Страница 4 из 17
– Вот черт! Какой кадр пропадает!
Сказано это было с тем же сарказмом, с каким Люси Кроу поминала Чарльза Хэновера, генерального директора «Эйр транссаут».
Шериф смяла пластиковый стаканчик из-под кофе и сунула его в термосумку. Я отдала ей свой стаканчик, мысленно удивляясь такой откровенной неприязни. Ее не устраивает политика вице-губернатора или же причина – личные разногласия между Люси Кроу и Паркером Дейвенпортом?
Когда прибывшие подошли ближе, судмедэксперт достал было свое удостоверение. Кроу взмахом руки остановила его:
– В этом нет нужды, док. Я и так знаю, кто вы такой. Я могла сказать то же самое, потому что работала с Ларком Тиреллом с тех пор, как он был назначен главным судмедэкспертом штата Северная Каролина, – то есть с середины восьмидесятых годов. Циничный, с диктаторскими замашками, Ларк при этом был одним из лучших патологоанатомов-администраторов в стране. Имея дело с неадекватностью бюджета и незаинтересованностью законодательных органов, он принял дела в полном хаосе – и превратил свое ведомство в одну из самых эффективных во всей Северной Америке систем по исследованию смертей.
Ко времени назначения Ларка моя карьера судебного антрополога была в зародыше – я только-только прошла сертификацию в Американском совете по судебной антропологии. Мы познакомились благодаря работе, которую я выполняла для отделения ФБР в Северной Каролине: собирала по кусочкам и идентифицировала трупы двух наркоторговцев, которых убила и расчленила банда байкеров. Я была одной из первых, кого Ларк нанял в качестве специалиста-консультанта, и с тех пор на мою долю выпало иметь дело со всеми разложившимися, скелетированными, мумифицированными, обгоревшими и изуродованными останками из Северной Каролины.
Вице-губернатор протянул для приветствия руку, другой прижимая ко рту носовой платок. Лицо его приняло оттенок лягушачьего брюшка. Во время рукопожатия он не произнес ни слова.
– Рад, что ты в строю, Темпе, – сказал Ларк, вслед за ним сокрушая в стальном пожатии мои пальцы.
Я уже всерьез подумывала, не отказаться ли вовсе от деловых рукопожатий.
Ларково словечко «в строю» пришло из времен военной службы во Вьетнаме. Говорил он как истинный житель Каролины. Уроженец Низменности[4], он вырос в семье морских пехотинцев и сам отслужил два срока в армии, прежде чем поступил в медицинскую школу. Ларк выглядел и разговаривал, как идеальная копия Энди Гриффита[5].
– Когда ты собираешься на север?
– На следующей неделе начнутся осенние каникулы, – ответила я.
Ларк сощурился, еще раз окинув взглядом место крушения.
– Боюсь, Квебеку придется этой осенью обойтись без своего антрополога.
Десять лет назад я принимала участие в межуниверситетском обмене с Университетом Макгилла. Будучи в Монреале, я начала консультировать лабораторию криминалистики и судебной медицины провинции Квебек. В конце года губернатор провинции, признав необходимость в штатном судебном антропологе, ввел такую должность, оснастил лабораторию и пригласил меня в качестве постоянного консультанта.
С тех самых пор я сновала между Квебеком и Северной Каролиной: преподавала физическую антропологию в Университете Северной Каролины в Шарлотте, давала консультации и там и там. Поскольку случаи, с которыми я имела дело, обычно касались уже умерших, такой распорядок всех устраивал. Но при этом с обеих сторон знали, что я могу в любую минуту уехать давать показания в суде или в случае чрезвычайной ситуации.
Крушение самолета определенно подпадало под второй пункт. Я заверила Ларка, что отменю октябрьскую поездку в Монреаль.
– Как тебе удалось так быстро добраться?
Я рассказала о своем путешествии в Ноксвилл и о телефонном разговоре с главой ОЗЧС.
– Я уже говорил с Эрлом. Завтра утром он пришлет сюда команду. – Ларк перевел взгляд на Кроу. – Парни из НКБТ прибудут вечером. До тех пор все должно оставаться на своих местах.
– Я уже отдала приказ, – отозвалась шериф. – Этот район и так труднодоступен, но я выставлю дополнительную охрану. Наверное, самой большой проблемой будут дикие звери. Особенно когда все эти трупы начнут разлагаться.
Вице-губернатор издал какой-то странный звук, развернулся и, пошатываясь, бросился прочь. Вцепившись в ветки рододендрона, мужчина скрючился в три погибели, и его вырвало.
Ларк вперил в нас честный взгляд шерифа Мэйберри[6], переключаясь то на Кроу, то на меня.
– Милые дамы, вы бесконечно облегчаете весьма трудную работу. Не могу выразить словами, как высоко я ценю ваш профессионализм.
Щелк.
– Шериф, проследите за тем, чтобы здесь сохранялся порядок.
Щелк.
– Темпе, поезжай в Ноксвилл читать свою лекцию. Потом соберешь все, что может понадобиться, и завтра утром явишься сюда. Насколько придется задержаться, неизвестно, так что не забудь известить университет. Мы обеспечим для тебя спальное место.
Через пятнадцать минут один из помощников шерифа проводил меня назад, к машине. Догадка моя оказалась верна – дорога получше и вправду существовала. На четверть мили выше того места, где я оставила машину, от дороги Службы охраны лесов ответвлялась грунтовая. Узенькая полоска, которая когда-то использовалась для трелевки леса, огибала подножие горы, и от нее до места крушения была от силы сотня ярдов.
Сейчас по обе стороны трелевочной дороги стояли вереницы автомобилей. По пути вниз мы миновали других вновь прибывших. К восходу солнца и на дороге Службы охраны лесов, и на окружном шоссе будет не протолкнуться от машин.
Едва сев за руль, я схватила мобильник. Сигнала не было.
Развернулась в три приема и двинулась в сторону окружного шоссе. Выехав на шоссе 74, повторила попытку. Сигнал появился, набрала номер Кэти. После четырех гудков сработал автоответчик.
Терзаясь от беспокойства, я наговорила сообщение, а потом запустила в голове запись мысленной лекции «Не будь заполошной мамашей». Весь следующий час я усиленно старалась сосредоточиться на предстоящем докладе, отгоняя мысли о чудовищной бойне позади и ужасе, с которым предстояло столкнуться завтра. Бесполезно. Образы парящих в воздухе лиц и расчлененных тел сводили усилия к нулю.
Включила радио. Новость о падении самолета обсуждалась на всех каналах. Обозреватели скорбели о трагической гибели юных спортсменов и мрачным тоном строили предположения о причинах катастрофы. Поскольку это была явно не погода, самыми популярными гипотезами оказались механические неисправности и диверсия.
Покидая вслед за помощником шерифа место крушения, я заметила ряд ободранных деревьев – ободранных в направлении, противоположном тому, откуда я пришла. Хоть я и знала, что подобные повреждения отмечают «предсмертную» траекторию снижения самолета, но не испытывала ни малейшего желания присоединяться к радиотеоретикам.
Выехав на шоссе I-40, я в сотый раз стала переключать каналы и наткнулась на репортаж о пожаре на каком-то складе. Велся он с вертолета. Шум лопастей напомнил о Ларке, и я только сейчас поняла, что так и не спросила, где они с вице-губернатором приземлились. Надо будет вернуться к этому вопросу позже.
В девять я вновь позвонила Кэти.
Ответа не было. Я опять прокрутила в голове запись мысленной лекции.
Прибыв в Ноксвилл, устроилась в отеле, связалась с работодателем, затем съела цыпленка в тесте, купленного на въезде в город. Позвонила бывшему мужу, который жил в Шарлотте, и попросила присмотреть за Верди. Пит согласился, уточнив, что перевозка и кормление кота – за мой счет. С Кэти он не говорил по телефону уже несколько дней. Осчастливив меня сокращенным вариантом той же лекции, он все же пообещал, что постарается до нее дозвониться.
После я позвонила Пьеру Ламаншу, своему начальнику по квебекской лаборатории криминалистики и судебной медицины, – сообщить, что на следующей неделе не смогу прибыть в Монреаль. Ламанш уже слышал о катастрофе и ждал моего звонка. И напоследок я позвонила заведующему нашей кафедрой в Университете Северной Каролины в Шарлотте.
4
Низменность (Low Country) – так называют местные жители юго-восточную часть штата Южная Каролина, которая находится на Приатлантической низменности.
5
Энди Гриффит – американский актер-комик, сценарист и продюсер.
6
Шериф Мэйберри – персонаж телесериала «Шоу Энди Гриффита», которого играл сам Гриффит.