Большой Джо и энное поколение

Насмешливо улыбаясь, палач поднял клинок высоко… он целил в голову Асира! Мерзавка обманула его! Он застонал и вновь закрыл глаза, бормоча под нос полузабытую молитву.

Удар… Острие ножа вонзилось в кол над самой головой, и Асир потерял сознание.

Он пришел в себя, лежа на земле. Палач пинком перевернул его на спину.

– Учитывая твой юный возраст, вор, – буркнул он, – Совет подарил тебе жизнь и приговорил к вечному изгнанию. Солнце садится, а рассвет должен застать тебя в холмах. Если ты вернешься на равнину, тебя прикуют цепью к дикому хюффену, и он затаскает тебя насмерть.

С трудом переведя дух, Асир коснулся ладонью лба и обнаружил там свежую рану, натертую ржавчиной, чтобы от нее остался заметный шрам – Слубил заклеймил его, чтобы любой мог узнать в нем изгнанника. Однако за исключением ран от гвоздей на запястьях, он по-прежнему был цел.

Ладони его одеревенели, и он едва мог пошевелить пальцами; Слубил, правда, перевязал его раны, но повязки уже набухли кровью.

Палач ушел. Асир поднялся с земли, постоял, пошатываясь. Вокруг собралась толпа сельчан. Не обращая внимания на свист и оскорбления, он с трудом потащился к деревне, до которой от места казни было минут десять ходьбы. Ему нужно было поговорить с Марой и ее отцом, если брюзгливый старик вообще захочет его выслушать: воровское знание вызывало у других панический страх.

Уже стемнело, когда он, наконец, добрался до хижины Велкира. Люди, которых он встречал на улицах, плевали в него, иные бросали в него пригоршни песка. Из-под двери дома Велкира сочился мерцающий свет. Асир постучал в дверь и стал ждать.

Велкир вышел во двор с фонарем. Увидев Асира, он поставил фонарь на землю, расставил ноги и неподвижно застыл, скрестив руки на груди и надменно глядя на вора. Лицо его было бесстрастно, словно выветрившийся валун. Асир склонил голову в поклоне.

– Я пришел привести свои аргументы, Старший Родственник, – сказал он.

Велкир оскорбленно фыркнул.

– Тебе мало, что тебя оставили в живых? Асир быстро поднял взгляд и покачал головой.

– Да нет же! За это я вам благодарен.

– Тогда в чем дело?

– Я вор и многое знаю. Мне известно, что мир умирает и что воздух из него уходит в небо. Я хочу, чтобы Совет выслушал меня. Мы должны вместе постичь слова Древних, научиться их чарам, и тогда дети наших детей родятся не для того, чтобы задохнуться в мертвом мире.

Велкир снова фыркнул, наклонился и поднял фонарь.

– Проклят тот, кто слушает мудрость, провозглашаемую вором, но тот, кто воплощает ее в жизнь, проклят дважды и становится соучастником преступления.

– Нам нужно войти в подземелья, – настаивал Асир. – Ключ к Пламени Вихрей находится в подземельях. Бог Роггинс говорит…

– Довольно! Я не желаю этого слышать!

– Как хочешь, но Пламя все равно разгорится вновь, и воздух будет освежен. В подземельях… – Он умолк и покачал головой. – Совет должен выслушать меня.

– Совет ничего не будет слушать, а тебе я советую до рассвета уйти подальше. Кроме того, подземелья охраняет Спящий Демон по имени Большой Джо. Войти туда, значит умереть. А сейчас – уходи.

Велкир отступил за порог хижины и захлопнул за собой дверь.

Асир в отчаянии опустился на землю, чтобы немного отдохнуть. Ночь была темная, и лишь в нескольких местах мрак разгонял свет ламп, падающий на дорогу из неприкрытого окна.

– Тесс…

Звук пришел откуда-то из темноты. Вор быстро огляделся.

– Тесс! Асир…

Это была Мара, дочь Велкира. Она выскользнула из хижины через черный ход и теперь выглядывала из-за угла, подзывая Асира.

Он тихо поднялся и подошел к ней.

– Что с тобой сделал Слубил? – шепотом спросила она.

Асир засопел от злости и схватил ее за руку.

– Ты не знаешь?

– Не знаю! Отпусти, мне больно! Токра ничего не сказал мне. Я отдалась ему, но это не помогло.

С тихим проклятьем он выпустил девушку.

– Все равно ты должен был решиться, – прошипела она. – Я знала, что если ты будешь оттягивать этот момент, то так ослабеешь, что не сможешь даже убежать.

Он бросил ей в лицо гнусное ругательство.

– Неблагодарный! – коротко ответила она. – А я-то купила тебе хюффена!

– Что?

– Токра подарил мне ритуальную фразу, и я купила за нее хюффена. Ты же сам знаешь, что не дойдешь в холмы пешком.

Гнев Асира не унимался.

– Ты спала с Токрой! – рявкнул он.

– О, ты ревнуешь! – захохотала она.

– Я ревную? Да я смотреть на тебя не хочу!

– Вот и хорошо. Тогда я оставлю хюффена себе.

– И забирай! – зло бросил он. – Мне он не нужен, потому что я не пойду в холмы. На мгновенье девушка онемела.

– Ты должен уйти, глупец! Тебя же убьют!

Он повернулся к ней спиной, к горлу подкатила тошнота. Мара схватила его за руку, пытаясь повернуть к себе.

– Асир! Бери хюффена и лети.

– Я пойду, – гордо ответил он, – но не в холмы, а в подземелья.

Он зашагал прочь, но Мара не сдавалась и бежала рядом, пытаясь остановить его.

– Глупец! Подземелья священны! Вход стерегут жрецы, а внутреннюю дверь охраняет Спящий Демон. Тебя убьют, если ты попытаешься туда проникнуть, а если будешь тянуть с уходом в холмы, завтра тебя убьет Совет.

– Ну и пусть! – крикнул он. – Я не какой-то там нытик-деревенщина. Я родился в холмах, и мой отец был отступником. У твоего Совета нет права судить меня. Теперь я сам буду судить его.

Он выкрикнул эти слова в момент возбуждения и сразу понял, насколько они безумны. Асир ждал презрительного выговора от Мары, но она шла, вцепившись в его руку и не переставала просить. Они уже довольно далеко ушли от дома ее отца. Из голоса девушки исчезла дерзость, он стал умоляющим.

– Прошу тебя, Асир, уйди! Если хочешь, я пойду с тобой.

Он хрипло рассмеялся.

– А зачем мне нужны объедки после Токры? Девушка наотмашь хлестнула его по щеке.

– Токра – старый трясущийся импотент. У него подагра, и он едва ходит. Это ради тебя я сидела у него на коленях и целовала ему лысину.

– Тогда за что же он подарил тебе ритуальную фразу? – холодно спросил Асир.

– Потому что он любит меня.

– Лжешь! – И он снова двинулся вперед, гордо подняв голову.

– Ну и ладно! Иди в свое подземелье. Я расскажу обо всем отцу, и тебя схватят, прежде чем ты туда дойдешь.

Она выпустила его руку и остановилась. Асир заколебался: она вполне могла это сделать. Повернувшись, он вплотную подошел к девушке и протянул к ее горлу огромные ладони.

– Почему бы мне не задушить тебя и не бросить здесь? – прошипел он.

Лицо Мары было лишь светлым пятном в темноте, но он все равно увидел ее насмешливую улыбку.

– Потому что ты любишь меня, Асир из Франика. Тихо выругавшись, он опустил руки. Девушка едва слышно рассмеялась и взяла его под руку.

– Идем к хюффену, – сказала она.

«Почему бы и нет? – подумал он. – Заберу хюффена и её вместе с ним». Он мог сбросить её в нескольких милях от поселка и повернуть к подземельям. На обратном пути она шла, тесно прижавшись к нему. Далеко обогнув дом Велкира, они пробрались на зады, где за рядом хижин была небольшая полянка. Над западным горизонтом висел Фобос, его маленький диск бросал слабый свет на окутанную мраком планету.

Подойдя ближе к массивному силуэту, рисующемуся на фоне ночного неба, Асир услышал дыхание хюффена. Чувствуя поблизости людей, он величественно расправил крылья, издав при этом тихий писклявый звук. Это марсианское животное ничем не напоминало созданий, которых Древние привезли с собой с неба. Спину его, как у жука, покрывал тонкий панцирь, но живот был пористый и мягкий. Хюффен питался, садясь на пищу и поглощая ее через поры в животе. Пленочные крылья напоминали пергамент, натянутый на ажурный костный каркас. Животное не имело головы и централизованного мозга, нервные узлы распределялись по всему его телу.

Огромное существо не протестовало, когда они взбирались на его широкую плоскую спину и пристегивались ремнями, пропущенными сквозь отверстия, высверленные в тонком панцире. Легкие хюффена – огромные воздушные пузыри – постепенно наполнялись воздухом, и наездники поднимались все выше. Окружность надутого хюффена на вдохе была почти в четыре раза больше, чем после выдоха. Наполнив легкие, существо вновь стало съеживаться, напрягая мышцы, пока сзади не раздалось тихое шипение выходящего под давлением воздуха. Хюффен ждал, расправив крылья.