Страница 2 из 9
Грузовик тем временем резко развернулся, пытаясь вписаться в узкую улочку возле ресторана. Сделать это было непросто. Там стояло множество авто. Да и сама улочка не была рассчитана на движение по ней грузового транспорта. Водитель тем не менее отчаянно пытался проехать.
Скрежет легковушек, угодивших под удар, слышался за несколько кварталов от места события. Передок грузовика ударялся в двери и витрины магазинов. Стекла разбивались, дождь из осколков падал на тротуары.
Прохожие в панике разбегались кто куда. Никто не желал попасть под удар взбесившегося грузового автомобиля. При этом некоторые все-таки пострадали. Кого-то порезали осыпавшиеся осколки, задела выбитая дверь. Кто-то был сбит с ног легковушкой, подвинутой грузовиком.
Уже слышался вой сирен. Полицейские машины мчались к месту происшествия. Водитель грузовика прекрасно все понимал. Он пытался выехать с этой узкой улочки и попасть на соседнюю, широкую. Однако в конце концов его нервы сдали. Он не сумел вписаться в довольно простой поворот, потерял управление и прямо на ходу выскочил из кабины. Грузовик врезался в столб и застыл на месте.
Мужчина, выпрыгнувший из него, сразу же попытался воспользоваться всеобщей растерянностью, чтобы безнаказанно скрыться. Люди на этом конце улицы толком не понимали, что произошло. Они сочли случившееся аварией.
Водитель успел воспользоваться их замешательством, быстро пересек улочку, слился с толпой на смежной улице и вскоре скрылся. К приезду полиции о нем не было ни слуху ни духу. Очевидцы же давали настолько путаные показания, что полезной информации из них почерпнуть было практически невозможно.
2
В одной из воинских частей, базирующихся в средней полосе России, закончились учения мобильно-диверсионной группы. Ее участники – все офицеры, опытные бойцы ВДВ – только-только успели вернуться. Командовал группой Андрей Лавров. Все, кто знал о его послужном списке, за глаза называли майора легендарным Батяней.
Да, за его плечами действительно осталось немало успешных секретных операций, проведенных в самых разных уголках нашей планеты. Но сам он никогда своих заслуг не выпячивал. Не только по той причине, что давал подписку о неразглашении. Просто любой вариант хвастовства или кичливости был для Лаврова неприемлем.
Все знали его строгость и справедливость. О таком командире обычно говорят, что он слуга царю, отец солдатам. Майор не давал спуску подчиненным, но при этом сам отличался дисциплинированностью.
Вот и после учений, несмотря на смертельную усталость всех и каждого участника группы, майор твердо настоял на чистке оружия и приведении в порядок амуниции. Казалось бы, все это могло подождать до завтра. Возможно, где-то в другой воинской части под началом иных командиров такой перенос был бы реален. Однако здесь все знали, что наведение порядка после учений является незыблемым законом.
Усталость на самом деле была невероятной. Офицерам хотелось спать. Некоторые из них клевали носом и буквально засыпали на ходу. Батяне пришлось проявить характер и стойкость. Он требовал выполнения приказа от тех самых подчиненных, бок о бок с которыми совсем недавно прошел не один десяток километров, сидел по горло в болоте, преодолевал мыслимые и немыслимые препятствия. Но на то она и военная служба, чтобы проявлять стойкость и характер.
Сам командир был уставшим не менее, чем все остальные участники мобильно-диверсионной группы. Прожженная в нескольких местах форма, кровавые мозоли на руках, осунувшееся лицо говорили об одном: майору нужен был отдых. Однако он и сейчас находился рядом со своими людьми. Чистил оружие. Старался подбодрить бойцов отнюдь не только приказным тоном. Одним словом, командир исправно выполнял свои обязанности.
Дежурный сообщил о прибытии машины из штаба. Лавров приостановил чистку оружия и выстроил диверсионную группу, готовясь встретить приехавшее начальство.
Прибытие высоких персон можно было связать с итогами учений. Однако опыт вкупе с интуицией подсказывали майору, что речь пойдет о чем-то ином.
Он не ошибся. Команду «смирно!» пришлось подавать не только перед начальником штаба в звании полковника и несколькими его замами, но и перед неким типом в штатском. По тому, как начальство трепетало перед этим господином, нетрудно было догадаться, что в гости приехал очень серьезный человек. Тот ничего не говорил, а лишь посматривал на майора и его группу, будто приценивался.
Полковник отозвал Батяню чуть в сторону, как говорится, на пару слов.
– Да, я вижу и знаю, что вы все после учений устали, – понимающе проговорил начальник штаба. – Но и ты должен понимать, что по пустякам я бы не стал беспокоить ни тебя, ни твоих парней. Этот товарищ специально приехал к нам из Москвы. Ты же знаешь, что, кроме как к тебе, обратиться не к кому.
– Так точно, – коротко ответил Андрей и выдержал паузу, прежде чем посмотреть на московского гостя.
Разговор продолжился в кабинете начальника штаба. Помещение выглядело практически так же, как и множество подобных ему: начальственный стол буквой «Т», ряд стульев, несколько шкафов, сейф, карта на одной стене, символы России, портреты президента и премьер-министра на другой.
Московский гость вошел в кабинет вместе с одним из своих помощников. В руках тот держал небольшой приборчик, с помощью которого стал проверять помещение на наличие в нем прослушивающих устройств. Эта процедура пришлась не по нраву хозяину кабинета. Важный гость из Москвы перехватил недовольный взгляд полковника, но наэлектризовывать обстановку еще больше не стал.
Он просто развел руками и спокойным тоном промолвил:
– Вы уж не обессудьте, но так положено. Речь ведь пойдет об очень серьезном деле.
– Да, я понимаю, – усмирив свое недовольство, сказал на это начальник штаба и указал на места, которые могли занять высокий гость и Батяня.
Человек в штатском предпочел, чтобы майор уселся первым. После этого он поставил перед ним ноутбук, вывел на экран необходимые данные, сообщил, что вопросы можно задавать по ходу, и начал свой рассказ.
– Наш дипломат в Буэнос-Айресе получил очень интересную, если не сказать больше, информацию, – проговорил гость, расхаживая вдоль стола напротив Лаврова. – В одной из отдаленных провинций Аргентины существует лаборатория, в которой разрабатываются жесточайшие вирусы, поражающие сельскохозяйственных животных. Один из них уже создан. Он может несколько месяцев или даже лет дремать в организме животного, но потом, словно по команде, проявит себя. Тогда начнется настоящее бедствие, последствия которого могут оказаться катастрофическими. Наши дипломаты в Аргентине по неким каналам получили штамм данного вируса. Он действительно необычен, не определяется никакими детекторами и передается воздушно-капельным путем.
– Никакого средства против него нет? – уточнил Батяня, глядя на экран ноутбука.
– Нет и в ближайшее время не ожидается, так как на одно лишь изучение вируса уйдет несколько месяцев, – ответил человек в штатском и пояснил: – А столько ждать мы никак не можем. Вполне вероятно, что опасная волна этой заразы прокатится по миру гораздо раньше, чем это возможно себе представить. Проявится вирус и в России. Отследить его на инкубационном этапе практически невозможно. Последствия его воздействия на человеческий организм неизвестны. А вот то, что продовольственная безопасность и нашего государства, и большей части мира окажется под угрозой, это бесспорный факт.
Лавров отвел глаза от очередного слайда, выведенного на экран ноутбука, посмотрел на рассказчика и задал ему вполне закономерный вопрос:
– Неужели за всем этим стоит аргентинское правительство?
Эти слова прозвучали с очевидным сомнением в вероятности такого факта.
Гость сразу же это уловил и ответил:
– Естественно, официальные власти страны здесь ни при чем. По нашим данным, высокопоставленные аргентинские чиновники ни сном ни духом о том, что на территории их государства существует лаборатория, занимающаяся подобными делами. Аргентинская земля стала лишь местом, где тайком от тамошних властей реализуются чужие интересы.