Долина Дестино

Первая глава – отражение

Нельзя найти новый путь,

ходя каждый день по одной и той же дороге….

Как гласила легенда, горожане любили рассказывать любому, кто хоть раз посещал этот город, что эти часы городу подарил один влюблённый мастер в младшую дочь короля. Где в этой истории, правда, а где вымысел? Уже не знал никто. Да и зачем портить красивую сказку, написанную чувствами, рождёнными любовью и там есть место для фантазии любого жителя столицы и, чувствуя краски, можно было не только насладиться всей гаммой цветов, но и получить энергию, что как воздух питала здесь любого. Сами часы от этого свой ход не замедляли под грузом выдумок. Не шли быстрее, ощущая свою значимость, смотря на всех с высоты. Они просто раздавали по городу каждый час, свой звон, заполняя воздух неповторимой гаммой цветов. Все кто их слышал, смотря вокруг, слышали краски по-своему окружавшие в этой стране всё. Музыка здесь всего лишь была помощником для тех, кто хотел лучше понять всю прелесть гаммы цветов.

Всё величие этой конструкции состояло из пары сложных астрономических дисков, напоминавших собой механический астролябий. Им могли пользоваться только маги, жившие на этой земле много столетий назад. Всё это напоминало примитивный планетарий с видом на всю вселенную. У астрономических дисков на фоне неподвижной земли и неба, вращаются четыре главных движущихся компонента. Зодиакальное кольцо по нему можно определить какая симфония должна звучать сегодня, внешнее кольцо вращения отображала инструменты, что должны были это играть (их было не много, но если больше одного можно уже выбирать). Изображение, представляющее Солнце, несло на себе римские цифры. При совпадении их с кругом инструментов говорили, сколько время, будет длиться сама музыка (при этом запуская внутренний механизм для исполнения выбранной симфонии для утра), и изображение, напоминающее Луну, оно должно было отражать сочетание оттенков и их комбинации между собой. Всё это было ради одного, любой звук должен был излучать цвет, что просто инициативно выходил из башни из её отверстий, расположенные по периметру всей башни. Магия цвета и красок переплелась в одно целое с музыкой в этом и была сила этих часов или точнее башни, с которой их разлучить уже нельзя было.

Мастер получил руку принцессы. Но, ни потому, что король пожелал породниться с великим подмастерье. Нет, нет – просто он секрет самих часов оставил при себе. Это одно и то же, что подарить ларчик ко дню рождения, а ключик не отдать.

Было это правда или нет, смешалась ли королевская кровь с подмастерьем сегодня это уже неважно. Для всех, включая короля, это лучше пускай будет легендой, но никак не историческим фактом.

Появление наследника в Темниских землях сопровождалось всегда пышным балом на нём все, не смотря на сан и чин, сидели вместе и поднимали бокал за здоровье прибавленья в королевской семье. Говорят, этот обычай тоже берёт своё начало с того дня, когда подмастерье пригласил всю свою деревню на празднование первенца. Но и сегодня никто даже не спрашивает, а с какой деревни был тот мастер. Да и зачем, породить ещё одну историю, если её нельзя не приукрасить и не изменить.

В этот день королева открывала ворота своего замка и приглашала всех поднять бокал за здоровье их принца, его было принято видеть раз в год, на этом торжестве пока он не взойдёт на трон. Утренняя симфония в тот день была другая. Люди, поглощённые новым сочетанием звуков всегда начинали видеть исходящие цвета из башни по-новому. Отдаваясь полностью воспоминаниям и чувствам, сохранившемся, где-то глубоко и главное освобождались от всего груза, скопившегося за год. Эмоции, рождённые музыкой в тот день, были не забываемы. Их можно было сравнить с костром, что мог увидеть путник в дороге, но почувствовать тепло, можно было, только дотронувшись до него самого. Нужно было просто приблизиться к источнику, а им в основном всегда был сам человек.

У этих часов, точнее у башни, несущей их уже много лет, была ещё одна особенность – не только было слышно в любой точке города, но и видно. В этом и была сила столицы Темниских земель, где бы ты не жил, ты всегда можешь не только насладиться энергией утренней симфонии, но и увидеть её источник вместе со всеми цветами, что она из себя излучала с каждой новой нотой увидевшей свет!

Королевский дворец был специально построен так, что можно было легко пройти в башню, а окна королевской спальни выходили вообще на неё. Человеку, попавшему сюда первый, раз не надо было слушать придворные сюиты и присматриваться к гамме цветов парящей, вокруг королевской четы, и так было понятно это место для тех, кто умеет наслаждаться жизнью, любит свет и, главное, знает, как надо управлять этими землями. Днём солнце пробивалось здесь через специальные проёмы, больше напоминавшие трещины, чем окна, но и этого было достаточно, чтобы зала с утра уже тонуло в свете и тепле от солнца, а ночью стены отдавали накопившееся тепло за день, освещённые звёздами как факелами. Количество прислуги поражало всех присутствующих, как шутил сам король – “Чтобы у самой прислуги тоже была прислуга». Часть прислуг с наступлением ночи уходила, а часть оставалась ночевать при дворце. Стража на стенах напоминала больше часть какого-то маскарада, чем тех, кто отягощён воинской службой. Но не это поражало тех, кто посещал этот замок – в нём была сцена для музыкантов, она была по своим размерам больше чем тронный зал, люди усаживались, где они хотели, понятие сцена и зал здесь были стёрты. Главное правило было не сидеть перед королём. У стены стоял инструмент, чьи музыкальные способности могли поразить любого и каждый его звук нёс в себе не только музыкальные коды, но и тонкое переплетение всех цветов радуги. В зависимости от звука, сочетания и переплетения семи нот все стены окрашивались в разные цвета, а источником света был этот загадочный инструмент. Разгуливая, как бродячий художник с огромной палитрой в руках, он предавал залу после каждого нажатия клавиши свой цвет. Люди, через какое то время начинали понимать и, главное, чувствовать краски. Цвет приобретал ту силу, что отодвигала музыку на второй план и в течение исполнения борьба цвета и музыки приводила к тому, что фоном были звуки, просто дополняющие палитру и позволяющие проникнуть глубже в магию цвета и отдаться ей на это время до конца. Главной задачей было уйти от оставленного за стенами дворца реального мира. Впечатление от него здесь воспринимались лишь как пустой холст, где во время игры накладывался первый слой красок, они ещё не перемешивались между собой, они просто размещались в разных углах и ждали своей очереди вступления в игру. Постепенно стиралась грань, между реальным и абсурдным, стремление к абсолютной свободе чувств и духа составляло подсознательную основу происходящего. Людям, сидящим в зале, предлагалось отвергнуть достигнутое, забыть прошлое и пройтись по миру ощущений как будто первый раз вообще попали в эту долину. Наивысшим достижением считалось искреннее желание отдаться краскам и понять их внутренний смысл и это у многих получалось. Постоянное состояние колебания, как маятник между достигнутым и желанным, приводило многих в восторг, давая возможность почувствовать себя богом хотя бы на это время. А что может быть лучше, чем дать человеку возможность прикоснуться до чего-то большого и великого, да и ещё при этом быть частью создания этого. Говорят, что искусство того, кто играл было в том, что он умел чувствовать людей в зале и играть для них, и их чувства были источниками красок, и благодаря этому у той же мелодии всегда были разные краски.

Зал был построен так, что пересечение сводов придавало объём. Музыка утренней симфонии, смешавшись с шёпотом камней, бежала, заполняя, собою пространство, сходясь в одной точке на верху, и оттуда уже она вместе с цветом прямо устремлялась вниз на тех, кто попадал на концерт, проходящий обычно ещё при солнечном свете раз вдень. Всё было сделано так, что можно было сказать – “Здесь живёт мелодия. Но миром правят краски, и их величие ничто не сможет затмить». Но был ещё один источник ощущений, хранившийся в секрете внутри королевской четы, и передавался он в строжайшей секретности вместе с короной. Маг, в чьих руках была эта сила, появлялся в этой долине только тогда, когда заканчивал новую книгу. Он верил, что его магия с магией цветов смогут покорить мир, – просто ещё не пришло время. Где-то краски были фоном для музыки, где-то наоборот, но всё равно это не та сила воздействия, что держал он у себя взаперти.