The Pirate Adventure

Команда в этом случае оказалось более слабой духом, чем их предводитель. По крайней мере вскоре они уже были не в силах скрывать своего любопытства и порой в наглую таращились на Френсис, когда та выходила из трюма под присмотром помощника капитана. Кто-то глядел на неё с ненавистью и открытым отвращением, а кто-то, не взирая на расизм, смотрел с более живым и безобидным интересом. И у всех, даже у Френсис с Томасом, возникал аналогичный вопрос: почему, ныне ненавидя французов, Посланник принял Френсис на борт? Одно ли желание увернуться от королевских фрегатов, что патрулировали моря и океаны, являлось его основной причиной? Нет, здесь было что-то ещё...

Однажды, спустя несколько недель, с того момента, когда команда в последний раз видела землю, настал тот момент, когда Френсис наконец сумела добиться первых шагов в своей сложной миссии. И произошло-то это случайно, и нельзя было сказать, что она была к этому готова. К тому времени она перепробовала разные способы внедрения в общество пиратов. Она пыталась учиться всему, что делали остальные. Выходя из трюма, она старалась заговорить с командой, используя уже заученные пиратские фразы, но...увы, из её уст даже такая заёзженная реплика, как "тысяча чертей", звучала более чем нелепо. Всё заканчивалось тем, что Френсис приходилось с позором убегать обратно в трюм и пытаться справиться со стыдом.

И вот, оказавшись снова в своём излюбленном трюме, девушка начала уставать от собственных мыслей. Их было слишком много, они лихорадочно кружились у неё в голове, но решения она не находила, а порой наоборот своими сомнениями и даже страхами только всё усугубляла, даря голове новые боли. Усевшись в позе лотоса, она со скучным видом водила пальцем сквозь огонёк догорающей свечи.

Одиночество меняло людей. И Френсис не была исключением. За прошедшие бессонные ночи она научилась не бояться огня, кожа её привыкало к жару. Когда она водила рукой по огню, она начинала получать даже небольшое удовольствие от этого странного занятия. Но, что ещё она могла делать в трюме с припасами?

Но тут, её развлечение прервалось, едва она услышала шум сдвигающегося засова. Двери отворились и в трюм спустился кок. Держа в руках пустой, грязный мешок, Джеспер прошёл мимо Френсис, одарив её мягкой улыбкой, и принялся нагружать мешок едой. Очевидно, в его голове назревало новое кулинарное блюдо.

— Как тебе мой рыбный суп? — спросил он всё таким же бархатистым голосом. Джеспер являлся ещё одним редкостным членом команды, который абсолютно не брезговал общаться с француженкой.

— Не плох, — ответила девушка, слегка сжимая пальцами мелкий пылающий огонёк, а затем тут же отпуская его из плена. — Единственное, чего меня смущает...в нём было мало соли...и, думаю, можно было добавить больше овощей для аромата.

— Пф, глупости говоришь, — буркнул кок, но не из злости, а скорее в шутку. — Вся команда просто с ума сходит от моих блюд.

— Разве? Том вчера жаловался мне на боль в животе. Учитывая то, что он больше ничем не питается, кроме супов, приготовленных коком, то вполне логично, что он...

— Глупости! Какие глупости! — тут же передёрнул кок.

— Вы не хотите меня слушать? — заморгав, спросила француженка. — Что же, ваше дело. Ах, я думаю, вы боитесь, что я посоветую вам какую-то гадость, дабы тем самым отравив всю команду, и получить доступ к кораблю?

— Нет, что ты говоришь! — встрепыхнулся Джеспер, с того ни с сего краснея. — Я так никогда бы не подумал.

— Конечно, ведь вы знаете, что французы умеют создавать великолепные блюда, от которых буквально сносит крышу...не люблю хвастаться, но, я тоже обладаю скромненькими кулинарными умениями, — девушка попыталась придать своему голосу больше невинности, но фальшь чувствовался за километр. — Как я уже сказала, дело ваше. Но...я бы всё же добавила бы в ваш суп побольше овощей. Поверьте, команда вас будет боготворить.

— Ну...вообще-то... — кок слегка замялся. — Френсис, не подумай, что я подозреваю тебя в чём-то...ну, сама знаешь, в каком мы обществе находимся. Но ты мне сразу понравилась, я уверен, что в твои планы не входит отравление команды!

Френсис была только рада этим словам.

В итоге, не взирая на приказ не выпускать француженку ночью, девушка стояла на кухне и с довольной улыбкой на лице размешивала кипящий бульон. Из котла валил огромный, белый, жаркий пар, но не смотря на этой, он нёс с собой такие дурманящие запахи, от которых у Джеспера начали течь слюни, и он с большим усердием пытался это скрыть, тайком вытирая губы рукавом. Френсис порой морщила лоб, как будто думала над какой-то тяжёлой проблемой, затем, очевидно, находя верное решение, брала щепотку какой-нибудь приправы и щедро насыпала её в бульон. Давая коку перемешивать суп, сама же Френсис принималась за резку овощей, а резала она, не смотря на свой нежный образ и любовь к жизни в роскоши, не хуже профессионального повара. Джеспер уже не мог скрывать того восхищения, с которым он следил за тем, как быстро и тонко орудует ножом "пленница". Да и любые сомнения на счёт этой прекрасной особы вмиг улетучивались, когда на глазах кока создавался подобный шедевр. Для Френсис это вовсе не было никаким подвигом, она не считала приготовленный суп чем-то таким прекрасным, она просто делала то, что считала нужным.

Команде же они ничего не сказали, ибо прекрасно знали, какая пойдёт за этим реакция.

"Она нас отравит!"

"Она же француженка!"

"Мы ненавидим французов!"

Об их супе знал только верный помощник кока Чарли и то, видя, что его наставник спокойно передаёт свои инструменты для творения Френсис, не смог ни скрыть выражение полнейшего отвращения. Каждый раз, когда он проходил мимо Френсис, его лицо тут же приобретало болотистый оттенок и он так странно надувал и раздувал щёки, как будто собирался опорожниться. Шёпотом он предупреждал Джеспера о возможно опасности, на что получал в ответ громкие и не стеснительные вопли на тему недоверия своему наставнику. Сколько Чарли не вертелся, не пытался морально выпихнуть Френсис со своей территории, его выходки только ещё сильнее разозлили Джеспера.

Когда на следующий день команда ввалилась обедать, из столовой только и слышались радостные вопли пиратов. Да такие, каких Френсис не слыхала даже во время парадов на площади. Неужели её скромное блюдо могло привести такой фурор среди пиратов? Из столовой только и слышались вопросы:

— Боже, как вкусно!

— Никогда ничего подобного не ел!

— А ты учишься на своих ошибках, Джесп! Хочу добавку!

— И я! И мне налей!

У столика вновь выросла толпа возбуждённых поклонников супа. Кок просто не мог насмотреться на это зрелище, в его глазах заблестели слёзы радости. Френсис, прячась в другой комнате с посудой, тайно сама себя хвалила, а Чарли только и делал, что отвечал на это презрительным фырканьем.

— Ребята! Ребята! — пытался перекричать всех Джеспер. В итоге, не вытерпев, он повысил голос. — А ну, заткнитесь, волчье отрепье! Иначе опять перейдёте на одни огурцы!

Такая быстрая перемена настроения дала свои плоды — команда замолкла и, напоминая провинившуюся собаку, растерянно взглянула то на молчаливого Чарли, то на красного повара.

— Я хочу кое-что сказать, — продолжил кок, выравнивая нотки в голосе. — Суп готовил не я. А наша гостья. Поэтому благодарить и просить добавки вы должны у неё, а не у меня.

Френсис, не ожидавшая, что правда так быстро выплывет наружу, не сразу пришла в себя. Покраснев до корней волос, она прислонила ухо к двери, испуганно ожидая любой реакции. Но, к её страху, команда молчала. "Уж лучше бы вопили, как ненормальные", — подумала она про себя, взволнованно морща лоб. Привыкшая выслушивать о себе гадости, тишина стала для Френсис просто невыносимым испытанием.

— Френсис, прошу, выйди. Хватит уже прятаться.

Дверь отворилась и Френсис — незащищённая и жалкая — вывалилась на кухню. То краснея, то бледнея, она поспешно выпрямила спину и сложила перед собой руки, в знак самоутешения. Команда перекинула свой изумлённый взгляд с кока на девушку, и Френсис ждала только одного — быстрой и безболезненно расправы.