Сага о Хельги

Кетиль показал на корабли Олафа:

– Сын Трюггви построил крепость на море. Ворота – это «Длинный змей», а «Журавль» с «Коротким змеем» – две башни по бокам. Нелегко придется данам – они‑то собирались биться два на одного.

Хельги спросил:

– Но ведь их и теперь два на одного. Что изменилось?

На это ответил Торкель Лосось:

– Когда мы бились в Халогаланде, то ни с одного из наших кораблей люди не смогли забраться на высокие борта Олафа. А его люди били нас сверху, как хотели.

– А теперь, когда все корабли Олафа связаны в ряд, к тем, что в середине, вообще нельзя подойти так, чтобы взойти к ним на борт, – добавил Кетиль.

В это время к «Барану» подошел «Вепрь», и Гудбранд крикнул Кетилю, чтобы они готовы были ударить тараном второй слева корабль сына Трюггви. Кетиль кивнул, что понял и показал на корабли свеев, что разделились так же, как и даны чуть раньше. И две трети их пошли вслед за ополчением бондов, а остальные – навстречу кораблям Олафа.

– Остановят ли они бондов? – спросил Хельги.

Кетиль показал ему на один из драккаров ярла Эйрика, что отделился от остальных и тоже пошел вслед бондам:

– Всё должен решить один этот корабль. На нем – Свейн сын Хакона, брат ярла. Он должен убедить бондов не встревать в нашу битву с сыном Трюггви.

– А если не будет ему в том удачи? – вновь спросил Хельги.

– Тогда данам и свеям суждено показать свою доблесть в бою, а не у походного костра за кружкой пива. Даже пятьдесят норвежских кораблей могут оказаться им не по зубам. И тогда морские тролли получат щедрую добычу.

Кетиль посадил людей на все весла и оставил стоять на носу и на корме только по полдюжины воинов, включая Хельги. Остальные, как он сказал, должны разогнать «Барана», чтобы его таран пробил борт вражеского корабля. И это главное, чем они могут помочь ярлу в битве. И  так «Баран» начал набирать скорость, опережая другие драккары ярла.

Калле, что стоял первым на носу, крикнул, что конунг Свейн вот‑вот нападет на корабли Олафа. Все повернулись и увидели, как корабли данов развернулись в ряд в два раза шире, чем у Олафа. Теперь между ними и норвежцами было уже меньше полета стрелы.

– Конунг Свейн хочет окружить Олафа, но забыл он, что его корабли – не чета тем, что стоят перед ним, – сказал Кетиль. Пришло время валькириям сжать жатву.

Тут все услышали, как норвежцы на кораблях Олафа разом крикнули, и в данов полетели стрелы и копья. Драккары в середине строя данов сошлись с норвежскими вплотную, и поначалу было не разобрать, что происходит. Затем Хельги увидел, как с нескольких кораблей данов воины прыгают в воду. Потом мелькнул и алый плащ Свейна, когда конунг перебирался с корабля на корабль.

– Если Свейн хотел до вечера встать у кормового весла «Длинного змея», то сдается мне, ошибся он кораблем, на который перешел, – сказал Хельги.

– Может быть, он так выманивает людей Олафа, пока другие его корабли не обойдут сзади? – спросил Кетиль Лосось.

– Тогда бы и сам он был позади Олафа, а сейчас это Олаф – позади него, – ответил Кетиль.

Потом Калле показал на корабли свеев, что уже подходили к месту схватки. Они были настороже и не подошли вплотную, а посылали стрелы издали. Тогда Кетиль сказал:

– Конунг Олаф сын Эйрика верен себе. Но осторожностью битву с сыном Трюгггви не выиграть. Видать, судьбу Норвегии придется решать самим норвежцам.

Хельги оглянулся и увидел, что корабли ярла разделились на две части. И «Железный баран» идет первым в левом отряде. Но шли они не на «Длинного змея», а на «Журавля». Он проводил взглядом «Вепря», который уходил во главе правого отряда, и прошептал:

– Удачи тебе, брат…

А потом спросил:

– Разве не наш черед скрестить наши мечи с сыном Трюггви, раз другие на это не решаются?

Кетиль показал на корабли данов и свеев, что не отваживались теперь подходить близко к драккарам Олафа:

– Ежели пойдем мы прямо на «Змея», то ждет нас та же участь. А коли нам сейчас не сломить упорства Олафа, то норвежские бонды развернут свои корабли, свеи и даны разбегутся, и никакой Свейн сын Хакона нам не поможет.

– Но мы можем ударить своим тараном в борт «Длинного змея» и отправить его на дно? – спросил Хельги.

– Ты видишь, сколько кораблей данов осталось перед ним? – ответил Кетиль и дал знак Тосте на рулевом весле. – Мы не подойдем к нему близко. Нам надо бить в крайние корабли. Им они не смогут помочь, если мы навалимся все сразу и с нескольких сторон.

– Я вижу, ярл предвидел, что так и будет с самого начала, – пробормотал Хельги, – раз он сразу послал нас на левое крыло Олафа.

– На то он и ярл, чтобы предвидеть, как пойдет битва, – ответил ему Торкель Лосось.

«Железный баран» шел точно на третий слева корабль Олафа. Тосте крикнул, гребцы налегли на весла, и Тосте чуть повернул рулевое весло. Они быстро сближались с кораблями Олафа. Еще два удара весел – и в них полетели стрелы и копья. Хельги и остальные подняли широкие щиты, но они не могли защитить всех гребцов. Упали первые раненые. Асбьёрну из Хладира копье пронзило спину, и он упал под ноги Тосте. Но разбег корабля это не остановило.

– Держись! – крикнул Кетиль, и «Баран» ударил в левую скулу корабля второго слева корабля.

– Табань! – крикнул Тосте, чтобы скорее отвести «Барана» подальше от вражеских кораблей.

Но тут им пришлось несладко: поднявшись на ноги после столкновения, сразу с двух кораблей к ним на борт запрыгнули дружинники Олафа. Хельги отбил щитом три удара копьем, но сам не успел никого ударить. Кетиль принял на свой щит меч одного из прыгнувших к ним на корабль, но не смог увернуться от стрелы. Она пробила кольчугу и вошла ему в правый бок. Правда, не глубоко. Гребцы, что сидели ближе к носу, схватили мечи и топоры и кинулись на людей Олафа. В это время остальные налегли на весла так, что жилы вздулись. Хельги снова отбил удар и даже успел ударить в бедро какого‑то высокого воина с нарисованными на лице синими драконами. Потом его самого ударили щитом в лицо, и он полетел на палубу. Кетиль ударом меча отрубил голову упавшему на колено высокому воину, которого ранил Хельги, однако теперь враги были от него с двух сторон. Он замахнулся, но тут раздался скрежет, и «Баран» начал отходить от вражеского драккара.

Все, кто стоял на носу, повалились на палубу, и в свалке люди Кетиля сумели одолеть числом почти всех дружинников Олафа, что перебрались к ним на борт. Тут же с кораблей Олафа кинули кошки, и снова стали тянуть их к себе.

Кетиль вырвал из рук какого‑то раненого топор и перерубил одну из веревок, привязанных к крюкам, что тянули их вперед. В него бросили копье, и Хельги едва успел закрыть его своим щитом. Косой Бьёрн перерубил вторую веревку, но упал, раненный стрелой в ногу.

– Вижу, теперь меня будут звать Хромым Бьёрном, а не Косым, – прорычал он, когда увидел, что наконечник стрелы торчит у него из коленной чашечки.

И все‑таки им удалось отойти от кораблей Олафа на половину полета стрелы. Кетиль снова оказался на носу и посмотрел на корабль, в чей борт они ударили тараном. Тот накренился на нос, и ясно было, что пробоина достаточно велика и что пойдет он ко дну раньше, чем Кетиль и его люди смогут очистить палубу от убитых. Кетиль обернулся.

С их стороны в схватке полегли пятеро, но и со стороны Олафа было четверо убитых и трое раненых. Кетиль кивнул, и всех их выбросили за борт. С удивлением он увидел, что Калле Финн, что стоял впереди всех на носу, встает с палубы, потирая лоб.

–  Вижу, боги послали нам чудо, – сказал Кетиль. – Был я уверен, что после такого удара топором по шлему, как получил ты, не оживают.

– Видать, с тех пор, как прозвали меня Финном, боги хранят меня для чего‑то важного, потому как досталось мне не острием, а обухом, – ответил Калле. – Но и этого хватило, чтобы помутнело у меня в глазах.

Его стошнило прямо на палубу, но он оперся на свой лук и снова пошел на нос. Хельги вытащил из щита застрявший в нем наконечник копья и встал рядом с ним. Кетиль посмотрел на врагов и увидел, что корабль, который они ударили уже на половину борта ушел под воду, и воины на соседних с ним кораблях обрубают связывающие их канаты, а воины перебираются с борта на борт.