«Вилла Эдит»

Миновав мосты через канал и Преголю, Саша остановился на площади у бывшего королевского замка. Глядя на мрачные развалины, на полуразрушенный главный корпус, на разбитую сторожевую башню, Асанов думал о той всесокрушающей силе, которая пронеслась над этой цитаделью прусских хищников.

Не замечая усталости, он шел дальше. Его поразила новая асфальтированная площадь, и он понял, что, видимо, сюда переместился теперь центр города.

А вот и знакомый памятник Шиллеру. Буря войны пронеслась над высокой бронзовой фигурой.

Саша не сел в такси, не вскочил в проходивший трамвай, хотя уже узнал, что первый номер довезет его к переезду, от которого рукой подать до “Виллы Эдит”. Слишком сильно было волнение от встречи с прошлым…

Увидев здание с надписью гостиница “Москва”, он, не раздумывая, зашел в вестибюль.

За окошечком, над которым висела табличка: “Дежурный администратор”, сидел пожилой мужчина, углубившись в какой‑то журнал. На вопрос: “Есть ли свободный номер?” – дежурный, отложив журнал, бойко ответил:

– Да, пожалуйста, на втором этаже.

– Можно занять его?

– Будьте добры, ваши документы.

Саша подал паспорт администратору. Тот, мельком посмотрев его, приподнял брови, внимательно перечитал фамилию и, возвращая паспорт, проговорил, передавая маленькую бумажку: – Вам вызов.

– Какой вызов? – не понял Саша.

– Вызов на телефонный разговор. В четырнадцать часов. Москва.

Асанов изумленно взглянул на администратора.

– Разговор с Москвой?..

Теперь удивился администратор.

– Да, а в чем дело?

– Но, позвольте, я только что приехал к вам в город, я даже не знал, что у вас тут есть такая гостиница, и пришел совершенно случайно.

Администратор рассердился:

– Вот что, гражданин! Не хотите говорить, не говорите, дело ваше, а меня прошу не задерживать.

Саша, недоумевая, опустил бумажку в карман. Первая мысль была о том, что что‑то случилось в радиокомитете, где знали, что он проводит отпуск в Калининграде, вторая – о доме. Но он жил один, сестра с мужем уехали на курорт, следовательно, оттуда никто не мог звонить. Да и кто же мог предположить, что он остановится именно в “Москве”.

Размышляя, Асанов заполнил анкету приезжающего, прошел в номер, переоделся в легкий летний костюм и взглянул на часы. Было двенадцать. Отдыхать не хотелось. Тревога, охватившая его при получении вызова, смешивалась с настроением, не покидавшим с самого момента прибытия в город. Эти два чувства властно гнали его снова на улицу, туда, откуда десять лет назад, весенней мартовской ночью мчался “мерседес”, увозя Эдит в последний путь…

6

Кустарник, разросшийся за эти годы, заслонял дом с улицы, и, только подойдя вплотную к нему, Асанов увидел за тонкой металлической оградой‑сеткой фасад дома и поблекшую от дождя и времени надпись – “Вилла Эдит”.

Впервые он видел виллу весной, ночью, в лунном свете. Теперь ярко сияло солнце, воздух был напоен медовым ароматом цветущих лип. Воспоминания нахлынули на Асанова. Машинально он шагнул вперед, отворил калитку и замер, забыв об окружающем.

Вот здесь, на крыльце, стоял Вольф. Вот сюда подъехала машина Брандта. Там, за углом, притаились они: Виктор, Володя, Нина и он. Ему вдруг до боли отчетливо почудилось, что она здесь, стоит рядом, смотрит на этот дом.

Асанов вздрогнул, почувствовав чье‑то прикосновение и, обернувшись, увидел мальчика лет шести‑семи. В синей рубашонке‑косоворотке и коротеньких серых штанишках мальчик держал в руке тонкий веревочный повод, которым был привязан разомлевший от жары пестрый щенок.

– Вам кого нужно, дяденька? – с любопытством рассматривая незнакомца, спросил этот новый хозяин виллы.

– Никого… Я так… – вдруг смутился Саша и, облегченно вздохнув, потрепал светлые волосы мальчика. – Никого, дружок, я просто ошибся домом.

Асанов направился к выходу, а мальчик побежал в сад. Обходя небольшой разбитый в саду газон, Саша скорее почувствовал, чем увидел, двух пожилых мужчин на тротуаре напротив дома. Что его заставило свернуть в росший поблизости кустарник, этого он не мог себе объяснить ни в тот день, ни позже. Но, оказавшись в кустах и взглянув еще раз на мужчин, он мгновенно узнал их. Да, да, он узнал их! Это были Вольф и Брандт., Много времени прошло с тех пор… Вольф, сильно постаревший и обрюзгший, был одет в парусиновый костюм и сапоги. В руках он нес потертый портфель. Брандт выглядел моложе. Сухая ловкая фигура его была так же стройна и подтянута, как десять лет назад. На нем были шелковая безрукавка и спортивные брюки.

Саша весь сжался, лихорадочно соображая, что делать. Вольф и Брандт остановились недалеко от калитки и, вполголоса переговариваясь, поглядывали временами на дом. Асанов не мог слышать, о чем шел у них разговор.

Дом казался безлюдным, даже мальчик с собакой не появлялся. Постояв с минуту, Брандт и Вольф медленно двинулись по направлению к городу. Еще не решив, что предпринять, но твердо зная, что нельзя упускать этих людей из виду, Асанов осторожно вышел на улицу, пересек ее, прячась за липами, и пошел вслед за удаляющейся парой.

Как‑то несколько месяцев назад, разговаривая с друзьями, Саша спросил: “Братцы, осталось у нас что‑нибудь от бывших “крылатых воинов”, бесстрашных десантников‑парашютистов?” Майор Воронов, смеясь, заявил тогда, что брат его жены превратился в типичного штатского и даже завел подтяжки, “чтобы свободнее жирок нарастал…” Сейчас, следуя по пятам врагов, Асанов понял: нет, ничего не забыто! Он все тот же солдат, воин.

Почему они здесь? Зачем пришли к вилле? Ответ мог быть только один. Значит, документы не найдены до сих пор и по‑прежнему очень нужны Брандту, раз десять лет спустя он все пытается разыскать их.

Вольф и Брандт остановились на трамвайной остановке. Асанов сначала замедлил шаг, а потом тоже остановился, сделав вид, что рассматривает вывешенные на столбе правила выпаса скота в районах линий железных дорог. Когда трамвай тронулся и проехал несколько метров, Саша бегом догнал его и вскочил во второй вагон.

Остановки следовали одна за другой. Кондукторша привычным голосом объявляла: “Кинотеатр “Победа”, “Каштановая аллея”, “Площадь Победы”… Через окно трамвая было видно, как Вольф н Брандт сошли на площади.

Стараясь оставаться незамеченным, Асанов снова направился за ними. Лавируя между спешащими во всех направлениях людьми, он вдруг увидел шпионов в нескольких шагах, около лотка с мороженым. Оба держали в руках вафельные стаканчики.

Из‑за угла вынырнул “ЗИМ” с двойным рядом шашечек на кузове. Саша увидел, как Вольф махнул рукой, шофер затормозил, и оба шпиона скрылись в машине. Как назло, вокруг не было ни одного такси.

С отчаянием Асанов смотрел на номер машины – “КЕ–52–30”. Надо немедленно бежать в Комитет государственной безопасности! Взглянув на часы, Саша махнул рукой: без пяти два, разговор с Москвой не состоится…

7

В вестибюле дома, окна которого были, как занавесом, закрыты густо разросшимся плющом, Асанов потребовал, чтобы его немедленно провели к начальнику.

В темноватом прохладном кабинете Сашу встретил пожилой седой полковник. Стараясь говорить как можно короче и яснее, Асанов заявил:

– Только что я видел двух шпионов. Одного я знаю тринадцать лет, другого – десять. Они уехали в неизвестном направлении в такси “КЕ–52–30”.

Полковник приподнял брови, взял карандаш.

– Ваша фамилия? – произнес он.

– Асанов, – начиная раздражаться нарочитой, как ему показалось, медлительностью полковника, ответил Саша.

– Как? – переспросил полковник и встал.

– Асанов, – еще раз повторил Саша, видя, как полковник быстро листает записную книжку.

– Где вы остановились в Калининграде?

Обескураженный невниманием полковника к его сообщению и странными вопросами, Саша пожал плечами:

– В “Москве”. Но это не имеет отношения к моему сообщению!

– А может быть, и имеет. Разве вам не передавали вызов на телефонный разговор с Москвой?