Страница 3 из 18
— Тогда давайте быстрее поднимемся. — Шоркан наклонил голову, прислушиваясь к барабанному бою, раздававшемуся со стороны гор. — У нас впереди длинная ночь.
Он передал поводья конюху и с душевной болью проводил взглядом прихрамывающего коня, которого уводили от него.
У обоих братьев были серые глаза и густые черные волосы — наследие предков станди, но на лице Шоркана, хотя он и был младше, в уголках рта и глаз залегли морщины — свидетельство того, как много ему приходится нести на своих плечах. Эр'рил жалел, что не может разделить эту ношу с братом, но Чи вручил дар Розы не ему. Он мог предложить в помощь только свою силу и острый клинок.
Воин повел их внутрь, затем вверх по лестнице, мальчик, спотыкаясь от усталости, шел рядом. Постепенно он согревался, и на лицо стали возвращаться краски. Бледные тонкие губы покраснели, на щеках появился румянец. Из-под соломенных волос на Эр'рила смотрели голубые глаза, редкие в этих местах.
Шоркан окинул взглядом кровати, когда они проходили через общий зал.
— Еще раненые?
— Стычки на границах долины, — объяснил Эр'рил.
Шоркан молча кивнул и нахмурился, мягко подталкивая брата, чтобы они поднимались быстрее.
Старый маг оставался на том же месте — стоял спиной к огню, пытаясь согреться.
— Меня удивляет, что ты все еще здесь, Грэшим, — входя в комнату, проговорил Шоркан.
Старик отошел в сторону, чтобы прибывшие могли подойти к огню.
— А где мне еще быть? — спросил он. — Ты загнал нас в эту долину, и мы оказались в ловушке.
— До сих пор ты следовал за мной, Грэшим, полагаясь на слово. Доверься мне и впредь.
— Ты все время это повторяешь. — Старик вздернул подбородок. — Покажи мне руку, Шоркан.
— Как пожелаешь.
Он протянул правую руку магу. Она была слегка розовой, как от солнечного ожога.
Старик покачал головой.
— Твоя Роза тускнеет.
В этот момент мальчик подошел к камину погреться, Грешим схватил его за плечо и развернул лицом к себе.
— Ты все-таки нашел одного из учеников? — Маг нагнулся и приподнял рукав куртки мальчика. Рука у ребенка была такой же бледной и белой, как испуганное лицо. — Что это значит? Ты потерпел поражение?
Шоркан мягко освободил мальчика из цепких пальцев Грэшима и положил руку ему на плечо. Затем придвинул к огню и погладил по голове.
— Он левша. — Шоркан поднял левый рукав, чтобы показать другую руку мальчика. Ладонь была ярко-красного цвета, словно ее макнули по самое запястье в лужу крови. — Это спасло ему жизнь. Один из солдат-псов также ошибся и позволил ему избежать первой волны убийств. Мальчик спрятался в бочонке для яблок. Вся академия уничтожена.
— Значит, больше никого не осталось? — спросил Грэшим. — Но разве нам может помочь сила одного ребенка против целой армии гал'готалов? Я надеялся, что ты найдешь мастера, только что посвященного Розе и наделенного знанием.
— Не осталось никого. Даже директор бежал.
— Очень похоже на мастера Риальто, — мрачно проговорил Эр'рил. — Я никогда не доверял ему.
Шоркан отвернулся от огня и кивком показал на окно, из которого доносился бой барабанов.
— Это уже не имеет значения. К утру мы все погибнем.
— Как? — Эр'рил подошел к брату. — А твое видение?
— Что я тебе говорил? — фыркнул Грэшим.
— Поверь мне, брат. Сегодняшняя ночь имеет значение не просто для нашего спасения. Она важна для будущего.
— Какого будущего? — спросил Грэшим. — Этот ребенок, скорее всего, является последним полнокровным магом во всей Аласее.
— Ты прав, Грэшим, с этим ребенком заканчивается царство Чи. Мир вступает в мрачный век, темное время, когда мужчины будут рождаться в слезах и крови. Это предсказали представители секты Хифаи, которые видят дороги будущего.
— Предсказатели! Еретики! Их изгнали, — вскричал Эр'рил.
— Дурные вести люди всегда плохо принимают, особенно те, кому принадлежит власть. Но они сказали правду. — Шоркан показал на окно. — Барабаны подтверждают истинность их видений.
— Но мы все еще сильный народ! — воскликнул воин. — Мы можем выжить.
Шоркан улыбнулся.
— И ты говоришь правду, Эр'рил. Однако Аласея все равно падет, а ее народ будет покорен гал'готалами. Для нашей страны наступило мрачное время. Как циклы солнца и луны, ночь должна следовать за днем. Но именно здесь и сейчас мы можем сделать так, чтобы в будущем взошло солнце. Правда, мы его не увидим, и наши правнуки тоже, но наступит день, когда новое солнце взойдет на небо. И чтобы наступил рассвет, мы должны передать нашим потомкам частичку солнечного света.
— Но как? — спросил Эр'рил, глядя на маленького мальчика. — Каким образом?
— Секта Хифаи предсказала появление Книги.
Грэшим отошел к одиноко стоящей в комнате кровати.
— Книги? Шоркан, ты глупец. Так ты за этим привел меня сюда?
— Это твои слова, Грэшим… ты сам произнес их, когда был членом Хифаи.
Эр'рил побледнел и отошел на шаг от старика.
— Это было очень давно, — сказал Грэшим, — когда я только получил дар. Я давным-давно покинул секту.
— Однако я сомневаюсь, что ты забыл пророчество. В последующие годы другие подтвердили твое видение.
— Это безумие.
— Это правда. Повтори, как звучали твои слова?
— Я не помню. Это были глупые слова.
— И тем не менее?
Грэшим прикрыл глаза здоровой рукой и глухим голосом, словно издалека, забормотал:
Шоркан сел на кровать рядом с Грэшимом.
— Мы изучили твои слова. Время пришло.
Старый маг застонал.
— Ты многого не знаешь. Ты недавно обрел кровь. Я изучал и другие свитки, сожженные, когда были изгнаны хифаи. Не все записано на бумаге.
Шоркан схватил старика за плечо.
— Так говори, Грэшим, не молчи. Время истекает.
Маг опустил голову и тихо пробормотал:
Комната погрузилась в тишину, лишь треск пламени нарушал ее.
Эр'рил инстинктивно потянулся к рукояти меча.
— Я думал, она миф.
— Сисакофа, — сказал Шоркан, выпустив плечо Грэшима, и в глазах его застыл страх. — Ведьма духа и камня.
Эр'рил в волнении начал расхаживать по вытоптанному старому ковру.
— Легенды говорят, что Чи уничтожил ее за то, что она посмела творить магию крови. И с тех пор все женщины в наказание за ее зверства прокляты ежемесячными кровотечениями. Как такое мерзкое существо может восстать снова?
Грэшим пожал плечами.
— Вот почему мы держали язык за зубами. Не все видения, касающиеся Книги, озарены светом.
— И правда, мрачное предсказание, — отозвался Шоркан. — Возможно, со временем мы сумеем понять другие пророческие видения, которые прольют свет на твои слова. Но приближается полночь. Это должно произойти сейчас, иначе мы навсегда упустим шанс на будущее.
— Но можем ли мы так рисковать? — озабоченно спросил Грэшим.
— Даже несмотря на видения, будущее закрыто для нас, — Шоркан встал с кровати, и дерево протестующе заскрипело. — Но придется иметь дело с тем, что есть. Наш орден прекращает свое существование. Создав эту Книгу, мы сохраним частицу нашей магии. Я утверждаю, что мы обязаны это сделать.
— Я пойду за тобой. Что еще я могу? — сказал старик, показав свою культю.