Страница 89 из 106
— Привет, Билл. С чего это вдруг такие предосторожности? Что случилось?
Эртц чуть-чуть замешкался с ответом.
— Ты сейчас предстанешь перед Капитаном.
— Хорошо, Билл, спасибо, — ответил Хью, — но разумно ли обращаться с таким делом к нему, не подготовив предварительно кое-кого?
Эртц даже не стал скрывать раздражения, вызванного столь очевидной тупостью.
— Если ты этого еще не понял, позволь объяснить, что ты предстанешь перед Капитаном для суда за ересь!
Хью реагировал так, как будто ничего подобного ему раньше и в голову не приходило.
— Тогда меня не по адресу ведут, Билл, — спокойно заметил он. — Обвинение в ереси и суд, может быть, и правильный подход к сложившийся ситуации, но я ведь не крестьянин какой-нибудь, чтобы волочить меня под конвоем к Капитану. Меня должен судить Совет: я Ученый.
— Ты в этом уверен? — усмехнулся Эртц. — Я уже консультировался по этому вопросу. Хью Хойланд давно исключен из списков. Кто ты и что ты, будет теперь решать Капитан-Помазанник.
Хью сохранял спокойствие. Ситуация складывалась не в его пользу, и не было смысла раздражать Эртца. Главный инженер подал знак, безоружные конвоиры схватили Хью за руки, и он, не сопротивляясь, пошел за ними.
Хью с интересом разглядывал Капитана. Старик мало изменился, разве что еще больше растолстел.
Капитан удобно устроился в кресле и взял со стола рапорт.
— В чем дело? — спросил он брюзгливо. — Я ничего не понимаю.
Обвинителем против Хойланда выступал Морт Тайлер. Такого поворота событий Хью отнюдь не предвидел, и этот факт не мог не усугубить его опасений. Он даже покопался в памяти, пытаясь найти хоть какую-нибудь зацепку, способную пробудить сочувствие к нему со стороны Тайлера, но так ничего и не нашел.
Морт прочистил горло и начал:
— Речь идет о некоем Хью Хойланде, Капитан, который был одним из наших младших Ученых.
— Ученых? Почему же его делом не занимается Совет?
— Потому что он больше не Ученый, Капитан. Он перебежал к мьютам, а сейчас вернулся, чтобы сеять ересь и смуту и подрывать вашу власть.
Капитан окинул Хью враждебным взглядом человека, не терпящего покушения на свои прерогативы.
— Это правда? — прорычал он. — Что ты сам скажешь, Хойланд?
— Это ложь, Капитан, — ответил Хью. — Все, что я говорил, лишь подтверждает истинность наших древних верований, по которым мы живем. Я никогда не пытался отрицать наше Учение, напротив, я сумел найти доказательства его правоты, еще более глубокие…
— Ничего не могу понять, — перебил его Капитан. — Его обвиняют в ереси, а он утверждает, что верит в Учение. Если ты невиновен, то как же здесь очутился?
— Я могу объяснить, — сказал Эртц.
— Надеюсь, что хоть ты это сможешь, — буркнул Капитан. — Давай выкладывай.
Эртц доложил о возвращении Хойланда и о его странных рассказах. Придерживаясь фактов, Главный инженер сумел все же придать им определенную окраску.
Хью немедленно заговорил:
— Суть моих утверждений, Капитан, состоит в том, что в верхних ярусах есть места, где воочию можно убедиться в основной истине нашей веры: в том, что Корабль действительно движется; где можно увидеть План Джордана в действии. Это не опровержение, это подтверждение веры. Я не прошу верить мне на слово, сам Джордан подтвердит мою правоту.
Почувствовав нерешительность Капитана, в разговор вклинился Морт Тайлер:
— Капитан, я считаю своим долгом проанализировать и изложить все возможные версии этого невероятного дела. Есть два наиболее разумных объяснения смехотворной истории, рассказанной Хойландом. Либо это просто-напросто закоренелый еретик, либо тайный мьют и участник заговора, имеющего цель заманить нас в ловушку и передать в руки мьютов. Но есть и третье объяснение, более милосердное по отношению к обвиняемому, и в глубине души мне кажется, что справедливо именно оно. В досье Хойланда указано, что при его рождении Инспектор был серьезно обеспокоен размером головы ребенка и ставил вопрос об отправке его в Конвертер. Но поскольку отклонение от нормы было незначительным, Инспектор все-таки пропустил Хойланда. Мне кажется, что ужасные мучения, которые Хойланд претерпел в плену у мьютов, окончательно повредили его и так неустойчивый разум. Бедняга просто не ведает, что творит.
Хью посмотрел на Тайлера не без уважения. Очень тонко — и репутацию ему очистил полностью, и обвинение в ереси снял, и Полет стопроцентно обеспечил!
Капитан махнул рукой:
— Хватит отнимать у меня время. — Он обернулся к Эртцу: — Рекомендации по этому делу есть?
— Так точно, Капитан. Конвертер.
— Ну и хорошо. Но я не понимаю, Эртц, почему меня обязательно нужно беспокоить по всяким мелочам. Ты сам должен уметь поддерживать дисциплину в своем ведомстве.
— Слушаюсь, Капитан.
Капитан отвернулся от стола, готовясь встать.
— Рекомендация принята и утверждена. Все свободны.
Хью охватила ярость от такой глупости и несправедливости. Они даже не захотели познакомиться с реальными доказательствами его правоты и невиновности. Он услышал, как кто-то крикнул: «Подождите!» — и понял, что кричал он сам. Капитан поглядел на него.
— Подождите, — продолжал Хью. Слова сыпались сами собой. — Подождите! Дела это не меняет, вы ведь так уверены в своей мудрости, что даже глаз не раскроете, когда вам всего лишь предлагают посмотреть! Но все-таки, все-таки он движется!
Времени на размышление у Хью было предостаточно. Он опять сидел под арестом и ждал, пока Конвертеру потребуется очередная порция массы для производства энергии, и частью этой порции должен быть как раз он сам. Хью снова и снова анализировал свои ошибки. То, что он сразу, без подготовки, выложил все Биллу Эртцу, оказалось самым главным просчетом. Не стоило полагаться на старую дружбу, которая, скажем прямо, никогда не была особенно близкой. Сначала следовало его прощупать, а не лезть сломя голову. Второй просчет — Морт Тайлер. Услышав имя Тайлера, Хью опять же следовало выяснить, насколько Эртц прислушивается к его мнению и каким влиянием пользуется Морт. Он же Тайлера знал давно и должен был помнить, что его следует опасаться.
Вот Хью и сидит теперь здесь, заклейменный то ли как мутант, то ли как еретик. Ярлык, впрочем, дела не меняет — все едино, за что казнить. Хью подумал, что мог бы попробовать объяснить судьям, откуда взялись мутанты. Сам он узнал об этом, читая старые записи в тщательно наворованной библиотеке Джо-Джима. Нет, эту идею придется отвергнуть… Рождение мутантов было вызвано космической радиацией, но как рассказать людям о поступающей извне радиации, если они вообще не могут понять, что такое «извне»? Нет, он сам все испортил до того, как его поволокли к Капитану.
Скрип двери прервал мысленное самобичевание. Кормили Хью не часто, и для очередной еды было еще рано. Неужели за ним уже пришли? Хью твердо решил, что в Конвертер отправится не один. Хоть кого-нибудь из них прихватит с собой.
Но он ошибся. Раздался голос, преисполненный мягкого достоинства:
— Сынок, сынок, как же это ты?
Его первый учитель, Лейтенант Нельсон, изможденный и постаревший, склонился над ним.
Встреча расстроила обоих. Старик, у которого собственных детей не было, возлагал на своего ученика большие надежды, лелея даже мечту, что когда-нибудь Хью достигнет места Капитана. Самому Хью он об этом никогда не говорил, не желая портить юношу зазнайством. Старик страшно горевал, когда его мальчик исчез. И вот вернулся мужчиной, но опозорен и приговорен к смерти.
Хью был огорчен не меньше старика. Он очень любил своего учителя, нуждался в его одобрении и хотел бы доставить ему радость, но, рассказывая свою историю, он с горечью убеждался, что Нельсон просто неспособен расценивать ее иначе как сумасшествие и скорее предпочтет, чтобы Хью принял быструю смерть в Конвертере, чем остался бы жить и высмеивать древнюю веру.
Встреча была такой мучительной для них обоих, что вскоре старик поднялся, чтобы уходить.