Мегаполис Ленд

– Как тебе сказать… Сегодня пригласил одну фифу в кафе, опоздал немного, как обычно, а она раздула из мухи слона и устроила разбор полетов, истеричка! Пришлось продинамить ее, послал к такой-то матери – весь вечер насмарку. Сейчас сижу, не знаю, чем заняться. Может, пива купить? Но одному пить в облом, а компании не предвидится. Что делать? – пожаловался Стас на свою нелегкую долю.

– Не первый раз, чувак! У тебя же длинный список, я сам пару раз номера брал. Переживать из-за какой-то куклы глупо, тем более для тебя это не новость, – подбодрил друга Макс.

– Ты не занят сейчас? Подъедешь, посидим в баре, поговорим по душам?

Стас был свободен во всех смыслах. Именно при такой свободе и стоило говорить по душам. Подвернулась удачная возможность, так что грех ею не воспользоваться. Договорившись о встрече, Пастарьев отправился прогуляться.

Последние годы Стас обитал на Шоссе Энтузиастов в просторной двушке, доставшейся ему по наследству от внезапно скончавшейся бабушки. Ей было под девяносто, но никто даже не предполагал, что бабушка «даст свечку». Семья наивно верила в вечную жизнь бабули, но старушки вечно не живут и уходят в иной мир, оставляя детям на вечную память свои квартиры. Так Стас оказался новоселом. Не то чтобы квартира принадлежала лично ему, просто родителям надоело нудное присутствие сына в их коттедже на Новорижском шоссе. Так как снимать жилье Стас не хотел, да и был последние месяцы безработным, заботливые мама и папа отправили его на поселение в обитель покойной, оплачивая коммунальные услуги и выделяя скромные средства на карманные расходы. В общем, Пастарьев-младший жил без хлопот и не напрягал родственников своим появлением, лишь изредка напоминал им пополнить его быстро уменьшающийся счет.

Жизнь казалась ему скучной и серой. Так было и в детстве, и в юности, даже сейчас жизненная тоска скребла его острыми коготками. До семи лет он считался тихим ребенком, слушался няню, учился читать и писать, неделями ждал родителей из очередного турне. Он старательно занимался с репетиторами, готовясь к школе, любил посещать зоопарк и планетарий, раскрашивал книжки-раскраски и листал американские комиксы. Он даже соблюдал диету и учился хорошим манерам у британского педагога.

Все бы ничего, но правильное расписание правильного мальчика наскучило, послушный сын устал быть паинькой. В первом классе ситуация изменилась, и в школьные годы Стас прослыл неисправимым хулиганом. Он часто пропускал занятия, колошматил учебниками девчонок, приставал к малолеткам, участвовал в дворовых разборках. Учеба не привлекала его так, как шумная улица с яркими огнями. Стас проводил сутки напролет в компьютерных клубах, набирая очки в сетевых баталиях, либо развлекался, где придется с такими же балагурами под ритмы зарубежного хип-хопа и ударные хиты «Мальчишника» и «Технологии».

Его юность пришлась на середину девяностых с их видеоприставками и пластмассовыми джойстиками, пиратскими видео с клубничкой, частыми конфликтами неформальных течений, неумелыми любовными играми с девочками постарше и жестким басом первых кислотных дискотек. Он еще помнит, как начинали DJ Фонарь и DJ Грув, как умирали от передоза первые рейверы, и как столица медленно адаптировалась к экспансии заморского драйва. В вихре развлечений Стас устоял и даже прилично окончил одиннадцатый класс, преодолев кризис подросткового возраста без серьезных последствий.

В институте возникли свои приключения: новая любовь, а точнее, серия амурных похождений, лекции, вечные студенческие гулянки по поводу и без, лекции, на которые он предпочитал не ходить, и КВН, куда он попал по протекции профсоюза и мудрому совету старших товарищей. Его команда выступала очень удачно, им дважды удавалось выйти в финал межвузовских соревнований. Но в финале чего-то не хватало, они не дотягивали до высокого мастерства и проигрывали более остроумным противникам. Чемпионами они так и не стали, до серьезных игр с шансом попасть в лигу Маслякова они не дошли, остановившись где-то посередине. Но они и не грезили славой: тратить несколько лет на смех и веселить жюри наглецам из солидного вуза было не в кайф. К пятому курсу команда развалилась, уступив место новому поколению.

Несколько раз Стас практически заваливал сессию и был готов уйти в академический отпуск, но благодаря стараниям влиятельного отца кое-как окончил МГУ. После университета парень пытался работать на хороших должностях, подготовленных для него любящим предком, но раз за разом понимал: это не для него.

Стас не мог выбрать занятие по душе. Он пробовал многое: трудился промоутером на клубных вечеринках, PR-менеджером в солидных компаниях, финансовым консультантом, помощником депутата Государственной Думы, исполнительным директором ряда коммерческих организаций, даже редактором глянцевого журнала – ничто не вдохновляло его надолго. Любое поле деятельности приводило его к скорому разочарованию, требующему новых исканий. Будучи промоутером, он прогорел на одной «звезде», которую так и не смог привезти в Россию, хотя билеты были распроданы и народ требовал зрелищ. Руководство не оценило его усилий и с позором отправило на вольные хлеба. В офисе трудиться слишком скучно. Какие к черту финансы? Все клерки сидят на сайте «ВКонтакте», как на игле, а Россией правят «Одноклассники». В Думе царила смертельная тоска, а модный журнал с претензией на гламур неожиданно обанкротился, не просуществовав и полугода.

С работой не складывалось, поэтому Стас сменил карьерную активность на более приятную и захватывающую деятельность. Он занялся устройством личной жизни, стремясь подыскать себе как можно больше подружек, на сколько хватит сил. Он пообещал себе превратиться в неугомонного ловеласа, праздно растрачивая молодость на бессмысленные интриги и случайные связи. Однако серьезных свершений достичь не удалось, и эта затея вскоре утратила первозданную прелесть. Подружки приходили и уходили, продлить отношения дольше пары недель не получалось. И только двое-трое с боем завоеванных девиц, нацеленных больше на его деньги, чем на него самого, составляли круг его отношений. Короче говоря, в свои неполные тридцать лет молодой человек не имел ни любимой работы, ни любимой женщины, ни благополучной семьи. Пастарьев почти смирился с судьбой и лишь в глубине души надеялся на грядущие перемены.

А сейчас он шел в направлении «Белой медведицы» и листал записную книжку в надежде отыскать несколько номеров для организации свиданий, на которые он постарается не опоздать.

Вдруг он заметил знакомые женские черты. О чудо! У входа в итальянский ресторан «La Prima» стояла его бывшая одногруппница Вика Мефилова – одна из немногих представительниц женского пола, кто действительно понимал Стаса и искренне дружил с ним на протяжении многих лет. Последний раз они виделись выпускным летом. Пастарьев сам удивился, как легко узнал ее с первого взгляда. Университетская закалка: годы идут, люди меняются, а память остается, словно запечатлелась на генетическом уровне. Где бы ты ни был, везде узнаешь свояка. Настроение пошло в гору. Он не ожидал увидеть ее вновь, тем более так спонтанно.

– Вика! Не узнаешь старых друзей? – радостно крикнул он, помахав рукой.

Вика Мефилова недоверчиво обернулась:

– Мама дорогая! Ты?

– С каких пор одна по ресторанам ходишь?

– Я пока не старая дева, чтобы в одиночестве за столиком скучать. Но как ты изменился, как возмужал! Куда я раньше глядела? Подойди поближе, хочу тебя разглядеть, – она поправила прическу. – Какой лапочка стал, так и предполагала!

– А где твой спутник? Семья, карьера? Всего добилась, чего хотела?

– Помаленьку, – Вика улыбнулась, обнажив белоснежные зубы. – А спутник мой рядом, машину паркует, скоро вернется. Видишь, совсем негде пристроиться.

– У тебя с ним серьезно? Кто он такой? – Стас ревниво наморщил лоб.

– Ну как сказать… Скорее да, чем нет. Мы давно знакомы. Не буду загадывать, но, скорее всего, я уеду с ним в Лондон, – неуверенно произнесла Вика. – Ему сделали выгодное деловое предложение, от которого он не смог отказаться, а я всегда мечтала жить за границей. Постучим по дереву, чтобы не сглазить!