Страница 7 из 82
Я перехватила мой пейджер, и, захватив мою вложенную в ножны катану, направилась вниз по лестнице.
“Меня не волнует если они просят сфотографироваться, автограф или угощают выпивкой! Это.
Есть.
Вполне.
Неприемлемо.
Люк, глава Корпуса стражей дома Кадоган, зарычал на нас.
Как выяснилось, черезвычайная ситуация, несмотря на то, что мы возможно, сами ее создали, произошла во время светового дня.
Эта лекция была неудачным последствием.
Здесь были мы, сидя за высокотехнологичным столом заседаний, в всегда-готовой комнате — Питер, Джульет, Линдси, Келли и я, охранники (и Страж) ответственные за здоровье и благополучие вампиров — Послушников Кадогана
Все мы были в центре брани блондина, ковбоя-который-стал-вампиром с растрепанными волосами, который ругал нас за “нерадивое отношение”, которое породила наша новая популярнасть.
Итак, да.
Мы явно не чувствовали любви.
“Мы делаем всё, что можем,” ответила Джульет, мертвая рыжая, которой больше лет вампиром за поясом, чем годов моей жизни.
“Репортеры следовали за Линдси всю прошлую неделю,” сказала она, указывая на другого охранника.
Линдси была белокурой, нахальной, но к счастью в моей части.
“Да”, сказал Люк, беря экземпляр Chicago World Weekly со стола, ” у нас есть доказательства этого.”
Он развернул его так, чтобы мы все могли взглянуть на Линдси, которой была посвящена фотография на всю страницу на обложке.
Она была нарядной со своим традиционным светлым “конском хвостиком”, а так же дизайнерских джинсах, на высоких шпильках, и негабаритных темных очках, с её телодвижениями, когда она улыбнулась кому-то в камеру.
Мне было известно, что человек, которому она улыбалась, был, как и я, одним из самых новых вампиров Кэдогана.
Линдси, к большому удивлению Люк, начала видеться с Коннором сразу после церемонии приёма нас обоих в дом.
— Это точно не утвержденная форма Кадогана — указал Люк.
“Но эти джинсы такие милые”, прошептала я.
“Я знаю” усмехнулась она мне в ответ.
“Серьезно на продажу.”
“Показ твоей крошечной задницы на обложке Еженедельника не путь к моему сердцу, Блонди,” сказал Люк.
“Значит мой план работает.”
Люк зарычал, значит его терпение кончалось.
“Это действительно лучшее, что вы можете сделать для своего дома?”
Хроническое раздражение Линдси от Люка объяснялась лишь, как я подозревала, глубокой страстью к нему, хотя не скажешь это по грозному и яростому взгляду.
Она подняла указательный палец и начала считать.
“Во-первых, я не просила фотографировать.
Во-вторых, я не просила фотографировать.
В-третьих, я не просила фотографировать.”
Она подняла брови на Люка.
“Можем мы поставить точку сдесь? Я имею ввиду, на самом деле.
Это не-показная-фотография для создания общего мифа.
Люк пробормотал что-то о неподчинении и провел рукой по волосам.
— Ребята, мы здесь находимся на перепутье.
Мы были выгнанны, мы были исследованы Конгрессом, и теперь мы получили папарацци дышащих нам в шеи.
Мы также узнали, что через несколько недель, глава Центральной Северной Америки, Габриэль Кеене будет посещать наш прекрасный город.
“Кин придет сюда?” спросил Питер.
“В Чикаго?” Питер наклонился вперед, положив локти на стол.
Питер был высоким, темноволосым, худым, и выглядел на тридцать.
Кроме того, он имел одежду и безмятежность человека, который видел много денег в своей жизни (человека или иным образом).
“В Чикаго,” подтвердил Люк.
Люди возможно, не знают, что оборотни существуют, но мы то знаем, к сожалению.”
Были, несколько хихикающих среди охранников.
Вампиры и оборотни относились друг к другу не совсем дружелюбно, и те напряженные отношения увеличивались — я слышала Габриэль направлялся в город для созыва его оборотней.
Новости, связанные с этим визитом, а также возможность того, что бы собрать множество оборотней в Чикаго, выдавали не раз газеты в ежедневных новостях для охранников Кадогана.
“Слушай, давай не будь наивным и не делай вид, что знаменитая сделка будет длиться вечно, хорошо? Люди, не в обиду тебе, Страж, так как ты только недавно стала клыкастой, ненадежное стадо.
Мы видели как они зацикливаются на нас.
Люк имел ввиду Освобождение, вампирскую версию охоты на ведьм.
Это было дважды в Европе, первый раз в Германии в 1611, а второй во Франции в 1789 году.
Тысячи вампиров, большой кусок нашего европейского населения, были уничтожены в два этапа — сожгли внутренности и оставили умирать.
Оборотни знали о Втором Освобождении, но не вступили; таким образом появилась враждебность между племенами.
— И вот изюминка,” сказал Люк.
“Мы узнали, что Еженедельник планирует множестаенные, всесторонние статье о подпольных действиях вампиров.”
“Подпольных?” спросила Келли.
“Что мы делаем такого подпольного?”
“Это я и собираюсь узнать,” ответил Люк, указывая на потолок.
“Я встречу вашего и моего Мастера с минуты на минуту.
Но пока уменя есть возможность поддерживать связь с большим человеком с кампуса, позвольте мне указать вам на некоторые вещи, которые, видимо, требуют напоминания.
“Мы здесь,” продолжил Люк, “что бы сделать нашего Мастера счастливым, не увеличивая вес на его плечах.
Отныне, потому что вы, очевидно, не делали так, во-первых, вы будете считать себя представителями Дома Кэдогана в человеческом мире.
Вы будете вести себя соответственно, как подобает вампирас Кадогана.”
Он прищурил взгляд в сторону Линдси.
И если это означает, что не кутить в утренние часы с новичками вампирами, пусть так и будет.”
Она кинула на него взгляд, который был и злым и слегка обижанным, но не смогла прокомментировать.
Видимо, считая, что он добился своего, он перевел свой взгляд на нас.
“Любые действия, которые Вы предпринимаете там, за стенами Дома, дают представление о всех нас, особенно сейчас, когда наши задницы, по-видимому, известны.
Это означает, что вас могут позвать, чтобы обсудить Дом или вопросы вампиров.”
Он открыл папку перед ним, вынул пачку бумаг, затем положил пред Линдси, которыя сидела ближе к нему
Она взяла один, затем протянула остальным.
“”Темы для разговора?”” спросила Келли, читая название, написанное сверху документа.
У Келли была своего рода экзотическая красота — бледная кожа, угольные темные волосы, немного раскосые глаза.
Глаза, которые смотрели явно нерешительно на бумагу, которую она держала осторожно кончиками пальцев.
“Темы для разговора”, кивнул Люк.
“Эти ответы на которые вы имеете право, и когда я говорю ‘разрешенные,’ я хочу сказать что ‘требуемые — давать, если репортер пытается вовлечь тебя в политически неоднозначный диалог.
Прочтите и запомните это, и отвечайте надлежащим образом.
Это понятно?”
“Да, сэр,” ответили мы хором.
Люк, не ответив, встал и начал перебирать остальные бумаги, которые были разложены на его столе.
С намеком — совещание отложено — мы отодвинули стулья обратно.
Я встала, свернула листок тем для разговора, и когда Люк назвал мою фамилию, повернулась к нему.
Он встал и пошел к двери, приглашая меня следовать за собой двумя скрюченными пальцами.
Проклятье
Я знала что произойдет, уже дважды за день.
“Страж, вы со мной — сказал он, я медленно выдохнула — начало моей психологической подготовки для работы с самым упрямым вампиром в мире.
— Сэр — сказал я, запихивая темы для разговора в карман костюма и попровляя катану подпоясанную на моей талии.
Линдси одарила мня сочувствующей улыбкой, которую я принял с поклоном, затем следовал за ним.
Мы спустились по лестнице на первый этаж, направились вниз по коридору в кабинет Этан, и увидел, что дверь заперта.
Люк, без предисловий, открыл ее
Я одернула низ моего черного пиджака, и последовала за ним