Красная лилия

Амелия в сером платье качалась в кресле, спокойно сложив руки на коленях, и пела. Она явно не обучалась нотной грамоте, но обладала приятным, мелодичным, убаюкивающим голосом, каким и поют колыбельные.

Однако, когда привидение повернуло голову, когда оно устремило взгляд на дверь, кровь в жилах Хейли застыла, как и воздух в детской.

Амелия не улыбалась. Ее лицо скривила гримаса. Глаза были выпучены и налиты кровью.

Это то, что они делают. Это то, что они дают.

Говоря — думая — это, Амелия начала разлагаться. Плоть постепенно уходила с костей, пока в кресле не остался скелет в лохмотьях.

Наконец исчез и скелет.

—Пожалуйста, скажи, что ты тоже это видел, — дрожащим голосом еле прошелестела Хейли. — И слышал.

—Да, — Харпер, крепко держа Хейли за руку, потянул ее в другой конец комнаты, к детской кроватке. — Здесь теплее. Чувствуешь? Около Лили теплее.

—Она никогда не делает того, что может напугать Лили, и все-таки я хочу остаться. Я чувствую, что должна держаться поблизости. Ты расскажешь всем о том, что видел?

—Я могу сегодня переночевать здесь. В одной из гостевых спален.

—Не переживай, — Хейли поплотнее подоткнула дочкино одеяльце. — С нами ничего не случится.

Харпер дернул ее за руку, потянул в коридор.

—Это было впервые?

—Со мной определенно впервые. Теперь мне будут сниться кошмары.

—Ты точно не боишься оставаться одна? Харпер дотронулся до ее щеки, и Хейли мельком

подумала, что и это произошло впервые. Они стояли очень близко друг к другу, он касался ее щеки, а другой рукой сжимал ее руку.

Ей всего лишь надо было сказать: «Боюсь. Останься со мной».

Но что потом? Начав что-то новое, не разрушит ли она все, что у нее есть?

—Нисколечко. Она же не злится на меня, ничего такого. У нее нет никаких причин. С нами все будет н порядке, а ты спустись и просвети остальных.

—Если ночью испугаешься, позвони. Я приду.

—Спасибо. Приятно это знать.

Хейли осторожно высвободилась и ушла в комнату.

Да, у Амелии нет причин злиться на нее. У нее нет ни парня, ни мужа, ни любовника. А единственный мужчина, которого она хочет, вне досягаемости.

—Ты можешь расслабиться, Амелия, — прошептала Хейли. — Похоже, в обозримом будущем мужская компания мне не светит.

3

В середине следующего дня Харпер отправился на поиски Хейли. Прекрасно зная ее, он понимал, что необходимо действовать тонко. Если Хейли заподозрит, что он пытается ей помочь, отвлечь от тревожных мыслей о призраке, она и разговаривать с ним не станет, просто отмахнется.

Хейли Филлипс из тех девушек, что на любое предложение помощи ответят одно: «Я прекрасно справлюсь сама, не тревожься обо мне».

Харпер думал, что в этом нет ничего плохого, хотя на ее месте большинство женщин с радостью пользовались бы щедростью его матери или по крайней мере принимали бы эту щедрость как само собой разумеющееся. Большинство, но не Хейли, и он уважает ее за это. Он восхищается ее позицией... до определенной степени. Однако ее достойная восхищения позиция слишком часто, на его взгляд, трансформируется в ослиное упрямство.

Как бы ненароком заглянув в две теплицы, он прошел в здание торгового центра, где и обнаружил Хейли, переставляющую комнатные растения.

Ее форменный фартук, надетый поверх черных спортивных шорт и топика с V-образным вырезом, и руки до локтей были измазаны влажной землей. И в том, что он нашел сие до предела сексапильным, было явно виновато давно подавляемое желание...

—Привет! Как дела?

—Могло быть и похуже. Только что расправилась с нетерпеливой покупательницей. Она примчалась, чтобы приобрести пять настольных садиков для ланча, посвященного встрече выпускниц университета, а я уговорила тетку купить и саговую пальму для ее застекленной террасы.

—Молодец. Похоже, ты занята. Хейли оглянулась через плечо:

—Не очень. Стелла хочет сделать побольше садиков в вазонах, но она заперлась с Логаном в своем кабинете, что вовсе не так сексуально, как может показаться. Нарисовался большой заказ, и Стелла поклялась, что не выпустит беднягу до тех пор, пока не вытянет из него все подробности, необходимые для составления контракта. Я недавно проходила мимо и слышала его горькие стенания.

—Тогда это надолго. Я собирался заняться окулировкой и не отказался бы от помощника, но...

—Правда?! Можно мне? Я захвачу рацию на тот случай, если вдруг понадоблюсь Стелле или Руби.

—Ну да. Мне не помешала бы еще одна пара рук.

—Моя пара сейчас будет в твоем распоряжении. Подожди.

Хейли бросилась в соседний зал и вернулась ровно через полминуты уже без фартука, пристегивая к поясу портативную рацию.

—Я кое-что читала, но не могу вспомнить, какую прививку называют окулировкой.

—Это старый метод, — начал объяснять Харпер на ходу. — Однако сейчас его используют шире, чем раньше. Мы поработаем с обычными и декоративными растениями. Летнее солнцестояние — самое удачное время.

Они вышли из торгового центра и словно наткнулись на горячую мокрую стену.

—Уж точно солнцестояние!

—Начнем с магнолий, — Харпер подхватил ведро воды, которое оставил у двери. — Они всегда пользуются спросом.

Гравийная дорожка между теплицами вела к делянкам, и Харпер вытерпел толко до ее середины.

—Ночь прошла спокойно?

—После маленького шоу, которым Амелия нас побаловала, не было ни шороха. Надеюсь, она не собирается повторить этот аттракцион на бис. Меня чуть не стошнило.

—Во всяком случае, наше привидение умеет привлекать к себе внимание, — Харпер остановился перед высокой пышной магнолией. — Итак, нам нужны побеги этого сезона. Чуть толще карандаша. С хорошо развитыми почками. Как этот.

Он потянулся вверх и аккуратно опустил веточку.

—Понятно. Что дальше?

—Срезаем в том месте, где росток становится деревянистым, — Харпер достал из рабочей сумки секатор. — Зеленые побеги еще слишком слабые, нам они не подойдут. — Срезав веточку, Харпер опустил ее в ведро с водой. — Ни в коем случае нельзя допускать высыхания. Высохшие побеги не срастаются. Теперь выбирай ты.

Хейли начала обходить дерево, но Харпер поймал ее за руку:

—Нет, лучше работать с солнечной стороны.

—Как скажешь, — выбирая подходящую ветку, Хейли от напряжения закусила нижнюю губу. — Как насчет этой?

—Подходит. Срезай.

Забирая секатор, Хейли оказалась так близко, что Харпер вдохнул ее легкий аромат, который — вместе с запахами садовой зелени — всегда действовал на него, как удар под дых.

—Сколько тебе нужно веточек?

—Около дюжины.

Он сунул руки в карманы и наклонился, чтобы следить за ее руками... и дышать ею. Харпер Эшби сказал себе, что страдает ради благого дела.

—Я редко работаю на делянках. Здесь все иначе, — Хейли потянула вниз другую веточку, оглянулась на Харпера, и он кивком одобрил выбор. — Я привыкла выставлять товары, болтать с покупателями, продавать.

—У тебя это здорово получается.

—Но здесь я чувствую живое дело. Стелла во всем прекрасно разбирается. И Роз. Твоя мать вообще знает все на свете. Я люблю учиться. Чем больше знаешь, тем лучше продаешь.

—А я скорее проткнул бы себе глаз веткой, чем торговал бы изо дня в день.

Хейли улыбнулась:

—Ты же в душе одиночка, не так ли? Я бы с ума сошла, если бы, как ты, целыми днями сидела в теплице. Я люблю общаться с людьми. Мне нравится слушать, что они ищут и почему. И продавать я люблю. «Посмотрите, какая прелесть, и выложите за нее денежки!»

Хейли рассмеялась и опустила в ведро очередную веточку. Не дождавшись ответа, она продолжила:

—Вот почему вам с Роз нужен кто-то вроде меня. Я продаю, а вы можете с легким сердцем прятаться в пещерах со своими растениями.

—Думаю, нас всех этот порядок устраивает.

—Вот, дюжина. Что дальше?

—Здесь у меня побеги от материнских растений, уже пустившие корни.