Берег холодных ветров

— Честно? Нет. От одного твоего вида с души воротит. Неприятная ты особа, на такую ни один мужик не глянет, даже тот, что на помойке живет и там же огрызками побирается.

— Значит, именно это вы и заказывали Фресии? Вам было нужно, чтоб от меня не только Тариан отвернулся, но и вы еще пожелали, чтоб все люди по отношению ко мне испытывали примерно те же крайне неприятные эмоции?

— В толк не возьму, о чем идет речь! — Шайхула даже бровью не повела. — И кто такая эта Фресия — представления не имею.

— Госпожа Шайхула, давайте пожалеем наше время, и не будем довольно неумело разыгрывать непонимание! — вздохнула Айлин. — Вам неприятно видеть меня, но, поверьте, мне не менее неприятно видеть вас. Как вы только что изволили выразиться, не только вас от меня, но и меня при виде вас с души воротит. К несчастью, обстоятельства складываются так, что я вынуждена просить вас кое о чем.

— Тогда скажи прямо — чего тебе надо? Все никак успокоиться не можешь из-за того, что Тариан тебя выгнал? Так заслужила, дорогуша.

— Что ж, прямо, так прямо… — отвечать на ехидство Шайхулы Айлин не собиралась. — Я знаю, для чего вы ездили в Насиб, и какой именно обряд заказали тамошней колдунье. Именно из-за колдовства, наведенного по вашей просьбе, Тариан меня и бросил. Думаю, еще до доездки в те далекие места вы уже заранее присмотрели себе новую невестку, и сейчас радостно потираете руки, потому как добились, чего хотели. Кстати, вы заодно и на ту девушку приворот сделать не просили? Так сказать, все проблемы разом решить. Что-то уж очень быстро у Тариана с новой невестой дело сладилось. А ведь если даже всего лишь намек на подобное действо дойдет до ее родителей…

— Потому и сладилось, что между моим сыном и той девушкой есть настоящая любовь, нет разницы в происхождении, но зато имеется единение душ. Что касается того, куда и зачем я ездила — это не твое дело. Но раз ты все еще вынюхиваешь и выспрашиваешь, то сообщаю: я женщина богобоязненная, ездила на богомолье. Советую и тебе сделать то же самое, преклонить колени пред светлыми ликами святых…

— Обещаю воспользоваться этим советом. А заодно в Насибе и к той колдунье наведаюсь, что на меня порчу навела.

— Счастливо добраться… — усмехнулась Шайхула. — Надо же, какие мысли рождаются в твоем больном воображении. Ох, совсем твои дела плохи, как я погляжу. То тебе нечто непонятное видится, то что-то кажется, то думается невесть какая чушь…

— Скажите, как вам такое пришло в голову — наводить темный обряд на семью сына?

— Не смей говорить со мной в таком тоне! — голос Шайхулы стал угрожающим. — И бросать мне обвинения Бог знает в каких грехах ты тоже не имеешь никакого права!

— Госпожа Шайхула, вы, похоже, забыли старую истину: на чужом несчастье своего счастья не построишь.

— Меня твои простонародные поговорки не интересуют. Кто ты такая? Никто! Потому требую, что ты не забывалась, и знала свое место! Как я вижу, в то время, когда тебе посчастливилось быть женой Тариана, ты все же одно время пыталась сдерживаться, не показывать открыто свое дурное воспитание, но низкое происхождение все же не скрыть — оно сочится, как вода из треснутого горшка. От тебя, дрянь безродная, я требую уважения к себе, своему титулу и положению в обществе.

— А мы с вами, госпожа Шайхула, больше не родственники, моя семья развалилась по вашему желанию и вашими стараниями, а потому сдерживать свои чувства и мысли я не обязана. Поддерживать с вами хорошие отношения я тоже не должна. Если же вдобавок учесть то, что вы сотворили, то ни о каком уважении не может быть и речи.

— Ну, раз так, то и я тебе кое-что скажу прямо, без обиняков… — Шайхула смотрела на бывшую невестку, словно на мерзкое насекомое, которое невесть каким чудом приползло в ее комнату. — Во-первых, есть такие семьи, что и развалить не жалко, от этого только польза будет, а во-вторых, если тебе подобная ересь пришла в голову, то иди с жалобой к стражникам, или в городскую управу. Так и скажи: меня муж за недостойное поведение выгнал, а я считаю, что сходить на сторону, будучи замужем — обычное дело, так что виной всему не мое разгульное поведение, а какая-то там магия… В управе на таких разведенных дур уже насмотрелись предостаточно, тем более что едва ли не каждая из них утверждает, что муж от нее не просто так ушел, а из-за колдовства соперницы, или обряда темной магии очередной доморощенной колдуньи. Так что, дорогуша, в итоге ты лишний раз выставишь себя на всеобщее посмешище. Ну, а тех греховодниц, что клевещут на порядочных людей, стражники враз отправляют в тюрьму для просветления ума и охлаждения слишком горячих чувств. Ничего, посидишь там полгодика, или хотя бы пару месяцев — враз успокоишься, дурь в голове утихомиришь, а наш дом будешь обходить десятой дорогой. Я же, как добрый человек, тебя даже в застенке навестить могу, свежего хлебушка принесу, новости последние поведаю…

— А вы, как вижу, совершенно уверены, что вам ничего не грозит… — горько усмехнулась Айлин. — Потому и спокойны, в управу меня посылаете… Что ж, все верно: Фресия такую маскировку на свой обряд поставила, что даже очень опытный маг ничего не заметит. Еще бы — коронованная ведьма работала, а она свое дело хорошо знает! Однако все же у нее прокол вышел, и, знаете, из-за чего? Дети являются продолжением своих родителей, вот Кириан часть порчи на себя и перетянул, вследствие чего маскировка оказалась пробита, и теперь даже маг средней руки может понять, в чем дело. Если будут проводить проверку моих слов, то…

— Не мели чушь.

— Да какая там чушь! — Айлин только что рукой не махнула. — К сожалению, бывают такие обстоятельства, с которыми ничего не может поделать даже такая сильная колдунья, как Фресия: как это ни печально, но то, что накладывается на родителя, может (хотя, правду сказать, это происходит не всегда) получить и ребенок. Увы, это как раз тот случай. Ну, так как, вы мне все еще предлагаете идти в управу?

— Блефуешь ты весьма неумело.

— Мне сейчас не до игр. На мне порча, которую навели по вашей просьбе…

— Ты говори, да не заговаривайся! — теперь в голосе Шайхулы Айлин услышала явное раздражение.

— Повторяю: то, что на мне порча — в данный момент это определит даже маг средней руки. А еще у меня всерьез заболел ребенок, и все из-за того, что на нем тоже есть отголосок темного обряда. Исцелить Кириана можно только в том случае, если снять порчу с нас обоих, иначе говоря, надо целиком убирать всю черноту, наведенную по вашей просьбе. Знаете, чем плохи такие действия, которые предприняли вы? Просто не всегда имеешь представление обо всех возможных последствиях таких вот обрядов. Так вот, если мы не договоримся, то я, и верно, пойду в управу, и расскажу свою историю. Вполне возможно, что там, в управе, никто и пальцем не пошевелят, чтоб помочь мне, но неприятный слушок пойдет в любом случае, а сплетни могут очернить всех и каждого. Не думаю, что подобные слухи придутся по вкусу родне невесты.

— Если ты уберешься отсюда сейчас и закроешь свой рот… — холодно заговорила Шайхула, — а вместе с тем дашь слово впредь навсегда забыть дорогу к этому дому, то я, так и быть, в будущем не буду вспоминать о твоей хамской выходке. Кто там и что навел на тебя — меня это интересует меньше всего, да и не желаю я встревать в это дело. В собственных проблемах разбирайся со своими кавалерами.

— Да вы что, не понимаете: если порчу не снять, то Кириан умрет!

— Снимай, что тебе мешает… — усмехнулась бывшая свекровь.

— Что мешает? — Айлин с трудом удержалась, чтоб не запустить вазой в голову Шайхулы. — А то вы не знаете! Никто из наших мастеров не в состоянии снять подобное! Это работа такого сильного мастера, с которой обычному колдуну никак не справиться! Нужно снова обращаться к Фресии, только на этот раз с просьбой снять наведенное!

— Надо же, как ты хорошо знаешь всяких колдуний! — скривила губы Шайхула. — И в колдовстве, как выяснилось, неплохо разбираешься, знаешь, кто и на что способен. Впрочем, чему я удивляюсь? Ты же в свое время оббегала всех ведьм, живущих в округе, с просьбой помочь задурить голову Тариану! Вот и обращайся к ним снова по давно протоптанной дорожке.