Перебежчик (ЛП)

- Одним прекрасным днем снял аж тридцать восемь скальпов! - похвастался Свинерд.

- И все - своими руками, полковник. Скво, детишек, воинов! Кровищи было по локоть, забрызгивало до подмышек. Когда-нибудь имели удовольствие снимать скальп, полковник? - со свирепой энергией поинтересовался Свинерд.

- Нет, - выдавил Фалконер.

- Не довелось, - он все еще переживал из-за отказа Дэниелса поддержать кандидатуру Адама, понимая, что за повышение придется платить.

- Все дело в сноровке, - продолжил Свинерд.

- Как и в любом деле, главное - набить руку. Молодые солдаты вечно пытаются скальп вырезать и, ясное дело, ничего не получается. В результате у них в руках оказывается нечто вроде дохлой мыши, - Свинерду шутка показалась смешной, и он, обнажив щербатый рот, с присвистом засмеялся.

- Резать скальп смысла нет, полковник. Не-ет, скальп надо снимать, ну, как кожуру апельсина! - объяснял Свинерд с очевидным обожанием сей процедуры, которую проиллюстрировал с помощью раненой руки, больше похожей на коготь.

- Если посетите Тайдуотер, обязательно покажу свою коллекцию. У меня три ящичка, доверху заполненные первоклассными скальпами - все обработаны и выдублены, как полагается, - Свинерд, очевидно, решил, что таки произвел неизгладимое впечатление на Фалконера - он льстиво улыбнулся, а щека задергалась еще сильнее.

- Не хотите взглянуть на скальп, полковник? - вдруг спросил Свинерд, ныряя рукой в нагрудный карман. - У меня какой-нибудь всегда при себе.

Талисман на удачу, понимаете? Этот вот - семинольской скво. Ну и шумной сукой она была, скажу я вам. Что-что, а уж визжать эти дикари умеют!

- Нет, спасибо, - Фалконеру все же удалось удержать любителя скальпов от презентации своего трофея.

- Так вы виргинец, майор? - спросил он, переводя разговор в другое русло и стремясь скрыть отвращение, вызванное гнусным на вид Свинердом.

- Из Тайдуотера, как вы сказали?

- Из Свинердов города Чарльз! - гордо ответил его собеседник.

- Когда-то это была знаменитая фамилия! Разве нет, Джонни?

- Свинерд и сыновья, - сказал редактор, наблюдая за дождем. - Работорговцы, поставляющие товар виргинской знати.

- Но папаша проиграл весь бизнес, полковник, - признался Свинерд. - Были времена, когда сама фамилия "Свинерд" означало не что иное, как торговлю ниггерами.

Но мой папаша, поддавшись греху азарта, все спустил. И с тех пор мы бедняки, - произнес он с очевидной гордостью, но Фалконеру было понятно, какое предложение стоит за этим хвастовством.

Редактор затянулся сигарой.

- Свинерд - мой кузен, Фалконер. Родня.

- И он обратился к вам в поисках работы? - проницательно предположил Фалконер.

- Не как к газетчику! - вмешался майор Свинерд.

- Со словесностью я не в ладах, полковник. Пусть этим занимаются умные ребята вроде Джонни. Нет, я солдат до мозга костей. Можно сказать, вскормлен из оружейного ствола. Я - боец, полковник, и у меня при себе три ящика скальпов в качестве доказательства.

- Но в настоящий момент - без работы? - подсказал Дэниелс.

- Вообще-то, я подыскиваю наилучшее применение своим бойцовским талантам, - подтвердил Свинерд.

Повисла пауза. Дэниелс извлек рукопись статьи в из кармана и якобы углубился в изучение текста. Фалконер понял намек.

- Если мне удастся подыскать местечко для себя, майор, - торопливо заверил он Свинерда, - я почту за великую честь предложить вам должность моей правой руки.

- Первого заместителя, то есть? - вставил Дэниелс.

- Да-да, первого заместителя, - поспешно поправился Фалконер.

Свинерд щелкнул каблуками.

- Я не разочарую вас, полковник. Может быть, мне и не хватает грации аристократа, но, видит Бог, свирепости мне не занимать! Я не рохля, черт возьми, не рохля. Я верю в то, что с солдатами следует управляться, как с ниггерами - быстро и сурово! С кровью и жестокостью, никак иначе, разве не так, Джонни?

- Истинно так, Гриффин, - Дэниелс сложил рукопись, но не торопился убирать ее в карман.

- К сожалению, Фалконер, - продолжил Дэниелс, - мой кузен обнищал на службе родине.

Старой родине, то есть. Наших новых врагов. А это значит, что на новую родину он прибыл с ворохом долгов. Так ведь, Гриффин?

- Фортуна меня подвела, полковник, - признался Свинерд.

Глаз его заслезился, а тик снова усилился.

- Всё отдал армии. Всё, и пальцы тоже! Но остался я ни с чем, полковник, ни с чем. Но много я не прошу - лишь возможность служить и сражаться, да клочок земли Конфедерации, когда мой честный труд завершится.

- А еще ты просишь уплатить свои долги, - настойчиво подсказал Джон Дэниелс, - особенно ту часть, которую должен мне.

- Мне доставит огромное удовольствие восстановить ваши финансовые возможности, - заверил Фалконер, размышляя, сколько же головной боли принесет это удовольствие.

- Вы - настоящий джентльмен, полковник, - сказал Свинерд. - Христианин и джентльмен! Это ясно видно, полковник, ясно! Я тронут, сэр, тронут до глубины души, - и Свинерд, смахнув слезинку, выпрямил спину, расправив плечи в знак уважения к своему спасителю.

- Я не разочарую вас. Это не по мне, полковник. Свинердам не свойственно разочаровывать!

Фалконер весьма сомневался в правдивости этого утверждения, но решил, что раз Дэниелс - его наилучшая возможность получить генеральское звание, а ценой Дэниелса является Свинерд, то так тому и быть.

- Значит, договорились, майор, - Фалконер протянул левую руку.

- Договорились, сэр, договорились! - Свинерд ответил на рукопожатие.

- Получаете повышение вы, сэр, получаю повышение я, - он снова обнажил в улыбке гнилые зубы.

- Отлично! - громко подытожил Дэниелс, аккуратно и показательно опуская сложенную рукопись в карман жилета. - А теперь, джентльмены, если вы желаете познакомиться друг с другом поближе - нам с мистером Дилейни нужно кое-что обсудить.

Таким образом, предоставленные сами себе, Фалконер и Свинерд присоединились к людям, которые еще толпились в президентском доме, покинув щелкающего по каплям дождя хлыстом Дэниэлса.

- Вы уверены, что Фалконер действительно тот, кто нам нужен?

- Вы слышали Джонстона, - радостно откликнулся Дилейни. - Фалконер - герой Манассаса.

Дэниелс нахмурился:

- А я слышал, что Фалконера застали со спущенными штанами. Что он даже не был с Легионом, когда тот сражался.

- Обычные происки завистников, мои дорогой Дэниелс, всего лишь выдумки завистников.

Дилейни, довольно развязно ведущий себя с могущественным редактором, достал сигару. Его запас драгоценных французских сигарет закончился, и эта нехватка была, пожалуй, самой серьезной причиной, по которой он желал скорейшего окончания войны.

Для достижения этого конца он, как и Адам Фалконер, тайно поддерживал Север, способствуя его победе подрывной деятельностью в столице Юга, и сегодняшнее событие, подумал он, было и в самом деле прекрасным образцом саботажа.

Он только что убедил самого влиятельного издателя Юга вложить всё огромное влияние газеты в одного из самых тщеславных и бесталанных военных Конфедерации.

Фалконер, по едкому мнению Дилейни, так и остался ребенком, и без своего богатства был бы лишь пустоголовым болваном.

- Он тот, кто нам нужен, Джон, я уверен в этом.

- Так почему же он не при деле после Манассаса?

- Его раненой руке потребовалось длительное лечение, - туманно ответил Дилейни. На самом деле он полагал, что непомерная гордость Фалконера не позволяла ему служить под командованием низкородного сквернослова Натана Эванса, но Дэниелсу не нужно было знать эти подробности.

- Но разве он не освободил своих ниггеров? - грозно спросил Дэниелс.

- Да, Джон, но имелись смягчающие обстоятельства.

- Единственная причина, оправдывающая освобождение ниггера, это смерть ублюдка - отрезал Дэниелс.

- Уверен, что Фалконер освободил ниггеров, исполняя последнюю волю своего отца, - соврал Дилейни. На самом деле Фалконер освободил своих рабов из-за северянки, ярой аболиционистки, чья привлекательная внешность наповал сразила виргинского землевладельца.