Пробужденный

— Я отношусь к персонам с вонючими лапами? — очень серьезно спросил Дракон.

Стиви Рей с усилием заставила себя посмотреть ему в глаза.

— Нет, конечно.

— И ты согласна со мной, что стихи Крамиши очень важны для нас?

— Ну… Да, типа.

— В таком случае, ты не имеешь права отмахиваться от них. — Дракон дружески положил руку на плечо Стиви Рей. — Я знаю, как хочется сохранить неприкосновенность своей личной жизни, но есть вещи поважнее твоей неприкосновенности, тем более, в твоем положении.

— Я все понимаю, но я могу сама со всем разобраться!

— С какой это стати? — прищурилась Крамиша. — И потом, с каких это пор ты можешь справиться с быками? С ними никто не справляется, они просто приходят — и все тут.

— Они ушли, разве нет? Значит, я все-таки справилась с ними!

— Si. Я отлично помню, как ты выглядела после встречи с быком, — снова вмешался Дракон. — Ты была вся изранена и едва жива. Если бы ты тогда прислушалась к предупреждениям Крамиши, все могло закончиться не так ужасно. Кроме того, нам стало известно о появлении одного из пересмешников, возможно, даже самого Рефаима. Эта тварь до сих пор скрывается где-то поблизости, представляя опасность для всех нас. Поэтому, юная жрица, Крамиша права. Ты не имеешь права на личную жизнь, если дело касается жизней других. Так не годится.

Стиви Рей гневно посмотрела в лицо Дракону. Его слова были суровы, но голос мягок. Показалось ей, или она в самом деле увидела гнев и подозрение в его глазах? Или это лишь след затаенной печали, не сходившей с лица Дракона после гибели жены?

Пока она раздумывала, Дракон продолжал:

— Чудовище убило Анастасию. Мы не можем допустить, чтобы из-за нашего эгоизма, эти твари протянули свои лапы к другим невинным душам, Стиви Рей. Ты знаешь, что я говорю тебе правду. Это справедливо и правильно.

— Я… я понимаю, — пролепетала Стиви Рей, с трудом подбирая слова.

Рефаим убил Анастасию, жену Дракона. Никто и никогда этого не забудет — да и она сама не могла забыть этого, как ни старалась. Особенно теперь, когда все так изменилось.

Прошло уже несколько недель с тех пор, как Стиви Рей в последний раз видела Рефаима. Между ними все было кончено. Только Запечатление никуда не делось. Она знала это, хотя уже давно не чувствовала Рефаима и даже не знала, где он.

И эта пустота, возникшая на его месте, заставила ее принять решение.

— Хорошо, вы меня убедили. Одна я с этим не справлюсь.

«Может быть, это даже к лучшему», — подумала Стиви Рей, протягивая Дракону оба стихотворения. Может быть, Дракон узнает ее тайну, и тогда всему придет конец: Рефаиму, Запечатлению, и ее сердцу. Пусть это закончится — неважно как.

Она пристально следила за Драконом, когда он читал стихотворение, поэтому от нее не укрылась тень, упавшая на его лицо. Чем дальше он читал, тем мрачнее становился, а когда, наконец, поднял глаза, то у Стиви Рей не осталось никаких сомнений в том, что Дракон очень встревожен.

— Расскажи мне о втором быке, которого ты вызвала. Что связывает тебя с черным быком, прогнавшим белого?

Стиви Рей с трудом смогла скрыть свое облегчение, когда поняла, что Дракона интересуют ее связь с быками, а не с Рефаимом.

— Даже не знаю, можно ли назвать это связью. Но черный бык точно был очень красивый. Весь черный, но при этом в нем не было ни капли Тьмы! Ах, божечки, да он был просто бесподобный — как ночное небо, как сама земля!

— Земля… — повторил Дракон, размышляя вслух. — Возможно, между вами все-таки существует какая-то связь, раз этот бык напоминает тебе твою стихию.

— Эй, приятели, о чем спор? — подала голос молчавшая все это время Крамиша. — Мы и так знаем, что черный бык хороший, какая в этом загадка? Нет, в моем стихотворении речь не о нем.

— Да что ты говоришь? — огрызнулась Стиви Рей, не в силах скрывать своего раздражения. В последнее время Крамиша бесила ее до безумия. Носится со своим дурацким стихом, как собака с сахарной костью!

— Нет, сестричка, все мои стихотворения, особенно последнее, они про то, что надо верить в правду. Выходит, это никак не может быть про черного быка. Мы ему и так верим, так что тут огород городить? Тут и стихов никаких не надо.

— Крамиша, разве я тебе не говорила, что не понимаю твоих стихотворений? Зачем ты задаешь эти вопросы мне?

— Ничего я не задаю, не выдумывай, — пробурчала упрямая Крамиша. — Я только говорю, что это не про черного быка писано.

— Но о ком, тогда? Я не знаю никаких других зверей! — скороговоркой выпалила Стиви Рей, чтобы как можно скорее избавиться от лжи.

— Ты говорила, что Даллас получил необычный дар, и что он сошел с ума, — медленно проговорил Дракон. — Это так?

— Ага, в общих чертах, — подтвердила Стиви Рей.

— Что если под «зверем» имеется в виду Даллас? Может быть, стихотворение призывает тебя верить в оставшуюся в нем человечность? — спросил Дракон.

— Не знаю, — помотала головой Стиви Рей. — В последний раз, когда я его видела, он был чокнутый на всю голову. Нес какую-то чушь насчет пересмешника, которого видел.

— Собрание Совета начинается! — услышали они громкий голос Ленобии, доносившийся из распахнутой двери зала.

— Ты позволишь мне оставить это у себя? — спросил Дракон, взмахнув фиолетовой бумажкой со стихотворением. — Я перепишу его и верну. Мне хотелось бы более внимательно изучить каждую строчку.

— Ой, божечки, да конечно! — отмахнулась Стиви Рей.

— Я рада, что вы подключите свои мозги к нашей задачке, — заявила Крамиша, одобрительно кивая Дракону.

— Я тоже, — выдавила Стиви Рей, стараясь, чтобы эта откровенная ложь прозвучала как можно правдоподобнее.

— Я не буду рассказывать об этом всем, поделюсь только с теми, кто может помочь нам доискаться до правды, — сказал Дракон, останавливаясь возле двери зала. — Поверь, Стиви Рей, я уважаю твою личную жизнь.

— Завтра, когда Зои приедет, я сама расскажу ей обо всем, — поспешно пообещала Стиви Рей.

Дракон помрачнел.

— Я тоже думаю, что об этом нужно рассказать Зои, однако она не вернется завтра в Дом ночи.

— Что? Почему?

— Насколько я понял, Старк еще не оправился после путешествия в Потусторонний мир, поэтому Ских позволила им продлить свое пребывание на острове.

— Это вам сама Зои сказала? — ахнула Стиви Рей.

У нее просто в голове не укладывалось, что ее лучшая подруга поделилась такой новостью с Драконом, а не с ней! О чем только думала Зои?

— Нет. Они со Старком разговаривали с Джеком, а тот сообщил нам.

— Ну конечно, все дело в Праздничном ритуале! — понимающе кивнула Стиви Рей. Значит, Зет не пыталась ничего скрыть от нее. Это все Джек! Бедняга совершенно потерял голову из-за этого ритуала: он взял на себя и музыку, и оформление и даже угощение. Наверное, ему надоело ставить на уши всех вокруг, и он позвонил Зет на Скай, чтобы засыпать ее своими бесконечными вопросами, типа: какой выбрать цвет и что лучше — пончики или блинчики. Вот она ему и выложила…

— Мальчик-гейчик совсем спятил. Наверное, потерял остатки рассудка, когда узнал, что Зет не приведет, — проворчала Стиви Рей.

— Ничего страшного, — пожал плечами Дракон. — Зато у него будет больше времени на разучивание песни и подготовку всех необходимых декораций.

— Укрепи нас, Богиня!.. — вздохнула Крамиша. — Если он надумает развесить повсюду единорогов да радуг, или заставит нас нацепить боа из перьев, то я ему прямо так и выскажу — «Нет, дружок, со мной этот номер не пройдет! Меня мать не так воспитывала, чтобы в перьях позориться!»

— Оригами, — сказал Дракон. — Бумажные мечи.

— П-простите? — переспросила Стиви Рей, решив, что ослушалась.

Дракон засмеялся.

— Наш Джек заявился в крытый манеж для тренировок и позаимствовал у меня шотландский клеймор, чтобы иметь образец перед глазами. В честь Старка он хочет развесить по всей сцене бумажные клейморы. Говорит, что прицепит их на леску, и что они будут у него, как песня.