Страница 13 из 13
Магда обернулась и посмотрела на спящего Джо Снежка. Тот лежал на кушетке и тихо, безмятежно похрапывал. Акулий зуб на веревочке мерно вздымался и опускался на его мускулистой груди – амулет, доставшийся ему от отца, как утверждал сам Джо. Чернокожий парень лет шестнадцати, широкоплечий, рослый, с грубыми чертами лица и длинными, почти до плеч, вьющимися волосами, одетый в выцветшую зеленую футболку и рваные шорты до колен.
Три года назад Магда жила вместе с дедом на окраине Верхнего сектора Читтерлингса. Отца никогда в глаза не видела, а ту, кто ее родила, старалась не вспоминать – образ матери-проститутки, бросившей пятилетнюю дочь на попечение больного старика и вскоре погибшей от руки пьяного матроса, которого заразила гонореей, не тревожил ее. Она почти забыла о ней. Все, связанное с родителями, ушло далеко-далеко еще задолго до того, как Магда начала осмысленно понимать происходящее и делать выводы.
Дед был беден, и нужда засасывала их, как трясина. Иногда у них бывали деньги и они объедались. Однако чаще случалось так, что едва сводили концы с концами и голодали, питаясь постными лепешками из рисовой муки, которые запивали кипяченой водой, подкрашенной какими-то травами. Но они всегда держались вместе – и в дни веселья, и в дни печали.
В этом жестоком мире, оставшись без опоры, девочек зачастую проглатывали химкомбинаты, где работа быстро выжимала из них все соки. Или бордели, если они хороши собой и быстро учились зазывать проходящих мимо мужчин. Или, еще хуже, – продавали в рабство, даже при живых родителях, если те не в состоянии вовремя погасить долги. Подобная участь была уготована для многих бедняков – и детей, и взрослых. «У неимущих нет прав, нет будущего», – часто говорил Магде дед, вздыхая.
Потому Магда не стала ждать у судьбы подарков, не собиралась приносить себя в жертву нищете, не намеревалась терять свободу и отдаваться без любви первому встречному. Начала воровать – в конце концов, все лучше, чем каторжный труд или торговля телом! И вскоре поднаторела в этом деле. Она приносила в дом деньги, пусть и небольшие, и отдавала их деду, а тот молча брал их, хмурился, что-то ворчал себе под нос и прятал под матрас. Эти мятые купюры не радовали стариковское сердце. Он доставал губную гармонику и начинал играть какую-то старую, грустную мелодию, проникавшую в душу точно так, как запах моря проникает в тела тех, кто живет у его соленых вод.
Магда часто вспоминала первую встречу с Джо Снежком.
…Тогда ей было тринадцать, но, как все мулатки, девочка-подросток выглядела старше своих лет. Острые груди, узкая талия и тугие бедра, двигавшиеся из стороны в сторону при ходьбе так, словно она пританцовывала, часто приковывали к себе внимание не только сверстников, но и взрослых мужчин. И эти взгляды оглаживали ее, приклеиваясь к ее выпуклым ягодицам, а чужие мысли, словно надувались ей в спину, нашептывая, как она хороша и желанна. Иногда девочка оборачивалась и показывала им язык, вызывая у мальчишек раздражение, а у мужчин – смущение. Многие мужчины грешат в мыслях, не осознавая этого. А женщины подсознательно, с самого рождения умеют отличать правду ото лжи, всегда чувствуют направленное им вслед вожделение. Это их незримое приданное.
Магда возвращалась домой поздним вечером. Ее задержал ростовщик, после закрытия лавки скупавший краденые вещи, представлявшие хоть какую-то реальную ценность. Удивительно, но прижимистый владелец ломбарда, который при оценке подозрительного «товара» никогда не снимал маску подчеркнутого безразличия с лица, раскошелился, практически не торгуясь. Он даже почесал за ухом, похожим на пельмень, и в его вечно тоскливых глазах мелькнула искра неподдельного интереса. Магда продала ему серебряный перстень с рубином, ловко снятый с пальца у одной старухи, попросившей перевести ее через дорогу и помочь донести корзину с фруктами к дому.
Магда шла с высоко поднятой головой, ликуя. Свет фонарей освещал девочке путь. По улицам торопливо, точно подвальные крысы, пробегали одинокие прохожие. Ветер разметывал ей волосы. Вдали слышался рев бушующих гигантских валов. От моря исходил какой-то дивный запах, дотоле ей неведомый. Запах пробуждал в груди радость, выливавшуюся в песню, мелодию которой она тихонько насвистывала.
Опасность она почувствовала инстинктивно. Но было поздно. Магда замедлила шаг, успела повернуть голову, как тотчас чьи-то сильные руки схватили ее, зажали рот. Она и глазом не успела моргнуть, как оказалась за углом дома, в сумраке. Ее развернули и прижали к стене. Девочка больно ударилась затылком о кирпичную кладку, в глазах на секунду потемнело. А когда немного пришла в себя, намереваясь вырваться и убежать, то увидела перед собой мерзкое лицо, изуродованное шрамом. Щелкнуло лезвие ножа возле ее щеки. Кровь застыла в жилах Магды. Ей хотелось закричать, но от страха она онемела. К горлу подступил тяжелый комок, и отчаяние сковало ее.
Это был какой-то сумасшедший, который, похоже, не осознавал, что творит, находясь в диком возбуждении. Магда прежде никогда не сталкивалась с маньяками. Она даже не могла предполагать, что существуют такие нелюди, которых мучает неутоленное желание по ночам во время непогоды, лишает их сна, приводит в бешенство. Об изнасилованиях несовершеннолетних слышала – зачастую этим занимались сами подростки, беспризорные, у которых не было денег на услуги проститутки, – но в глазах этого мужчины она отчетливо увидела свою боль и близкую смерть.
Маньяк протянул руку с ножом к ее волосам, дотронулся до них и что-то пробормотал. Его налитые кровью глаза были полны безумия, для него существовало лишь одно: тело девочки, к которому он прижался. Свободная рука насильника скользнула по ее тугой груди, животу и оказалась между ног, пытаясь их раздвинуть. Магда стояла в растерянности, не зная, что делать. Страх сковал ее, спутал мысли. Ей казалось, что у нее в груди покоится целая глыба льда. То, что сейчас с ней происходило, вызывало омерзение. Ладонь девочки разжалась, порыв ветра подхватил деньги и унес неведомо куда.
– Прошу вас… не надо… – жалко выдавила Магда. Ее глаза наполнились слезами, и нижняя губа задрожала.
– Брось, не ломайся, шоколадка, – прошептал ей злодей в ухо, не переставая поглаживать ее. – Все одно я возьму то, что хочу. Повернись к стене, нагнись и уступи по-хорошему. Мой пыжовник[19] тебе понравится.
– Я еще девочка, пожалуйста…
Насильник посмотрел ей в глаза и его рот скривился в гадкой усмешке.
– Это недолго исправить, сладенькая. Так даже лучше. Если ты хочешь, то можно оставить все, как прежде, но будет немного больнее.
– Нет! – Девушка попыталась вырваться, но рука маньяка нашла ее шею и начала сжимать.
– Не трепыхайся, дура… – злобно прошипел он.
У Магды снова померкло в глазах, она стала задыхаться и оседать. И тут чья-то рука хлопнула насильника по плечу, и прозвучал голос:
– Оставь ее в покое, дрочила!
Маньяк ослабил хватку. Лицо его тотчас изменилось, окаменело. Он отпустил девочку и, резко развернувшись, наотмашь полоснул ножом – острая сталь вспорола воздух.
Магда опустилась на брусчатку, опершись спиной о холодную стену, и дальнейшие события наблюдала как во сне.
Она увидела высокого мальчика, негра, примерно одного возраста с ней, но очень крепкого. Тот стоял и ухмылялся, словно издевался над маньяком, даже успел подмигнуть Магде, точно давней знакомой.
– Убирайся вон, грязный негр, если не хочешь, чтоб я расквасил тебе рожу, – процедил сквозь зубы маньяк. Злость скворчала в нем, как яйца на раскаленной сковородке.
– Катись сам, пока морда целая. – Он сплюнул вбок.
– Прикуси язык! Я тебе, сопляк, щас задницу порву на щупальца осьминога! Будешь знать, на кого хвост поднимаешь!
– Морячок?.. Хм… А у тебя харя не треснет по диагонали зигзагом?! – спокойно поинтересовался негр и, заметив похожий шрам на лице маньяка, добавил: – Однажды это уже с тобой случилось. Верно, дрочила?
19
Пыжовник – длинный скребок для чистки канала ствола орудий, применявшихся на старинных военных кораблях. В данное время подобные им аналоги пушек получили «вторую жизнь» на многих торговых галерах и парусниках для защиты от мародеров и пиратов, так как не всякую зенитную установку можно установить на деревянной палубе, не говоря уж о ракетном комплексе. Да и перемещаться по воде на судах с металлическим корпусом и двигателями с открытыми гребными винтами стало невозможно. Инопланетяне, чтобы обезопасить себя от вмешательства людей, блокировали морское сообщение и безжалостно уничтожают все то, что может нарушить их экосистему. Люди вынуждены больше передвигаться по воздуху, что стимулировало развитие гигантских цеппелинов для трансатлантических перелетов. Природные энергоресурсы на суше малы и быстро иссякают. Лишь немногие государства могут позволить себе самолеты с реактивными двигателями из-за высокой стоимости топлива. Лидирующую позицию занимают Россия и Китай. Здесь же слово «пыжовник» применяется в совершенно ином значении.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.