Может, однажды (ЛП)

- Кистозный фиброз, - говорю я. Не уверена, что он вообще знает, что такое кистозный фиброз, но если я буду спокойно себя вести, возможно, он не будет больше задавать вопросы.

- Уровень кислорода?

Может быть, он не знает, что это значит.

- Пока все хорошо.

- Есть разрешение доктора?

Я качаю головой. – Это спонтанное решение. Я бываю слегка импульсивной время от времени.

Он улыбается и смотрит обратно на анкету и пишет «нет» в строке медицинские противопоказания. Вновь смотрит на меня. –Ну, тебе повезло, потому что мне посчастливилось быть Доктором. Но если ты умрешь сегодня, я всем скажу, что ты соврала на этом вопросе.

Я смеюсь и киваю, соглашаясь, благодарная за то, что он согласился не обращать на это внимание. Я знаю, как много это значит. – Спасибо тебе.

- За что? – говорит он, не смотря на меня.

Он продолжил задавать вопросы из анкеты, и я честно отвечала на них, пока мы, наконец, не добрались до последней страницы. – Хорошо, последний вопрос, - говорит он. – Почему ты хочешь совершить прыжок?

Наклоняюсь к нему и заглядываю в анкету. – Там действительно есть такой вопрос?

Он поворачивает ко мне бумаги так, чтобы я смогла увидеть. – Ага. Прямо вот здесь.

Я вижу вопрос, и потом даю ему честный, прямой ответ. – Думаю, потому что я умираю. У меня есть длинный список того, что нужно успеть, пока я жива.

Его глаза ожесточились, как будто мой ответ мог его расстроить. Он вернул внимание к анкете, поэтому я наклонила голову через его плечо, чтобы посмотреть, как он пишет ответ, который совсем не похож на тот, который дала ему я.

- Я хочу совершить прыжок, потому что я хочу испытать всю полноту жизни.

Он отдал мне ручку и документы. – Подпиши здесь, - говорит он, указывая на низ станицы. После того, как я подписала и вернула их ему, он встал и протянул мне руку. – Пошли упаковывать наши парашюты, пятисотая.

• • •

- Ты действительно доктор? – кричу я, перекрикивая рев двигателя.

Мы сидим друг напротив друга. Он улыбается широкой улыбкой во все зубы, такие ровные и белые. Я поставила бы на то, что он дантист.

- Кардиолог, - кричит он. Он обводит рукой самолет. – Я делаю это для развлечения!

Впечатляет.

- Твоя жена не расстраивается, что ты постоянно так занят?

О, Боже.

Это так очевидный, глупый вопрос. Я съеживаюсь уже от того, что я произнесла его вслух. Я никогда не была хороша в заигрывании.

Он наклоняется вперед. – Что? – кричит он.

Господи. Он действительно заставит меня повторить это? – Я спросила, не расстраивается ли твоя жена, что ты постоянно так занят?!

Он трясет головой, расстегивает свой ремень безопасности и садится рядом со мной. – Здесь слишком шумно! – кричит он. – Повтори еще раз!

Закатив глаза, я снова начала задавать вопрос. – Твоя жена…

Он смеется и кладет палец мне на губы, затем наклоняется ко мне. Мое сердце реагирует на это движение намного сильнее, чем на то, что я собираюсь выпрыгнуть из самолета.

- Я прикалываюсь, - говорит он в мое ухо, убирая палец с моих губ. – Ты выглядела такой смущенной, после того, как впервые произнесла его, я просто хотел, чтобы ты еще раз это сказала.

Я ударила его по руке. – Козел!

Он смеется и поднимается, затем тянется к моему ремню безопасности и расстегивает его. Поднял меня. – Ты готова?

Я кивнула, но это была ложь. Я абсолютно напугана и, если бы не тот факт, что этот парень врач, и, что он делает это ради развлечения, и то, что он действительно горяч, я бы, наверное, прямо сейчас пошла бы на попятную.

Он повернул меня спиной к своей груди и пристегнул связующие нас ремни, и я была безопасно пристегнута к нему. Мои глаза закрылись, когда я почувствовала, что он одевает мне очки. После нескольких минут ожидания, пока он подготавливал нас, он направил меня к открытой двери самолета и потянулся ртом к моему уху.

- У меня нет жены, Мэгги. Единственная вещь, в которую я влюблен – это моя жизнь.

Я улыбнулась, мне действительно понравился ответ. Это стоило того, что он заставил повторить меня вопрос три раза.

Я усилила хватку на ремнях безопасности. Он потянулся и взял обе мои руки, убирая их по обе стороны от меня. – Шестьдесят секунд, - сказал он. – Сделаешь мне одолжение?

Я кивнула, слишком напуганная, чтобы отказывать ему прямо сейчас, когда я буквально отдала свою судьбу ему в руки.

- Если мы доберемся до земли живыми, позволишь мне угостить тебя обедом? Отпраздновать, что ты моя пятисотая?

Я засмеялась неумышленному сексуальному подтексту в его вопросе. Я посмотрела на него и, в первый раз осознала, что его глаза такого же оттенка, как и небо над нами. - Разве позволено инструкторам, приглашать на свидания их учеников? – прокричала я.

Он улыбнулся. – Я не знаю, - ответил он и пожал плечами. – Большинство моих учеников – мужчины, и у меня никогда не возникало желания пригласить кого-нибудь из них, до этого момента.

Его голубые глаза улыбались мне, ожидая моего положительного ответа. – Я дам тебе знать, когда мы безопасно приземлимся, - сказала я.