Страница 14 из 50
Руководствуясь Законом о борьбе со шпионажем 1917 года, США бросили в тюрьму сотни протестующих против призыва в армию и войны в целом, в том числе лидера ИРМ Хейвуда (Большого Билла) и социалиста Юджина Дебса. Дебс (на снимке он выступает на митинге в Чикаго в 1912 году) призывал рабочих выступить против войны, заявив: «Пусть капиталисты сами сражаются и сами погибают за свои интересы, и тогда на земле больше никогда не будет войн».
Упрекнув тех, «кто выбивает меч из руки нашей страны, в то время как она защищается от жестокой иностранной державы», судья приговорил Дебса к десяти годам тюремного заключения56.
Публикации социалистов запретили пересылать почтой. Головорезы-«патриоты» и представители местных властей врывались в социалистические организации и залы заседаний профсоюзов. Борцов за права трудящихся и противников вступления США в войну избивали, а иногда и убивали. New York Times назвала линчевание Фрэнка Литла, члена исполкома «Индустриальных рабочих мира», произошедшее в городке Бьютт, штат Монтана, «прискорбным и отвратительным преступлением. Лиц, совершивших его, необходимо найти, судить и наказать согласно закону и справедливости, которые они нарушили». Но New York Times намного больше огорчило то, что забастовки, организованные ИРМ, подрывают военное производство, и привело к такому выводу: «Агитаторы ИРМ, в сущности (а возможно, и на самом деле), немецкие шпионы. Федеральным властям следует побыстрее расправиться с этими заговорщиками и изменниками родины»57.
Все немецкое сурово критиковалось, и эта нетерпимость рядилась в личину патриотизма. Школы, многие из которых теперь требовали от учителей присяги на верность стране, вычеркнули немецкий язык из учебных программ. Штат Айова, не желая рисковать, пошел еще дальше: губернатор штата в 1918 году издал «Вавилонский указ», запрещавший разговоры на любом иностранном языке – как в общественных местах, так и по телефону. Примеру Айовы последовала и Небраска. Библиотеки по всей стране отказывались выдавать немецкие книги, оркестры выбрасывали из репертуара произведения немецких композиторов. Так же как невежественный конгрессмен, негодующий по поводу неприятия Францией американского вторжения в Ирак в 2003 году, переименовал картофель фри, известный в США под названием «французского» (French fries), в «свободный картофель» (freedom fries), его коллеги времен Первой мировой войны переименовали гамбургеры в «бутерброды свободы» (liberty sandwiches), квашеную капусту (sauerkraut) – в «капусту свободы» (liberty cabbage), краснуху (German measles) – в «корь свободы» (liberty measles), а немецких овчарок (German shepherds) – в «полицейских собак» (police dogs)[9]58. Американцы немецкого происхождения сталкивались с дискриминацией во всех сферах жизни.
Учитывая широкое распространение требования «стопроцентного американского ура-патриотизма», неудивительно, что диссиденты не только подвергались остракизму, но и погибали иной раз от рук патриотически настроенных толп59. Газета Washington Post заверяла читателей, что случающиеся время от времени суды Линча – невысокая цена за здоровый рост патриотических настроений. В апреле 1918 года эта газета напечатала следующую передовицу: «Несмотря на перегибы, такие как суды Линча, в американской глубинке происходит здоровое и полезное пробуждение. Вражескую пропаганду необходимо прекратить, даже если это может привести к судам Линча»60.
Действительно, американская «глубинка» не спешила сплотиться вокруг общего дела. Еще в начале войны консервативная газета Beacon-Journal, выходившая в городе Акрон, штат Огайо, отмечала, что «фактически нет ни одного политического обозревателя… который стал бы отрицать, что если бы выборы прошли сегодня, то Средний Запад США немедленно затопила бы мощная волна социализма». Страна «еще никогда не участвовала в более непопулярной войне», – заключили газетчики. На антивоенные митинги собирались тысячи человек. По всей стране количество голосов, отдаваемых за кандидатов от Социалистической партии, в 1917 году росло в геометрической прогрессии. В законодательном собрании штата Нью-Йорк социалисты завоевали десять мест61.
Несмотря на остракизм, массовые аресты и организованное насилие, социалистов и радикальных лейбористов, известных как «индустриальщики», не заставили замолчать. И пока некоторые американцы шли на войну под торжественно-бодрые звуки популярной песни «Вперед, вперед», «индустриальщики» отвечали им пародией на популярный церковный гимн «Вперед, Христово воинство!», назвав пародию «Воинствующие христиане», где первые строки звучали так: «Вперед, Христово воинство! Долг ваш очень прост: резать братьев по вере – или ползти на погост!» Заканчивалась песня так: «История скажет о вас: “Дурачье несчастное”»62.
Напыщенность речей Вильсона и его заверения в том, что война необходима, что она положит конец всем войнам, соблазнили многих прогрессивных деятелей США, включая Джона Дьюи, Герберта Кроули и Уолтера Липпмана. Они убедили себя в том, что война предоставляет уникальную возможность осуществить давно лелеемые внутриполитические реформы. Прогрессивные лидеры со Среднего Запада, настроенные против войны, такие как сенаторы Лафоллет и Норрис, уже поняли, что война предвещает похоронный звон любой серьезной реформе.
Среди тех, кто ухватился за возможность осуществить давно чаемые перемены, были и реформаторы морали, особенно те, кто считал войну возможностью сразиться с сексуальными пороками. Якобы беспокоясь о здоровье солдат, они вели агрессивную кампанию против проституции и венерических заболеваний. Кварталы красных фонарей закрывались по всей стране, вынуждая проституток уйти в подполье или перейти под контроль сутенеров и других эксплуататоров63. Суровые меры еще усилились в 1918 году, после принятия закона Чемберлена–Кана, согласно которому любую женщину, идущую мимо военной базы, следовало арестовать, заключить под стражу и принудить к гинекологическому осмотру – последний реформаторы окрестили «изнасилованием при помощи гинекологического зеркала». Женщин, у которых обнаруживали венерические заболевания, изолировали в федеральных учреждениях64.
Комиссия по наблюдению за деятельностью военно-учебных лагерей (КВУЛ) также пыталась обуздать мужскую сексуальность с помощью кампании воздержания, а именно – подвергая сомнению патриотизм солдат, подхвативших венерическую болезнь. КВУЛ обклеивала стены лагерей плакатами с надписями: «Немецкая пуля чище шлюхи» и «Солдат, получивший венерическую болезнь, – предатель». В одной листовке спрашивали: «Как ты можешь равняться на флаг, если завяз в гонорее?»65 Хотя процент венерических заболеваний среди солдат рос не так быстро, как опасались некоторые, процент беременностей среди учениц старших классов школ, живущих около военных баз, значительно вырос.
Плакаты периода Первой мировой войны против венерических заболеваний. Комиссия по наблюдению за деятельностью военно-учебных лагерей (КВУЛ) пыталась обуздать мужскую сексуальность с помощью кампании воздержания, подвергая сомнению патриотизм солдат, подхвативших венерическую болезнь.
Генерал Джон Першинг по прозвищу Черный Джек, командовавший во время войны американскими экспедиционными войсками (АЭВ), попытался сдержать своих солдат, когда они добрались до Франции, но эта задача оказалась потруднее, чем нанести поражение немцам на поле битвы. Глава КВУЛ Раймонд Фосдик обратил внимание на колоссальные различия между сексуальными установками французов и американцев. Французы, по его наблюдениям, «были убеждены, что армия не может существовать без сексуальной терпимости, а попытки ограничить сексуальные желания непременно вызовут недовольство, снижение боевого духа и здоровья, а возможно, даже приведут к бунту». Премьер-министр Франции Клемансо предложил организовать лицензируемые бордели для американских солдат – наподобие тех, которые обслуживали его собственных бойцов. Получив письмо с предложением Клемансо, военный министр США Ньютон Бейкер якобы выпалил: «Ради бога… не показывайте это президенту, иначе он прекратит наше участие в войне»66.
9
Перечисленные названия в английском языке включают в себя слово «немецкий» или были заимствованы из немецкого языка. – Прим. пер.