Страница 17 из 18
Дымка заржала, натянула поводья, и ее глаза закатились, превратившись в одни белки. Элена пригнулась, а Джоак забрался под ветви яблоневого дерева.
Оба внимательно вглядывались в небо. Дым закрыл звезды, но завеса расступилась, когда крылатое существо пролетело мимо. Оно было огромным, с размахом крыльев больше двух взрослых мужчин. На мгновение в дымном мареве появился кончик крыла — костлявая основа с красными складками, похожими на мембраны, — и тут же исчез.
Вид крылатого чудовища леденил кровь. Жуткое существо не было обычным обитателем долины, оно родилось далеко от этих мест, вдали от глаз хороших людей. Диковинная птица летела в сторону пожара.
После того как она промчалась мимо, Джоак шепотом спросил:
— Что это было?
— Я не знаю, — покачала головой Элена. — Но думаю, нам нужно спешить.
Горло саднило от дыма и сажи. Рокингем одной рукой прижал к носу и рту платок, в другой держал горящий факел, отведя в сторону как можно дальше от себя. Он бросил его в сухой куст боярышника на границе сада. Куст тут же вспыхнул, а сам он побежал назад во двор фермерского дома. Спотыкаясь, выскочил на площадку, где стоял Дисмарум, опиравшийся на посох. Прорицатель поднял руку вверх, проверяя ветер.
— Еще один. — Дисмарум показал на кучу сухих листьев, собранных на краю поля.
— Я уже и так зажег достаточно костров, — возразил Рокингем, вытирая о штаны пепел с рук. Пот и дым оставили черные полосы на лице. — Весь склон горы охвачен пламенем.
— Еще один, — повторил прорицатель, указывая на кучу листьев.
Его темное одеяние, обожженное по краям, зашевелилось под порывами ночного ветра.
«Будь ты проклят, урод!» — подумал Рокингем и остался стоять на прежнем месте.
— Пожар и без того уже такой сильный, что он выгонит детей из холмов в долину. Нам совсем не обязательно поджигать гору, — сказал он.
— Вся долина должна превратиться в пепел. Значение имеет только девчонка.
Рокингем вытер лицо платком.
— Сады дают жизнь этой долине. Если фермеры хотя бы заподозрят, что это мы устроили пожар…
— Мы обвиним девчонку, — обращаясь к огню, сказал Дисмарум.
— Но горожане, они…
— Станут нашей сетью. Огонь заставит детей отправиться в Уинтерфелл.
— И ты рассчитываешь, что горожане ее схватят, когда она там появится? Если эти придурки подумают, что сады сожгла она, то нам крупно повезет получить ее целой.
Дисмарум направил посох на кучу листьев.
— Она не должна сбежать от нас во второй раз.
Рокингем заворчал, взял очередной факел, зажег его от небольшого огня, все еще метавшегося среди останков сгоревшего сарая, и направился к куче листьев. Затем сунул факел глубоко внутрь кучи и отступил, вытирая руки. Сухие листья занялись, пламя мгновенно разгорелось и принялось сердито гудеть.
Он закашлялся от густого дыма, поднявшегося над кучей. Внезапно налетел сильный порыв ветра, и вокруг Рокингема закружились охваченные пламенем листья, жаля его, точно злые пчелы. Он отмахивался от них, но дорогой костюм был прожжен в нескольких местах.
— Все, с меня хватит! — заорал солдат, топча тлеющую ветку под ногами. — Я возвращаюсь в город.
Дым жалил слезящиеся глаза, нос, забитый сажей, чесался и горел. Рокингем высморкался черной слизью в платок. Пытаясь разогнать рукой дым, он стал искать старого мага в окутавшем все вокруг черном пологе.
— Дисмарум! — позвал он.
Ответа не было.
Старик, вероятно, отправился на дорогу. Рокингем начал пробираться через задымленный двор, ориентируясь по тлеющему остову дома. Он закашлялся и сплюнул в грязь, и тут его нога наткнулась на что-то мягкое. От неожиданности солдат отскочил на шаг назад, но сообразил, что это Дисмарум. Старик стоял на коленях в саду, глубоко погрузив в землю свой посох. Рокингем увидел вспышку ослепительной ненависти в белесых глазах прорицателя, но злобный взгляд предназначался не ему, а кому-то за его спиной.
Рокингем замер, он почувствовал, как сзади его буравит холодный взгляд.
Он резко обернулся и увидел такое, что заставило его с воплем ужаса упасть на колени рядом с Дисмарумом.
Над горящей кучей листьев возвышалось чудовище — громадные крылья широко раскинуты, красные глаза изливают яд в свете огня. В два раза выше Рокингема, но худое, точно призрак, с прозрачной кожей, натянутой на кости. В груди бьются четыре сердца, наполняя тело черными реками крови. Пламя осветило его внутренности, которые отвратительно пульсировали и извивались. Рокингем почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота, на лбу выступил холодный пот. Чудовище еще раз взмахнуло крыльями, и в сторону Рокингема полетел дождь горячих углей. Затем диковинная тварь сложила крылья на узких плечах и направилась во двор, стуча когтями по твердой земле. Ее лысая голова то и дело поворачивалась, оценивая людей, из пасти-клюва торчали желтые клыки. Длинные, заостренные уши дернулись в сторону солдата, а в следующее мгновение к нему протянулась лапа. Острые, как кинжалы, когти высунулись из-под кожи, и Рокингем увидел, что с них капает какая-то маслянистая жидкость.
Рокингем умел узнавать яд по его виду и знал, что за существо стоит перед ним. Он никогда не видел их раньше, но слухи о них передавались шепотом в залах крепости гал'готалов: это был скал'тум, посланник самого Темного Властелина.
Скал'тум открыл пасть, собираясь заговорить, и обнажил острые зубы. Наружу вывалился черный язык, длинный, с руку взрослого мужчины. У него был высокий свистящий голос, и слова окутывало шипение.
— Где дитя? Где дитя, которое ищ-щет Верховный Повелитель?
Дисмарум поднял голову, но по-прежнему не смотрел чудовищу в глаза.
— Она полна силы… — Он обвел рукой пылающий огонь. — Она устроила этот пожар и сбежала от нас. Она в саду среди деревьев.
Скал'тум опустил голову и придвинулся к Дисмаруму. Одним когтем он приподнял голову старика, так чтобы на нее падал свет. Острый коготь уперся в напряженную шею, грозя вот-вот проткнуть ее.
— Она с-сбежала? Почему гос-сподину не с-сказали?
Голос Дисмарума напоминал тонкий шелест тростника на ветру.
— Мы устроили для нее ловушку и захватим до восхода солнца.
— С-сиятельный хочет получить ее, и быс-стро! — Скал'тум в ярости плюнул, и его слюна зашипела на земле, точно живое существо. — Не с-советую вам огорчать гос-сподина!
— Она в долине. Мы ее схватим.
Чудовище еще больше наклонилось над Дисмарумом, и его язык коснулся носа прорицателя.
— Или з-заплатите с-страданием за с-свою ош-шибку.
Скал'тум убрал коготь от горла Дисмарума.
Прорицатель опустил голову на грудь.
— Темный Властелин поступил мудро, послав тебя. С твоей помощью мы не можем потерпеть поражение.
Рокингем уловил в словах мага пылающую, но скрытую ненависть.
Ужасное существо закачало головой взад-вперед, разглядывая старика, так птица изучает червя.
— Я тебя знаю, с-старик, не так ли?
Дисмарум вздрогнул, то ли от страха, то ли от ярости.
Затем скал'тум повернулся к Рокингему, и в красных глазах монстра промелькнула искра веселья.
— А ты новенький. Я тебя помню.
Рокингем не понимал, о чем он говорит. Он ни за что не забыл бы этой встречи даже за тысячу лет.
Скал'тум положил палец на грудь Рокингема, и тот весь задрожал, испугавшись острых когтей. Чудовище наклонялось все ниже, приближаясь к нему, и схватило голову у самой шеи. Неожиданно оно метнулось вперед и прижало свой черный клюв к его губам. Черный язык проник в рот Рокингема, когда тот попытался крикнуть. Нет! Солдат сопротивлялся изо всех сил, но скал'тум держал его крепко, все глубже засовывая язык ему в рот. Рокингем начал судорожно дергаться в мертвой хватке, горло у него сжалось, в ушах застучала кровь.
В тот момент, когда Рокингем уже не сомневался, что задохнется, все закончилось. Скал'тум высунул язык и отошел. Рокингем упал на колени, опершись руками о землю, и стал кашлять и отплевываться.