Северяне

И снова воцарилась тишина; долгая, тягостная.

– Поверь мне, не желал я тебе зла, – снова заговорил Олег, – наоборот, хотел я, чтоб ты остался жив…

Всеволод не ответил. Он просто не поверил князю. Что в нем Олегу за нужда? Жив ли, мертв ли какой-то неведомый дружинник? Не затем сюда пришел он, чтоб слушать князя. Прав был отец: князь – это ворог…

Он поднял голову и хмуро поглядел на Олега.

– Ни к чему теперь ни сожаления, ни покаяния, – жестко проговорил он. – Князь пришел сюда поклониться праху? – Всеволод показал на могилу Черной.

– Ты угадал, – ответил Олег, – я пришел поклониться праху незабвенной княжны.

– Почему ночью?

– Потому что у князей дня на это не хватает: на рассвете ухожу с дружиной на врагов наших – хозар. Кирий тогда удрал и снова собирает против нас большую рать.

– Идешь в поход, не справив тризну? – удивился Всеволод. – Ведь она не за горами, утром все северяне будут здесь. Олег пристально поглядел на него и, посуровев, сказал:

– Мы тризну справим в кровавой сече. За смерть княжны дорого заплатят хозары – костьми и скорбью засеем их степи.

Князь умолк и решительно поднялся. Молчал и Всеволод.

– А ты пришел сюда справлять тризну? – спросил Олег.

Всеволод злобно взглянул на него и ничего не ответил.

– Почему молчишь? – строго повысил голос Олег.

– А я у князя не в холопах! – огрызнулся тот. Олегу не по душе пришелся дерзкий ответ, но, зная Всеволода как сильного воина и видя, что он здесь один на один с ним, сдержался и сказал:

– Напрасно гневаешься. Не о холопстве веду речь. Дивлюсь, что слоняешься ты по лесам, не воротился до сих пор в дружину. Ведь ты же витязь!

– В какую дружину? – насторожился Всеволод.

– Хотя бы и в мою! К князю Черному да к северянам тебе теперь воротиться не с руки. А ко мне почему бы и нет? Я возьму тебя в дружинники охотно. Знаю: ты храбрый воин, истинный ратный муж. И гнев имеешь в сердце на хозар. Почему же не отомстишь за княжну, за поругание родной земли? Знай, походы, сеча – лучшие тебе лекарства: и боли смоешь, и тоску развеешь. А там и славу ратную добудешь, почести от князя и людей.

– Зачем мне слава? – равнодушно бросил Всеволод.

– Как – зачем? Ведь эта слава в ратном поле ценою крови и самой жизни добывается, и по заслугам чтит народ храбрых сынов своих – добрых витязей.

Всеволод угрюмо молчал.

– Как хочешь, – продолжал Олег, – однако я советую тебе: в походах лучше, нежели тут без толку шататься. Он сделал несколько шагов и снова остановился:

– Подумай, витязь! До утра еще есть время. А надумаешь – скачи прямо на Соляной шлях. Конь быстрый у тебя, догонит!

Сказал – и исчез в темноте. А Всеволод остался на скамье, молчаливый, задумчивый; он поднял голову, поглядел в далекое звездное небо. И мысль его вдруг перелетела на пастбище, милое сердцу пастбище, где всюду воля и простор, где так нежданно пала с неба лебедица, а потом и лебедь…

Но одной любовью живет лишь лебедь. Человек же знает и долг, и честь. Значит, и у него, кроме любви к княжне, есть долг: отомстить хозарам за угнетение и горе родной земли, за гибель княжны. Борьбы и мести ждут от него отец, и северяне, и княжна…

Он встал, снова поднялся на холм, взглянул на сереющую полоску неба над лесами, скрестил на груди руки, ощутил биение горячего сердца.

Вдруг в лесу, где-то совсем близко, раздался птичий щебет. Звонко и радостно запела птица, встречая близкий рассвет. И сразу отозвалось ей множество голосов в густом лесу, в прибрежных зарослях. И пошел веселый птичий перезвон вдоль всей опушки! Проснулась зеленая поляна, наполнилась веселым гомоном, словно живой водой омылось сердце Всеволода. Он ощутил, как пробуждаются придавленные в нем горем чувства. Мысленно увидел себя в удалых скачках на родном пастбище… Вот мчится он навстречу вольному ветру, яркому солнцу…

Начало светать.

С высокой могилы увидел юноша вспыхнувшее зарево. Оно охватывало небо над лесом, живое и трепетное, на глазах поднималось ввысь. Вот прорезал край неба первый тоненький луч… Животворное, золотое солнце взошло над миром, добрым теплом обласкало все живое, заискрилось в мельчайших капельках росы.

Всеволод вздрогнул: уже светает! Надо спешить! Он легко свистнул. Услышав голос хозяина, Вороной тут же отозвался веселым ржанием и подбежал к нему. Юноша мигом сбежал с холма, вскочил на коня и помчался к Соляному шляху…

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Вот и перевернута последняя страница книги. Невольно задумываешься о сложных и трудных судьбах ее героев, о делах и людях седой старины, и хочется еще больше узнать о жизни наших далеких предков, которым посвящено это повествование.

Нас волнуют трагические судьбы княжны Черной, холопа Всеволода, который стал впоследствии храбрым витязем северянского войска.

Глубокое изучение исторических, археологических и этнографических источников дает богатый материал, помогающий познать и обрисовать быт и обычаи, легенды и поэтические взгляды древних славян.

Высокий патриотический настрой книги встречает сочувствие и понимание современного читателя, и это вполне естественно, так как в основе произведения лежит столь близкая нашим чувствам идея самоотверженной защиты отечества от иноземных захватчиков, единения славянских племен.

Читатель многое узнает об этом периоде развития Древней Руси. Запомнившиеся с детства строки «Как ныне сбирается вещий Олег…» по-новому раскрываются в живых образах славян – воителей и тружеников, тех, кто взращивает хлеб, и тех, кто защищает мирный труд.

Олег стремится к объединению славянских племен в единое русское государство, пролагает новые пути торговых связей славян. Не на восток, контролируемый хозарами и печенегами, идут эти пути, а «из варяг в греки» – в Византию, где, как известно, поход князя Олега закончился победой и знаменовал собой новый этап усиления русской государственности.

Вспомним, что поход этот был предпринят Олегом в 907 году. Огромное для того времени войско Киевской Руси на двух тысячах ладей, в каждой из которых находилось по сорок воинов, спустилось в устье Днепра и, двигаясь вдоль западного побережья Черного моря, достигло Царьграда (Константинополя) – столицы Византии. Одновременно туда же подошли сухопутные конные и пешие войска Олега. Византийский император Лев VI вынужден был просить мира и заключить выгодный для Руси договор, по которому Киевская Русь получила право беспошлинной торговли в Византии.

Древнерусское государство в Поднепровье складывалось постепенно из многих славянских племен, которые еще задолго до нашей эры селились в бассейне Днепра и его притоков. На западном берегу Днепра жили поляне; на восточном его берегу, по рекам Десне и Суле, обитали северяне; в лесах между притоками Днепра, Припятью, Росью, Сожем и другими расселились древляне, радимичи, дреговичи; вокруг озера Ильмень жили словены; по верхней Оке расположились вятичи.

Уже в VI веке многие славянские племена во главе со своими князьями объединялись для совместной борьбы против набегов кочевников, разорявших и сжигавших славянские селения, забиравших хлеб и скот, уводивших в рабство людей. Из-за постоянной угрозы нападения кочевников, славяне часто пахали вооруженными: «одна рука нажимала на соху, другая лежала на оружии».

С конца VII века в южнорусских степях появилось пришедшее из Азии кочевое племя тюркского происхождения – хозары. Они покорили и обложили данью жившие близко к этим степям племена северян и вятичей. Вскоре хозары стали покидать кочевой образ жизни, занялись земледелием, скотоводством, торговлей и иными мирными промыслами. Средоточием своего государства хозары сделали низовья Волги. Здесь их столица Итиль стала разноязычным торжищем.

В VIII веке завязалась торговля днепровских славян с хозарским и арабским востоком. Для северян, как для данников хозар, были открыты степные и речные дороги, которые вели к причерноморским и прикаспийским рынкам. Хозары были торговыми посредниками между этим востоком и славянами, которые платили хозарам со всех товаров десятину.