, было загадкой.

Как только колесница остановилась, он тут же приблизился к Лине и буквально на руках снял её.

— Ты уже освободился?

— Да. И я давно тебя жду, корабль готов, мы отправляемся в Афины.

— Здорово! — радостно взвизгнула Лина, крепко обняв мужа, и тут же скривилась от боли.

— Милая, аккуратней, твоя рана ещё не зажила, — тут же сказал Максимилиан и его тон сменился с холодного на тёплый и любящий.

— Ой, да ладно, поехали скорей, — потянула она его за руку, и повернулась к царю Фракии, стоявшему рядом с колесницей. — Кастор, а вы когда домой?

— Завтра на рассвете.

— Хорошо, до встречи Кастор. Спасибо за компанию.

Фракиец кивнул и не смог сдержать улыбку, насколько необычной была сцена прощания. Максимилиан тянул жену за руку, а Лина повернулась к нему и махала на прощанье.

Через час Максимилиан стоял на корме своего корабля, прижимал к себе жену и смотрел на удаляющийся берег Византия.

— Я люблю тебя, моя Лина, — тихо прошептал он и поцеловал в нежное место за ушком.

— Я тоже тебя люблю, — ответила она, откинув голову назад, и поймала взгляд мужа. Взгляд полный любви и нежности. — Пообещай мне, что ты будешь со мной всегда, что ты не оставишь меня.

— Милая, что за дурные мысли у тебя? — улыбнулся Максимилиан.

— Просто пообещай.

— Обещаю любимая. Ты будешь всегда со мной. Помнишь? Клянусь вечно идти с тобой рядом, и в жизни и после смерти.

— Клянусь.

Спустя восемь лет

Лина ходила между своими учениками и придирчиво смотрела на их тренировку. Солдаты очень старались. Даже, пожалуй, слишком. Из-за этого они совершали досадные ошибки. Это была новая группа, и сегодняшнее занятие всего лишь третье по счёту, но попасть в эту группу было невероятной удачей, и они всеми силами старались хорошо показать себя, хорошо зная, насколько это важно. Боевой характер жены царя Греции уже успел стать легендой, и солдата, который разочарует её, она могла выгнать в туже секунду. Или покалечить. Кому как повезёт.

— Мам, мы с Орионом к морю пойдём, — услышала Лина за спиной голос Деметрия.

— Идите, только осторожней, далеко не заплывайте, — ответила она, смотря на сына, который был невероятно похож на Максимилиана. Чёрные как смоль волосы, которые были небрежно собраны в хвост, и тёмные как грозовое небо глаза, такие же, как у отца.

— Конечно. А, забыл сказать, македонец приехал. Скоро появится.

— Деметрий, с этого начинать надо было, — возмутилась Лина. — Иди, надевай плащ, пойдём встречать.

— Мам, я не хочу, мы на море собрались…

— Деметрий, пока отец отсутствует, мы должны встретить Валерия как подобает. Ты же знаешь, как он щепетильно относится ко всему этому, — очень строго сказала она.

— Дааа, знаю… — грустно вздохнул он, помогая матери надеть белый плащ, который весел на одном из тренировочных манекене. Она в последнее время выглядела довольно болезненно, и левая рука слушалась её всё хуже. И хотя и не признавалась в том, что плохо чувствовала себя, было видно, что что-то не так.

— Тихон! Замени меня, — громко крикнула Лина солдату, занимавшемуся со своей группой неподалёку.

Он тут же подбежал, весело помахал рукой Деметрию и уверенно кивнул, а Лина улыбнулась. Надо же… кто бы мог подумать, что этот озорной солдат, которого она вытащила с поля боя больше десяти лет назад, когда его ранили, станет хорошим инструктором солдат. А ведь ничто не говорило о том, что в нём скрываются такие таланты, и до последнего он казался слишком несерьёзным, слишком молодым, слишком невнимательным, да и вообще в нём всё было слишком… Но сейчас он являлся одним из лучших инструкторов в Греции, и даже Хрис называл его своим приемником.

— Он приехал с Филиппом? — спросила Лина, поворачиваясь в сторону дворца.

— Да, и с Фотиной, — кивнул Деметрий и кинул взгляд на пояс матери, на котором висел короткий и очень красивый меч, который он у неё уже давно выпрашивает. Из странного белого металла, похожего на серебро, а рукоять его, как будто сплетена из удивительных узоров, спускающихся к самому клинку и растворяющимися в нём. Отец рассказывал, что он из сокровищ Махея, найденных во Фракии около двадцати лет назад, и был дарован за спасённую жизнь Лисимаха.

Вот бы хоть одним глазком посмотреть какой мама была тогда, когда обе руки её слушались… думал про себя Деметрий и буквально сгорал от любопытства. Он очень часто наблюдал за её тренировками, и тем, как она сражалась с отцом… и это было потрясающе. И Деметрий с друзьями каждый раз поражались тому, насколько легко давались ей движения. Как будто она родилась с оружием в руках.

Отец рассказывал, что она раньше дралась двумя короткими кинжалами, и учила этому своих учеников, но её мастерства не удалось никому достичь, даже Левку. И это вызывало великое уважение у Деметрия. Уважение и любовь к матери.

Через десять минут Лина с сыном уже стояли на ступенях дворца и ждали прибытия Валерия.

Жаркое летнее солнце припекало, и, несмотря на то, что был уже вечер, и оно садилось за горизонт, освещая площадь тёплым оранжевым светом, находиться под его лучами довольно тяжело. И даже лёгкому ветерку Лина была бы рада…

— Мам? Забыл сказать, с Валерием отец возвращается, — улыбаясь сказал Деметрий, на что Лина только негодующе покачала головой. Эта дурная привычка сына, появившаяся недавно, выводила её из себя. А ведь он никогда и ничего не забывал, так же как и Максимилиан, но ему почему-то казалось забавным таким образом подшучивать над матерью. И только над ней. С отцом он такого себе не позволял.

— С Тиграном?

— Ага. Наконец-то Трой приедет.

— Да уж… — глубоко вздохнула Лина.

Когда Деметрий, Орион и Трой собирались вместе, шалости этих мальчишек становились действительно безумными, и самым озорным из них был как раз сын Тиграна.