Любить нельзя отвергнуть

— Миде, предлагаю остановиться здесь, — мои мысли прервал голос Тары. — Солнце сядет уже через час, а как далеко следующая таверна мы не знаем.

Я подняла глаза, обращая внимание, что лес давно закончился, и мы сейчас ехали по приятной деревеньке с милыми одноэтажными домиками. На нас никто не обращал внимания, должно быть таких вот проезжающих путников селяне видят часто, а возможно на моём уставшем и замученном лице не осталось ни капли от благородного происхождения.

— Да, остановимся. Только Тара, пожалуйста, называй меня по имени, что я зря что ли в это платье переоделась?

— Конечно, Дарина, — виновато пискнула служанка. Да, могла бы и сама догадаться.

Гнаться за нами никто и не думал, наверно всё-таки если бы стражники решились на этот шаг, то уже нагнали нас и связали, дабы предотвратить последующие попытки бегства дам. Так что мы спокойно отдали своих лошадей в конюшню, с просьбой почистить их и накормить и, отобедав довольно сносной едой, пошли наверх отдыхать.

— Дарина, для постояльцев ванны нет, — грустно сказала Тара. Я лежала без сил на жёсткой лежанке прямо в одежде и уж было обрадовалась возвращению служанки, она должна была распорядиться относительно ванны, но увы… Трактир хотя и выглядел лучше предыдущих, удобств ему это не прибавляло. — Но я узнала, что за деревней есть лесное озеро. Местные туда часто ходят купаться, но лишь в первой половине дня. Сейчас там никого не должно быть.

— Озеро? — я брезгливо сморщила нос. Тара разделяла моё мнение.

— Говорят оно чистое…

Звучало не слишком убедительно, но посмотрев на свои зудящие запястья, решила, что хуже уже не будет, а если повезёт и вода окажется действительно чистой, то станет даже лучше. Руки были не только воспалены, но и приобрели неприятный жёлтый оттенок из-за дорожной пыли.

Спустя четверть часа мы стояли на берегу действительно чудесного озера. Не болота, как я думала изначально, а кристально чистого озера. На его голубой глади отсутствовала противная растительность, какая непременно появляется в замкнутых прудах, а края ровные и поросшие мягкой, густой травой. Идеально для избалованной богатой жизнью миде.

— А тут неплохо, — улыбнулась я и начала развязывать шнуровку платья, но едва потянулась к плечам, чтобы снять платье, взгляд зацепился за мужскую фигуру, сидевшую на берегу неподалёку от нас. Он даже привстал, лучше рассмотреть мой стриптиз. Я тут же схватилась за края платья, прикрывая грудь и шею.

— Эй! — возмущённо воскликнула я.

— Мидхет, — тихо подсказала мне служанка, тем самым напоминая, о той одежде, в которую я добровольно облачилась. Да, действительно, судя по одежде, темноволосый и весьма симпатичный мужчина был не простым горожанином. Совсем, совсем не простым… а возможно даже местным управляющим. Чёрный камзол, вышитый серебристым узором, подчёркивал широкие плечи, из-под него выглядывала чёрная-же шёлковая рубаха, а на ногах плотные кожаные штаны и добротные сапоги, добавлявшие и без того высокому мужчине роста.

— Мидхет, — неохотно сказала я. — Не могли бы вы…

— Что? — ухмыляясь спросил он, смотря на мою заминку. А я не знала что ему сказать, не прогонять же, в самом деле. Может он тоже искупаться пришёл, или просто сидит и отдыхает, кто я такая, чтобы просить освободить озеро.

— В трактире, где мы с… — я посмотрела на служанку. — Где мы остановились, нет ванны, а пусть был долгим. Пожалуйста, я бы хотела искупаться.

— Где? В этом озере? — кажется, я удивила мужчину.

— Мидхет… — снова начала я.

— Ты из восточных княжеств? — перебил он меня. Я ругнулась про себя. Да, подобное обращение было принято лишь у нас, в центре империи господ принято называть гардами.

— Гард, — поправила я себя и заговорила уже более уверенно. — Будьте любезны, хотя бы отвернитесь, раз покидать берег вы не намерены.

Мужчина едва сдерживал смех, а я злилась всё больше и больше. Смешно ему! Бросила быстрый взгляд на служанку, стоявшую в стороне, и начала быстро снимать платье. Этого мужчину я не знала, он меня тоже, и даже не догадывался, что перед ним леди Дарина Хассилинская, так что плевать! Быстро ополоснусь и всё, а завтра нас уже не будет в этой деревне. Так что моя честь останется со мной!

Разделась до нижнего платья, чувствуя, что щёки от стыда сейчас заполыхают огнём, и решительно пошла к кромке воды. Солнце уже начало клониться к закату, времени мало, и нерешительно опустила ножку в воду. В следующую секунду меня что-то больно ударило в грудь, раздался душераздирающий нечеловеческий крик, и я кубарем полетела по траве.

— Дарина! — заверещала Тара, а вслед за этим скорее рёв, нежели человеческий голос:

— Стоять!

Я ничего толком не видела, лишь смазанный чёрный силуэт и какие-то вспышки. И снова крик… или это уже мой? Вжалась в ствол дерева, обнаруженный за спиной, и закрыла лицо руками, молясь пречистой Иллирии в голос.

Через некоторое время, минуту, а может час, точнее я сказать не могла, всё стихло. Рядом послышалось движение, и я сжалась ещё больше, коря себя за глупость.

— Ш-ш-ш, тихо успокойся. — Судя по голосу, говорил тот самый мужчина, что отказывался покинуть озеро и желал лицезреть моё омовение. Приоткрыла глаз. Да, точно этот странный тип, от которого почему-то пахло грозой.

— Покажи ногу.

Он потянулся к подолу моего платья.

— Нет! Не трогай меня! — закричала я похлеще своей служанки. Убрала руки от лица и мёртвой хваткой вцепилась в платье. Так просто не отдамся!

— Эй, я только посмотрю, не успела ли тебя ранить та тварь.

— Тварь? — просипела я не своим голосом и посмотрела на берег. Крик застрял где-то в груди, а сознание предприняло попытку покинуть меня. У самой воды валялось три обезображенных тёмно-зелёных тела.

— Пречистая Иллирия, кто это?

— Русалки. Не думал, что ты и правда решишься зайти в воду! — возмутился, как выяснилось, мой неизвестный спаситель так, как будто я сама лично занималась выводом этих существ в озере и даже подкармливала их.

— А… они настоящие?

— Настоящие. Покажи ногу.

— Нет. Отвернись, я сама посмотрю, — тут же ответила я, всё ещё прижимая подол платья к земле.

— Точно из восточных, — с досадой пробурчал мужчина и отвернулся. Я фыркнула, можно было подумать, что моя родина слыла тёмными местами. Между прочим, среди всей империи именно восточные княжества были самыми богатыми, а князья и княгини действительно ценились императором! И это установленный факт.

Нерешительно приподняла подол и посмотрела на свою ножку… в крови.

— Ох, пречистая Иллирия, — испуганно прошептала я, и мужчина тут же обернулся, пресекая мою попытку спрятать ногу под платьем.

— Да не дёргайся, я только посмотрю.

Он грубо убрал мои руки, достал из кармана платок и обтёр лодыжку. Нахмурил брови. Ох, неужели всё настолько всё плохо? Мне снова стало дурно, на этот раз из-за подтверждения своей глупости. А так-как мне уже скоро стукнет двадцать, вероятность, что я поумнею ничтожно мала.

— Царапина. Сама перевяжешь или лекаря найти? — выдал своё заключение неизвестный.

— Я могу перевязать, — подала голос Тара.

Мужчина кивнул, отстранился от меня и сложил руки на груди, точь в точь как делал отец, когда мы с сёстрами нашкодим. Я невольно втянула голову в плечи, но вовремя опомнилась. Этот мужчина мне не известен, и выслушивать от него упрёки я не намерена!

— Благодарю за помощь… ми… — откашлялась, — гард. Будьте любезны, отвернитесь, я бы хотела одеться.

Он удивлённо поднял брови.

— Милая, я до последнего думал, что ты дразнила меня, но то, что человек, будучи в здравом уме может полезть в лесное озеро на закате даже предположить не мог.

Я недовольно сузила глаза. Милая? Он назвал меня милой? Что за фамильярность?

— Откуда мне было знать, что здесь водятся русалки? — как можно беззаботней спросила я. Страх словно ветром сдуло, а вот недовольство стремительно набирало обороты. — А вы, могли бы предупредить! Меня едва не растерзали, а вы наблюдали за этим! Признайтесь, решение прийти мне на помощь далось вам тяжело.