Брачное слияние (ЛП)

К сожалению, это работало лучше, чем он планировал.

Сойер почувствовал струйку паники. Его ноги все еще были свободны, и чем больше виски было выпито, тем хуже становились рефлексы у Ублюдка. Нет проблем.

Горящий кончик сигареты опустился на его предплечье, и заставил вздрогнуть, но он держал свой взгляд опущенным, смотря по кругу, круг за кругом.

Раздался смех.

- Ты любишь играть в героя, не так ли, мальчик? Ты всегда думал, что ты лучше нас. Пришло время преподать тебе пару уроков и сбить с тебя спесь.

Он проигнорировал насмешку. Первый удар сильно пошатнул его, и он знал, что это будет длинная ночь…

Сойер двигался, уворачивался от воображаемого оппонента и бил в грушу снова и снова. Быстрее молнии, он боролся с воспоминаниями, выдолбленными в его голове, пока пот не потек по его телу и лучина света не прошла сквозь гранж его прошлого.

Ох, Ублюдок заставил его заплатить за тот канун Рождества.

Сломанное ребро было записано на пленку, ожоги оставили свои шрамы, но ему было все равно. То, что он получил в тот вечер, было важнее всего остального.

Надежду.

Он рос все больше и опаснее. Конечно, если бы он не делал этого, младшие пострадали бы, что потом вечно жгло бы его изнутри, поэтому он выбирал терпение и боль. Нет, было легче принимать на себя удары, но время бежит. Он будет свободен через девять месяцев, пять дней и четыре часа. Восемнадцать лет означало свободу. Спасение.

Может быть, он сможет пойти в социальную службу, чтобы позаботится об остальных. Может быть…

Сырая ярость душила его, поэтому он ударил сильнее, пнул выше, наполненный жестокостью улиц, где победа была намного важнее участия. Это был вопрос выживания. Так глупо было думать, что он сможет убежать от прошлого.

Последняя толика наивности сорвалась с его души, когда знание того, что он провалился, почти убило его. Почти. Вместо этого он признал, что убил своего приемного брата Дэнни из-за своего жадного желания спастись. Собрав остаток сил, признался себе в этом в темном подвале и запер дверь. Затем, решил жить.

- Сойер?

Он развернулся и присел, все еще находясь где-то в воспоминаниях. Тяжело дыша, он узнал Вульфа, стоящего в дверях. Парень редко удивлялся чему-либо, но, казалось, открытие Сойера, выбивающего дерьмо из мешка, в своих личных покоях, поразило его. Сойер выпрямился и подошел к бару.

- Как ты сюда попал?

Парень вздернул подбородок.

- Дверь была не полностью закрыта. Я нашел странную выемку в шкафу, и проверил ее. Я не шпионил.

- Я знаю, - он жадно выпил полбутылки холодной воды, затем вытер рот тыльной стороной ладони. – Это мое личное пространство, никто другой о нем не знает.

Странное выражение появилось на лице паренька. Боль?

- Будто меня это волнует. Я не буду сплетничать об этом на следующем чаепитии. Я просто хотел сказать, что иду в Ла Дольче Фамилия на пару часов перед ужином, - он повернулся на полпути. – А всё же, что это? Твоя секретная пещера Бэтмена?

Сойер сдержал смешок и схватил полотенце.

- Вроде того. Ты тренируешься?

Вульф изучил стены со свободными весами, боксерскими грушами, и барами по периметру комнаты. Потрясная звуковая система была подключена к усилителю из жесткого металла, который так любил Сойер. Вспышка осветила его голубые глаза, больше похожая на тоску.

- Нет, не в таком.

Сойер вытер пот со лба и изучил парня.

Он был с ним почти восемь месяцев и до сих пор знал относительно мало о его прошлом. Конечно, он знал достаточно.

Плохое обращение было очевидно, как побитая собака, которая съеживается от громких звуков и рычит, чтобы отпугивать чужаков. Татуировки Вульфа, бритая голова и пирсинг показывают, что он ищет свое место в мире и, возможно, еще не нашел.

Сойер хотел только дать ему возможность попробовать себя в деловом мире и забрать его с улицы. Вместо этого он стал его наставником, потащил в Италию и поставил во главе своего крупнейшего проекта. Ради Бога, он даже жил с ним.

Воспоминание промелькнуло перед глазами и разыгралось в медленном темпе.

Он остановился в отеле Waldorf на Манхэттене – с королевским изяществом, он располагался на Парк-Авеню в центре города. Изысканное богатство и социальное положение жителей Нью-Йорка требовали от отеля высокого класса мраморные полы, антикварную мебель, богатые гобелены и золотые люстры с кристаллами. Он проводил консультации по проекту и шел по коридору на следующее совещание. Мимо проходил работник с опущенной головой, и, несмотря на то, что он был отвлечен, Сойер сразу понял, что его бумажник был вытащен из кармана пиджака.

Быстро, словно змея, он потянулся и схватил мужчину за руку. Кто-то другой, наверно, не заметил бы – парень был хорош - но Сойер, благодаря тому, что жил на улицах, имел преимущество. Быстрое дыхание и отчаянные рывки, заставили Сойера сжать его сильнее, пока пара пылающих голубых глаз не поднялись и не схватились с его.

Подросток. Лет восемнадцати, одетый в форму отеля.

Прежде, чем он смог обработать информацию, парень сильно толкнул его, и он упал. Паренек побежал к концу зала со своим призом. И врезался в одного из менеджеров отеля.

Следующие несколько часов были размыты, они обнаружили, что он живет в комнате уборщика, он украл форму и, в основном, жил за счет гостей. Брал еду из лотков обслуживания номеров. Мылся в различных ваннах по всему отелю. Поскольку история была знакомой, воспоминания о своем детстве беспощадно сдавили Сойера. Он пытался найти безопасное место для сна, он знал, что приюты были самыми опасными местами. Наконец, будучи достаточно умным, он нацелился на один большой отель, и изучил плюсы и минусы системы. Боже мой, если бы Джерри не взял его под защиту, он был бы в тюрьме. И теперь, годы спустя, он смотрел на другого подростка в том же положении. Он был бесконечной бедой и огромным осложнением, которое не нужно было Сойеру. Лучше всего избавиться от беспорядка, и не оглядываться назад. Он уговорит отель снять обвинения, а потом уйдет. И пожелает ему удачи.

Вместо этого он заключил сделку. Обвинения были сняты.

Тогда он предложил парню работу, где мог бы следить за ним.

Сойер никогда не думал, что это сработает. В конце концов, этот парень был неприветлив, как ад и полон шрамов. Он был как минное поле, готовое взрываться и взрываться. Он изучил документы парня, Винсент Солдано, был связан с огромным количеством приемных семей, прилагался также и список жалоб. Теперь, в восемнадцать лет, он был свободен, но ему некуда было идти. Сойер снял ему номер в отеле, где остановился сам и предложил обучить его в качестве своего помощника. Черт, он полагал, что парень сможет, по крайней мере, научиться подшивать и копировать файлы, и, вообще, быть мальчиком на побегушках. С его черными волосами, голубыми глазами и классическими чертами, он будет хорошо выглядеть в костюме и галстуке.

Сойер покачал головой, вспоминая.

О да, он хорошо помнил тот вежливый разговор. Винсент кивнул, и сказал, что даст ему ответ в течение суток. Когда он вернулся на следующий день, у него было золотое кольцо в брови, тату змеи на шее, и он сбрил половину своих волос. Он стоял напротив Сойера рычал и сказал фразу, которая навсегда изменила Сойера.

- Вот что ты получишь на самом деле. Я испорчен и внутри, и снаружи. Я все еще нужен тебе?

Сойер понял, что это вызов и мольба. Его желудок сжался, он взглянул на подростка с причудливой внешностью и восхитился его силой духа.

- Если ты будешь принимать наркотики, я выгоню тебя. Это касается и воровства. Это не подлежит обсуждению.

- Я не наркоман. И я не буду красть у тебя.

Правда отразилась в его глазах. И Сойер ответил ему.

- Да, ты все еще нужен мне. Мы должны купить тебе одежду. Ты начинаешь завтра.

Сойер понял, что поставит его на ноги, и парень будет двигаться дальше. Восемь месяцев спустя, они все еще были вместе, но оба облажались в отношениях, и боялись идти дальше.