Страница 47 из 106
- Я могу чем-то помочь? - озадаченно вмешалась Джулия.
- Полагаю, нам пора идти, - ответил Старбак, хотя проблема заключалась в том, что плащ Салии и его шинель были сложены в конце того барака, где стоял хирург в окровавленном фартуке, и именно хирург опознал Салли и переговорил с преподобным доктором Петеркином, который, в свою очередь, теперь общался с миссис Гордон.
- Пошли, - сказал Старбак, потащив Салли за руку. Он решил бросить одежду, хотя и жаль было потерять прекрасную серую шинель, когда-то принадлежавшую Оливеру Уэнделлу Холмсу. - Вы меня простите? - спросил он Джулию, проходя мимо нее.
- Мистер Старбак! - властно позвала миссис Гордон. - Мисс Ройял!
- Не обращай на нее внимания, - велел Старбак Салли.
- Мисс Ройял! Подойдите сюда! - выкрикнула миссис Гордон, и Салли, ошеломленная этим тоном, повернулась в ее сторону. Адам поспешил в палату, чтобы узнать, в чём дело, а преподобный Джон Гордон поднял глаза, стоя на коленях у койки лихорадочного больного.
- Я поговорю с вами снаружи, - объявила миссис Гордон, направившись к маленькому крыльцу, где в хорошую погоду пациенты могли подышать воздухом, укрывшись под скосом крыши. Салли подхватила свой плащ.
Хирург ухмыльнулся и поклонился ей.
- Сукин сын, - зашипела на него Салли. Старбак вытащил свою шинель и вышел на крыльцо.
- У меня нет слов, - обратилась миссис Гордон к Салли и Старбаку из дождливой темноты.
- Вы хотели со мной поговорить? - дерзко ответила ей Салли.
- Не могу поверить, что вы могли так поступить, мистер Старбак, - миссис Гордон проигнорировала вызов Салли и посмотрела на Старбака. - Вы, воспитанный в благочестивом доме, приобрели столь дурные манеры, что ввели подобную женщину в мой дом.
- Какую женщину? - набросилась на нее Салли. На крыльцо вышел преподобный Джон Гордон и, подчинившись резкому приказу жены, закрыл за собой дверь, но до того Адам и Джулия тоже успели выйти на переполненное крыльцо.
- Возвращайся внутрь, Джулия, - настаивала ее мать.
- Пусть останется! - сказала Салли. - Какую женщину?
- Джулия! - миссис Гордон пронзила взглядом дочь.
- Дорогая матушка, - произнес преподобный Джон Гордон, - может, ты поведаешь нам, что всё это значит?
- Доктор Петеркин, - негодующе заявила миссис Гордон, - только что сообщил мне, что эта женщина... эта женщина..., - она остановилась, не в состоянии подобрать приличное слово, которое могла бы использовать в присутствии дочери. - Джулия! Немедленно вернись внутрь!
- Дорогая! - обратился к ней преподобный Джон Гордон. - И что же это за женщина?
- Магдалина! - выпалила миссис Гордон.
- Она хочет сказать, что я шлюха, преподобный, - с горечью заметила Салли.
- И вы привели ее в мой дом! - вопила миссис Гордон на Старбака.
- Миссис Гордон, - начал он, но не смог прервать тираду, которая изливалась на его голову, словно барабанящий по крыше крыльца дождь.
Миссис Гордон хотела знать, известно ли преподобному Элиялу Старбаку о глубине падения сына и насколько далеко от Божьей благодати он свалился, и как дьявол стал его приятелем.
- Она падшая женщина! - закричала миссис Гордон, - и вы привели ее в мой дом!
- Господь наш общался с грешниками, - попытался слабо возразить преподобный Джон Гордон.
- Но он не подавал им чай! - миссис Гордон невозможно было переубедить. Она повернулась к Адаму. - А что касается вас, мистер Фалконер, то я шокирована вашими друзьями. По-другому просто не скажешь. Шокирована.
Адам бросил на Старбака полный угрызений совести взгляд:
- Это правда?
- Салли - мой друг, - ответил Старбак. - Близкий друг. Я горжусь своим знакомством с ней.
- Салли Траслоу! - воскликнул Адам, наконец-то воскресив в памяти личность мисс Ройял.
- Вы хотите сказать, что знаете эту женщину? - накинулась на Адама миссис Гордон.
- Он меня не знает, - устало отозвалась Салли.
- Я вынуждена поставить под сомнение, являетесь ли вы подходящей парой для моей дочери, мистер Фалконер, - нажимала на Адама миссис Гордон. - Этот вечер - просто провидение Господне, возможно, он показал ваше истинное нутро!
- Я сказала, что он меня не знает! - настаивала Салли.
- Вы ее знаете? - спросил Адама преподобный Джон Гордон. Адам дернул плечами:
- Ее отец когда-то был одним из арендаторов моего. Это было давно. А после этого я ничего о ней не знаю.
- Но вы знаете мистера Старбака, - миссис Гордон еще не вытащила из Адама достаточную долю сожалений. - Вы хотите сказать, что одобряете его знакомства?
Адам посмотрел на своего друга.
- Уверен, что Нат не знает о роде занятий мисс Траслоу.
- Я это знал, - возразил Старбак. - И как я уже сказал, она мой друг, - он обнял Салли за плечи.
- И вы одобряете выбор вашего друга? - миссис Гордон потребовала у Адама ответа. - Одобряете, мистер Фалконер? Потому что я не могу допустить, чтобы моя дочь была связана, хоть и вполне благопристойным образом, с человеком, который общается с приятелем падшей женщины.
- Нет, - ответил Адам, - не одобряю.
- Ты совсем как твой отец, - сказала Салли. - Гнилой изнутри. Если бы у вас, Фалконеров, не было денег, вы бы были хуже собак, - она высвободилась из рук Старбака и выбежала под дождь. Старбак повернулся, чтобы последовать за Салли, но был остановлен миссис Гордон.
- Сейчас вы делаете свой выбор! - предупредила она. - Это вечер выбора между Господом и дьяволом, мистер Старбак!
- Нат! - поддержал миссис Гордон Адам. - Дай ей уйти.
- Почему? Потому что она шлюха? - Старбак почувствовал, как на него накатывает гнев, настоящая ненависть к этим ханжеским свиньям.
- Я сказал тебе, Адам, что она мой друг, а друзей бросать нельзя. Будь вы все прокляты, - он побежал вслед за Салли, нагнав ее у края барака, где грязный склон парка Чимборасо круто сбегал вниз, к Кровавому Ручью, рядом с которым проходили городские дуэли.
- Прости, - сказал он Салли, снова взяв ее под руку. Она шмыгнула носом. Дождь намочил ее волосы и испортил прическу. Она плакала, и Старбак прижал ее к себе, накрыв алой подкладкой своей шинели. Дождь жалил его в лицо.
- Ты был прав, - приглушенно пробормотала Салли. - Нам не следовало туда идти.
- Им не следовало вести себя подобным образом, - ответил Старбак. Салли тихо всхлипывала.
- Иногда я просто хочу быть такой, как все, - выговорила она сквозь слезы.
- Просто хочу иметь дом и детишек, ковер на полу и яблоню в саду. Я не хочу жить, как отец, и не хочу быть тем, кто я сейчас. Только не навсегда. Я просто хочу быть обыкновенной. Ты понимаешь, о чём я, Нат? - она подняла на него глаза, ее лицо освещали огни кузниц, круглосуточно горевшие у реки, на противоположной стороне ручья.
Он погладил ее по мокрому от дождя лицу.
- Понимаю, - сказал он.
- А разве ты не хочешь быть как все? - спросила она.
- Иногда.
- Боже, - она отпрянула от него, вытерла нос и смахнула мокрые волосы со лба.
- Я надеялась, что скоплю достаточно денег, чтобы после войны открыть магазинчик. Ничего особенного, Нат. Галантерея, что-то вроде того. Я коплю деньги, ну знаешь, чтобы быть как все. Не выделяться. Не быть какой-то "мисс Ройял", просто быть, как все. Но отец прав, - встрепенулась она в новом порыве мстительности, - в этом мире люди делятся на два типа. На овец и волков. На овец и волков, Нат, а себя не изменить. А они там все овцы, - она с презрением указала через плечо в сторону бараков.
- И твой приятель тоже. Весь в отца. Он боится женщин, - замечание было на редкость уничижительным.
Старбак снова притянул ее к себе, уставившись через покрытый тенью Кровавый Ручей туда, где на рябой от дождя поверхности воды отражались кузнечные огни. До сего момента он не осознавал, насколько одинок был в этом мире. Изгой. Одинокий волк, сам за себя.
Точно такой же была и Салли. В поисках независимости нарушившая правила благопристойного общества и посему отвергнутая им. Ее никогда не простят, как не простят и Старбака.