Страница 38 из 55
— В смысле?
— Это значит, что если ты хочешь поговорить с оборотнем в ночь покера, ты должна сыграть в карты с мальчиками.
Я приподняла бровь.
Она издала ужасный звук. — О,Боже, ты же миссис Салливан. давай иди вниз.
Я проверила свой телефон, но сообщений по прежнему не было. Я не чувствовала, что мне есть из за чего возвращаться в Дом, так что я решила, что могу остаться.
— Умею ли я на самом деле играть в покер?
— Ты умеешь. К счастью, они останутся полуодетыми во время игры в покер. Если тебе нравятся подобные вещи. Что, очевидно, мне не известно.
Мне не нужна магия, чтобы знать, что она врала о наслаждении от игры в покер с полуголыми парнями. Я также могла использовать свои глазные яблоки.
Их было четверо. Все оборотни, только трое из них были полуголыми, их скульптурные тела стоили того. Габриэль, единственный в рубашке, тасовал толстую, хорошо потертую колоду карт. — Котенок, — сказал он, не сводя с меня взгляда.
— Мой брат Дерек. Я полагаю, вы с Беном уже встречались и Кристофер.
Миссис Кин назвала своих детей в алфавитном порядке наоборот, начиная с Габриэля — старшего. Адам, самый младший Кин, его родной брат, был передан CАЦ после его неудачной попытки вырвать контроль над стаей у Габриэля.
Бен, Кристофер, и Дерек были следующими тремя молодыми.
Бен и Кристофер были широкоплечими и рыжеволосыми, как их брат, они сидели слева от Габриэля.
Дерек сидел справа. У него были такие же янтарные глаза, как у Габриэля, но темные волосы и тонкие черты. Он, должно быть пошел, в другую половину семьи.
— Вампир? — задал вопрос Кристофер, глядя на карты. — Ты устроил здесь перевалочный пункт для сверхъестественных, брат?
— У меня нет необходимости в промежуточной станции. — Заверила я его.
— Котенок имеет когти, — сказал Дерек с мужскими одобрением.
— Ррррр, — зарычала я.
— Вы все еще боретесь с феями, котенок? — Спросил Габриэль.
— Нет И именно поэтому я здесь.
Взгляд Габриэля щелкнул по мне, считывая, затем снова вернулся к картам.
— Садитесь, дамы. — Магия Габриэля была сильной, и не осталось сомнений, в значении взгляда.
— Могу ли я спросить о рубашках? — спросила я, садясь рядом с Мэллори. — Или об отсутствии рубашек?
— Нет не можешь, — сказал Кристофер.
— Да, — издевался Габриэль, — она может. Щенки потеряли свои рубашки, Котенок. Буквально и в переносном смысле.
Дерек что-то проворчал нелестное.
Габриэль послал ему быстрый и испепеляющий взгляд. — Заткнись, или я вызову тебя еще раз, и мы оба знаем, что из этого выйдет. — Он начал раздавать карты через стол, по семь карт каждому из нас. — Название игры — Нантакет.
— Что такое Нантакет? — спросила я.
— Это способ обмануть, — сказал Дерек с улыбкой, ставя бокал чистого алкоголя перед собой. — Не дайте себя ввести в заблуждение.
— Я бы никогда не стал обманывать, — сказал Гейб. — Я честен, по необходимости.
— Или же действительно хороший лжец- сказал Бен.
— Я не лжец, — сказал Гейб, подавая оставшуюся часть колоды Кристоферу.
Тот разделил ее пополам, положил нижнюю половину на верх, и вернул колоду Гейбу, который разделил карты на три кучки в середине стола. После этого он перевернул карты двух кучек наружу, открывая пики в каждой.
— Пиковая карта бьет, — сказал он. В моей руке не было ни одной пики, но я понятия не имела, хорошо ли это. Если пики били карты, что било пики?
— Старшая карта, первый ход, сказал Гейб, размещая даму бубей на вершине одной из пик. Я не была уверена почему, или как я должна играть. я выбрала даму Червей и играла ею, положив сверху оставшейся пики.
— Хорошо сыграла, — сказал он, и начал просматривать свои карты, хмурясь в концентрируясь.
Каждый раз, когда я играла картой, я пыталась направить разговор к Дому. Но Габриэль не позволил мне сказать хоть слово о политике.
И так продолжалось около часа, в конце которого я все еще не была уверена в правилах Нантакета. Время от времени бросая вниз карты я думала, соответствую ли стратегии, в то время как оборотни играли картами с явной беспечностью.
Они были бы уверенными победителями за покерным столом, если им позволить играть достаточно долго, чтобы победить.
В конце концов, Дерек бросил две оставшиеся карты на стол.
— Нантакет водолазка, — сказал он, и другие оборотни бросили свои карты также.
— Что делать? — Спросила я, глядя на Габриэля.
Но прежде чем он успел ответить, дверь в бар приоткрылась на дюйм и Берна сказала "клиенты"! — указывая на Мэллори артритным пальцем.
— Ты льешь!
Мэллори тихо сидела за столом мгновение, массируя виски. Казалось, ее терпение к Берне определенно истощается.
— Это хорошее напоминание, — сказал Габриэль.
— О чем? — спросила она.
— Того, что произойдет, когда ты в конечном итоге оставишь нас, и сделаешь хорошие выводы из всего. Она собирается помогать тебе в это время.
— Помочь мне?
— Ты уже очистилась от зависимости? — спросил Кристофер.
— Нет? — осторожно сказала Меллори, поджав губы.
Кристофер фыркнул. — Тогда она собирается помочь тебе. Тетя Берна упрямая, как осел.
Я посмотрела на Габриэля. — Тетя Берна?
Он улыбнулся и махнул рукой в сторону виниловых столиков, в обрамлении киноафиш и потертого линолеума.
— Котенок, разве я позволил бы Берне работать в этом бастионе стаи, если бы она не была членом семьи?
— Это комплимент или оскорбление? — задалась вопросом я.
— Да, — сказал он. — Это, безусловно, один из них.
Кристофер, Бен, и Дерек извинились и исчезли на кухне, предположительно для одного из напитков, который Мэллори собиралась налить.
Габриэль собрал карты и начал перетасовывать их снова. Рассвет, в соответствии с часами на стене, вскоре мог стать реальностью, а у меня до сих пор не было никаких ответов.
— О доме, — сказала я.
— И что?
— У меня нет идей, адвокаты не помогают, мы не можем найти яйцо, а Клаудия недоступна. Я не думаю, что у тебя есть какая-либо информация о членах ГС, которую мы могли бы использовать в наших интересах?
Он усмехнулся немного. — Ты имеешь в виду шантаж?
— Именно это я делаю.
— Прости, котенок, но кроме их репутации я знаю о ГС, не больше, чем другие.
Я постараюсь узнать больше.
Я уперлась локтями на столе и положила голову на руки.
— Габриэль, мы теряем Дом. Время убывает. А у нас есть некий сумасшедший Наваррский вампир, который убивает вампиров без всяких видимых причин, и я не имею понятия, кто это. Что мне делать?
— Ты спрашиваешь у меня совета?