Путь Сашки. Гексалогия

Проблем у Бубера с этими постояльцами никогда не было, но лишь до последнего их посещения. Месяц назад они приехали с запада, разместились, как обычно сделали заказ. Серко, маленький негодник — раб понес им кувшин с вином. Запнулся, упал, разбив кувшин и расплескав вино по полу. Бубер, стоявший неподалеку, конечно, разгневался на принесшего ему убыток раба. Подскочил к негодяю, ударил в ухо, тот полетел в самый угол трактира.

— Крату, — неси плеть! — закричал Бубер. — Запорю!

Подскочивший слуга протянул Буберу плеть, хозяин размахнулся над сжавшейся в ужасе маленькой фигуркой и… сам же полетел на пол.

Когда он поднял кверху голову, то увидел рядом с собой того дворянина, гневно сжимающего кулаки, а за его спиной виднелся его напарник, бледный и с остекленевшим взглядом, застывший за обеденным столом. Рядом показались и солдаты, держащие руки на рукоятях мечей.

Бубер со страхом взирал на всех и ничего не понимал. А дворянин развернулся и подошел к мальчишке — рабу, все еще скорчившемуся в углу трактира. Подошел, поднял и, взяв на руки, понес к своему столу. Солдаты вернулись на свои места, оставив двоих рядом с Бубером.

— Как тебя звать, малыш?

— Серко, господин, — дрожащим голосом произнес негодник.

— Надо же. Почти как Серри. Серри, — обратился дворянин к своему напарнику, тронув его рукой, — да очнись ты. И что же мне теперь делать? — продолжил дворянин, повернув мальчишку к себе спиной, на которой отчетливо виднелись следы недавних плетей.

— Ты, как тебя? — спросил дворянин все еще сидящего на полу хозяина.

— Бубер, господин.

— Сколько стоит мальчишка? Я его покупаю.

Бубер быстро пришел в себя. Потрогав голову, где от удара наливалась большая шишка, ответил.

— Золотой.

— Такие и десяти серебрянок не стоят.

Бубер, смекнувший в чем дело, уже ответил с вызовом.

— А это мой раб. Хочу запорю, хочу милую. А барон Юркель, чей замок в версте отсюда, за порядком следит, меня в обиду не дает. А ему сам наш герцог покровительствует.

— Вот как? — дворянин задумался. — Значит, говоришь, покровительствует тебе местный барон? Ты — то сам простолюдин?

— Это так, господин.

— Ага. Раба своего хочешь запороть. Согласен, имеешь на это право. Серри, подожди, — сказал дворянин парню, дернувшемуся от его слов. — А за мое оскорбление я могу тебя наказать. Потому что ты простолюдин. Чернь, одним словом. Ты это понимаешь?

— А за что наказывать, господин? Это вы меня ударили.

— За что? А вот хотя бы за то, что мои сапоги оказались забрызганы вином. И на штаны попало.

— Так это же не я забрызгал, а раб. За это он и поплатится. Хорошо поплатится, — с вызовом ответил хозяин, а сидящий за столом мальчишка снова сильно сжался.

— За раба несет ответственность его хозяин. То есть ты. А я, значит, волен тебя наказать. Скажем, порцией плетей. Этого, думаю, будет достаточно. А, Бубер?

Хозяин побледнел, в словах дворянина была правда, и тот действительно мог это сделать, а барон Юркель за него и не вступится.

— Ну, так как Бубер? Сколько стоит мальчишка?

— Ползолотого, господин.

— Не больше десяти серебрянок. Я его покупаю и тогда уже я решаю, что с ним сделать за обрызганные сапоги.

— А разбитый кувшин и вино?

— Включи в мой счет.

— Я согласен, господин, — обреченно вздохнул хозяин трактира.

На следующее утро опасные гости уехали на восток, забрав с собой мальчишку. И вот теперь заявились снова. Слуга бросился во двор размещать коней прибывших, а в трактир уже входили тот самый молодой дворянин и его напарник, которого дворянин называл Серри.

— Глядите, кто пожаловал! Маленький Эйгель! Вот так встреча. Неожиданная и приятная. Эйгель — чернь, которая мне чистила сапоги. За медянку, — сидевший за центральным столом баронет Венц от радости даже вскочил. — А у меня снова сапоги грязные!

Бубер понял, что Венц и этот дворянин знакомы. Хотя, постой, какой же он дворянин, если баронет называет его чернью? Простолюдин! И Бубер сразу же настроился на приятное зрелище посрамления его недавнего обидчика. Баронет — это баронет, к тому сын столь влиятельного в герцогстве барона. А этот — простолюдин, а пусть даже дворянин — все равно громадная разница.

Тем временем в трактир стали заходить солдаты, приехавшие вместе с этим якобы дворянином.

— Чернь? Ты ошибся баронетик. Лично я, барон Драйбор, личный посланник его величества короля Лоэрна Дарберна Первого, помню иное. Не ты ли на коленях за медянку чистил сапоги его светлости Ксандра Ларского? Ныне первого графа короны. И как ты, баронетик, назвал коронного лоэрнского барона? Чернью? Не дать ли тебе десяток плетей?

Стоявший рядом десятник достал плеть, а остальные солдаты угрожающе положили руки на рукояти мечей.

На баронета Венца было жалко смотреть. Покрытое пятнами лицо выражало целую гамму чувств. Непонимание произошедшего, растерянность, ужас.

— Пошел вон отсюда. И благодари богов, что сегодня у меня хорошее настроение.

Потрясенный Бубер склонился перед лоэрнским бароном в самом низком поклоне, который позволяла его фигура.

Глава 14

Эльзина узнала о предстоящей коронации своего супруга от гендованцев, специально посланных в Лоэрн, как только стало известно, что столица пала, а мучной раб, не останавливаясь на достигнутом, двинулся с войском на Тарен. С тех пор каждые три дня гонцы привозили из Лоэрна свежие новости. Из Ларска, кстати, тоже. Но там сведения доставлялись через гендованских купцов. Именно один из них, уже на следующий день после появления гонца из Лоэрна, привез в Гендован известие, что граф Дарберн Ларский срочно собирается выехать в Лоэрн, где предстоит его коронация.

Сборы в дорогу заняли всего несколько часов и, несмотря на то, что хотя и летний, но уже явно не жаркий день шел к своему логическому завершению, из ворот герцогского города выехала большая процессия — карета с молодой ларской графиней и сопровождающим ее отрядов в двести мечей. Юный виконт Винтольд, которому недавно исполнилось восемь лет, остался в Гендоване под присмотром своего дедушки герцога и любимого дяди Ильсана.

— Дорогой, я еду в Лоэрн. Там твой отец должен возложить на свое чело корону. Он станет королем Лоэрна, я — королевой, а ты, мой милый, станешь принцем. Принц Винтольд! Как это прекрасно.

— Мама, а почему мне нельзя с тобой? Из — за этого мерзкого дяди Ксандра?

— Да, милый, из — за него. Он не хочет, чтобы ты тоже ехал в Лоэрн.

— А папа не может ему приказать? Ведь короли могут всё.

— Он околдовал твоего отца. Ты же теперь станешь принцем, понимаешь?

— Да, мама. А что? Почему?

— Принц — наследник короля. Если ты не в Лоэрне, то наследником твоего отца может стать твой дядя Ксандр. Понимаешь?

— А я, мама?

— А ты так и останешься принцем. Только твой дядя Ильсан может помочь справиться с этим ужасным Ксандром. Но тот очень хитрый и коварный. Ты же знаешь, как он прогнал дядю Ильсана.

— Знаю, мама. Я отомщу за дядю Ильсана. И за отца тоже. Как только вырасту, отомщу!

— Сейчас ты останешься с дедушкой и дядей. Ты должен их слушаться.

— Я всегда буду слушаться. Особенно дядю Ильсана.

Эльзина наклонилась к мальчику и тихо прошептала таким образом, чтобы никто не мог ее подслушать.

— Дядю Ильсана надо слушаться, но не всегда. Он только дядя, а я твоя мама. Ты должен всегда слушаться только меня. Ты запомнил, милый?

— Да, мама, я запомнил.

— Тогда скажи маме до свиданья.

— До свидания, мама!

Эльзина села в карету, процессия тронулась. Графиня, а вскоре королева Лоэрна была довольна происходящим. Этот Обрубок, наконец — то, станет королем. Сколько лет пришлось потерять из — за этого рохли! И каких лет! Как бы она развернулась на лоэрнском троне! Ничего, скоро она всё наверстает. Королева — мать! Не так уж и плохо звучит, если она будет еще и регентом при юном короле.