Страница 23 из 74
«ГЕИ, СЛАВЯНЕ!..»
Братание
Накануне Первой мировой войны Чехия опять разделилась на два непримиримых лагеря: чехи и немцы. Существовали отдельно чешские и немецкие магазины, театры, даже всегда демократичные пражские пивные кое-где оказались втянутыми в противостояние богатых и бедных. Атмосфера взаимной ненависти витала в Праге. Еще живы были воспоминания о страшных еврейских погромах конца XIX века, устроенных чехами, приверженцами националистических идей спортивного общества «Сокол». Немецкоговорящее население жило, как правило, в богатых кварталах Праги, чехи обретались в бедных районах.
Прага открыто демонстрировала свое пренебрежение к австрийским властям: чехи не могли простить свое бесправное положение в государственных структурах Австро-Венгрии. Так как к началу войны Прага стала одним из крупнейших экономических и финансовых центров империи, многие вопросы стало возможным решать с позиции силы и диктовать условия.
Богемия помимо оружия поставляла на фронт и воинов. Объявленная мобилизация привела к формированию отдельных армейских полков, состоящих из бойцов чешской национальности. Когда австрийские власти поняли свою ошибку, было уже поздно: большая часть чешских полков добровольно сдалась в плен русским. Братание бойцов-славян на поле боя стало повсеместным явлением. При словах «Гей, славяне!..» мгновенно умолкали выстрелы и затихали канонады. По подсчетам специалистов, к концу 1916 года на сторону русской армии перешли около трехсот тысяч чешских бойцов.
Богема из Богемии
В числе тех, кто без промедления сдался в плен русским, был Ярослав Гашек (1883–1923) — блестящий пражский журналист-фельетонист, типичный представитель чешской богемы конца XIX — начала XX века.
Завсегдатай пивных, любящий кутежи, Гашек практически жил в питейных заведениях. Говорят, у него никогда не было своего собственного жилья, за исключением маленького домика в Липнице с кабаком на первом этаже, где он жил и творил в последние годы перед смертью.
Мечту побывать в России Ярослав лелеял с юношеских лет. Любимым его писателем был Максим Горький. Став военнопленным, Гашек вначале провел несколько месяцев в лагерях под Киевом, затем — в районе Самары. Биографы писателя отмечают, что после Октябрьской революции Гашек стал большевиком и возглавил одну из красноармейских рот, состоящую из чехов, которые боролись на территории России с так называемыми «белочехами».
Трудно судить о достоверности утверждений исследователей о Гашеке как об «убежденном коммунисте», потому что после возвращения в Прагу в 1920 году от «комиссарского» образа писателя не осталось и следа. Богемные привычки победили, и Гашека снова стали видеть в пражских пивных и кабаках.
Богемный кураж, веселый нрав, щедрость и простота в общении привлекали к Ярославу Гашеку многих людей. Его постоянно окружали друзья, соратники по перу, просто знакомые и приятели. Женщины также находили его привлекательным, несмотря на беспорядочный образ жизни. История знает о двух его законных женах.
Если о первой супруге Ярослава Гашека, замечательной красавице Ярмиле Маеровой, общественность наслышана, то о русской жене Александре Львовой (1898—?) известно немного. В прессе того времени муссировались разнообразные слухи, зачастую обижавшие влюбленную женщину. Ее называли «необразованной крестьянкой», «недалекой и безграмотной», «женщиной из воинского обоза».
«Он привез ее из России…» стало расхожим определением их взаимоотношений. По прошествии многих десятков лет непросто отделить правду от вымысла. Тем более, если яркая личность самого прославленного писателя способна затмить и гораздо более значимые натуры.
Очевидно, молодая женщина просто любила своего ненаглядного избранника, была терпеливой и преданной Гашеку. Говорят, она ходила за ним по кабакам и пивным, сидела за каким-нибудь столиком в уголке, наблюдала за мужем, не вмешиваясь ни в разговоры, ни в количество выпитого. Дожидалась, пока буйный писатель нагуляется, а потом забирала его домой и там приводила его в чувство.
Но ходили и другие слухи. Ее называли также и «большевистской шпионкой», и «комиссаром в юбке», которая приставлена к бывшему военнопленному чеху, чтобы контролировать выполнение Гашеком возложенных на него русскими революционерами задачи по «вспоможению большевизации Праги». И якобы не такой уж безграмотной была Львова, потому что вела себя в любом обществе достойно и знала толк в правилах приличия.
Как бы там ни было, эта женщина была с Ярославом Гашеком до самой его смерти в 1923 году. Вдовство пришло к ней в двадцать пять лет… Хочется верить, что дальнейшая судьба этой героической женщины найдет своего исследователя.
Фольклорист и переводчик Петр Богатырев
Несмотря на богемные пристрастия, Ярослав Гашек продолжал плодотворно работать и весной 1921 года начал публиковать первые главы своего знаменитого романа «Похождения бравого солдата Швейка», имевшего грандиозный успех у широкой публики.
К сожалению, роман остался незаконченным, но исследователи творческой биографии Гашека утверждают, что в черновиках писатель намеревался связать будущую судьбу главного героя с Россией. Швейк якобы должен был повторить жизненный путь своего создателя: сдаться в плен русским, стать коммунистом и обязательно встретиться с лидером большевиков Лениным.
Вполне объяснимо, что такое колоритное литературное явление, как Гашек со своим бравым героем, не могло не привлечь внимания выпускника историко-филологического факультета Московского университета — фольклориста, этнографа, литературоведа и переводчика Петра Григорьевича Богатырева (1893–1971). В 1922–1939 годах он был сотрудником советского полпредства в Чехословакии.
Помимо работы в полпредстве Петр Григорьевич входил в Пражский лингвистический кружок при Пражском университете, преподавал в Братиславском университете. За время пребывания в Праге собрал ценнейшие материалы о русских театральных деятелях, композиторах, писателях, обследовав и изучив документы нескольких десятков архивов. По возвращении в Москву Богатырев в 1941 году защитил докторскую диссертацию о чешском народном театре.
П. Г. Богатырев перевел на русский язык роман Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка». До сих пор его перевод признается специалистами одним из лучших. Благодаря во многом усилиям Богатырева Швейка узнали и полюбили в России. Роман издавался в Советском Союзе миллионными тиражами. В Петербурге даже установили памятник полюбившемуся литературному герою Швейку.
На волне славянского братания
Дух «бравого солдата Швейка» Ярослава Гашека, царивший в чешских полках во время Первой мировой войны, способствовал разложению всей имперской армии. И Австро-Венгрия потерпела сокрушительное поражение, что привело к распаду империи.