Страница 54 из 82
Ровно в шесть часов вечера из нее стали выходить люди. Их было не очень много, в основном женщины и несколько человек мужчин. Один из них направился в расположенный неподалеку пивбар. Матросов последовал за ним. В баре посетителей было не очень много, но свободных столиков не оказалось и, взяв кружку пива с сушеной рыбой, он подошел к столику, где сидел человек, за которым он наблюдал.
– Не возражаешь, если я присяду, здесь, – спросил Сергей.
– Да, мне то что, садись, если хочешь.
Матросов уселся за стол, отхлебнул из кружки, затем сноровисто очистил тарань, разломил ее на несколько частей и подвинул тарелку к парню:
– Угощайся.
Тот поблагодарил и взял небольшой кусочек рыбы. Разговорились. Когда Матросов заказал еще пива и себе и собеседнику, познакомились. Оказалось того зовут Денис. Сергей в ходе беседы рассказал, что приехал из Рязанской области в Москву в поисках работы.
– У нас в Чучково, – жаловался он, – заняться нечем. До ближайшей железной дороги полсотни верст. Перебивался случайными заработками, потом надоело. Вот и решил в столицу податься.
– А ты думаешь здесь лучше? – хмыкнул Денис, глотнув пива. – В столице, брат, работу найти, конечно, не трудно, но платят гроши. А надо еще где‑то жить, чем‑то питаться.
– А ты сам – то где работаешь? – как бы невзначай поинтересовался Сергей.
– Да здесь через дорогу, раньше была ткацкая фабрика, а теперь акционерное общество, "Интерферон" называется
– Слушай, – с надеждой в голосе спросил Матросов, – а вам рабочие не нужны? Ну, там грузчики или шоферы?
Денис пожал плечами.
– Не знаю, может и нужны, но сдается мне, этот "Интерферон" скоро в трубу вылетит.
– С чего ты так решил?
– Да, производства почти нет, – пояснил Денис, – как новый хозяин объявился, так ткань и перестали производить. Говорят, спросом не пользуется, мол, лавсан вышел из моды. Поэтому сырье практически не поступает. Ткачих почти всех поувольняли.
Он хмыкнул:
– Хлопка нет, а диметилтерефталат бочками получаем, говорят, еще по старым договорам. Я в цехе работаю, где из него лавсан делают, уже девать эти бочки некуда, приходится их куда‑то отвозить.
Василий предложил выпить по сто граммов, Денис не отказался.
– Так говоришь бесполезно к вам устраиваться на работу? – после того, как в бутылке осталось меньше половины водки, опять вернулся к предыдущей теме Матросов.
– Да, нет, ты попробуй, – сказал слегка захмелевший Денис, – может какое время еще продержимся, платят неплохо, да и зарплату не задерживают.
– А, что хозяин ваш из "новых русских" будет? – спросил Сергей.
– Скорее из "новых грузин", – засмеялся Денис, – по фамилии Липартия. Липа, одним словом, его тут никто и не видел. Всем заправляет тут чеченец один, Бинаев.
– Вот дожили, – вздохнул Сергей, – как богач‑ то или грузин, или армянин, или кто еще.
– Точно, они коммерции давно обучены, не то, что мы, русские, – согласился Денис.
После еще одной бутылки новые приятели изрядно захмелели. Матросов осторожно расспрашивал собутыльника о Бинаеве, но ничего особенного больше не узнал. Единственно, что его заинтересовало, это то, что на фабрике появляются разные лица "кавказской национальности", как стало принято называть уроженцев кавказских республик.
– Как‑то даже видел у него одного араба, – сказал Денис, пьяно хихикнув, – ну вылитый Ясир Арафат.
– Слушай, – вдруг заинтересовался Матросов, – а куда же деваются бочки с этим, как ты его назвал, метилом, что ли, если лавсан вы не производите.
– Не с метилом, – снисходительно ответил изрядно пьяный Денис, – а с диметилтерефталатом, это эфир такой. А куда они деваются? Да хрен его знает, отгружают их куда‑то. Перепродают, наверное, бизнес – это ведь та же спекуляция, только узаконенная.
Распрощавшись с новым знакомым, Матросов возвратился в гостиницу, где его ожидал Юганов. Сергей рассказал о том, что ему удалось выяснить. Внимательно выслушав его, Василий сказал:
– А я ведь тоже времени зря не тратил. Пока тебя не было, решил я посмотреть, это за дом такой, на котором скрещиваются все линии…
9.
Действительно, вскоре после ухода Матросова, он решил взглянуть на место, которое предположительно, могло явиться базой террористов или хранилищем гексогена. Никаких конкретных действий он предпринимать не собирался, а хотел провести нечто подобное рекогносцировке местности. Интересующее его двухэтажное здание находилось через две улицы от ЗАО "Интерферон". Как Юганову удалось выяснить, просканировав сознание вахтера на входе, несколько лет назад здесь размещался научно‑исследовательский институт неорганической химии, а сейчас его помещения и бывшие лаборатории сдавались в аренду. Все подвальное помещение, где в основном и находились химические лаборатории, было сдано в аренду какой‑то фармакологической фирме "Парацельс". Получив эти сведения, Юганов возвратился в гостиницу и связался с Гордеевым, попросив его выяснить все, что касается фирмы "Парацельс". Когда спустя некоторое время Гордеев вышел на него и сообщил, что фирма зарегистрирована также на Липартию Гиви Рамазовича, Василий даже не удивился, так как примерно такого ответа и ожидал. По‑видимому, и Вячеслав Константинович рассуждал также, так как свое сообщение дополнил сведениями о том, что Липартия – это подставное лицо. Сам он постоянно находится в Тбилиси и приезжал в Москву на несколько дней только для заключения сделок. Фактически же руководит фирмой "Парацельс", которая имеет лицензию на изготовление лекарственных препаратов, в том числе и уротропина, некий Бинаев Вагиф Русланович, чеченец по национальности, но зарегистрированный в Москве.
10.
– Видишь, как все сходится, – удовлетворенно заключил свой рассказ Юганов. – Бинаев руководит фабрикой и он же производит уротропин. Конечно, сырье для уротропина фирма "Парацельс" получает вполне легально от легальных поставщиков и по документам там все в ажуре. Любая документальная ревизия или бухгалтерская экспертиза покажет, что все сходится до грамма. А "левая" лаборатория, где работают особо доверенные люди, из аммиачной селитры и диметилтерефталата вырабатывают сотни килограммов неучтенного уротропина, из которого в любой момент можно получить гексоген. Продумано неплохо. Никакой инспектор ГАИ не обратит внимание, что в машине лежит два‑три мешка аммиачной селитры, тем более, когда есть наряд на ее перевозку. Также точно по документам передаются излишки диметилтерефталата из ЗАО "Интерферон" в фирму "Парацельс". Естественно по фирме эти документы не регистрируются. Обнаружить "левую" лабораторию можно только случайно внезапной проверкой, но кому это надо? Тем более, что у Бинаева, наверняка, везде свои люди, в случае чего предупредят. А вывезти пару сотен килограммов уротропина труда не составит. После убытия комиссии все продолжается, как и прежде.
– Ну, что же пора вплотную заняться Бинаевым? – утвердительно спросил Матросов.
– Думаю, не только им одним, – с угрозой в голосе ответил Юганов. – Настала пора ответить по полной программе всем, кто причастен к гибели сотен ни в чем не повинных людей. Аллаверды по максимуму!
Его глаза сузились, а взгляд синих глаз блеснул ледяным клинком. Взглянув ему в лицо, Матросов невольно поежился‑ таким он своего друга никогда раньше не видел.
11.
Утром следующего дня к проходной ЗАО "Интерферон" подъехал автомобиль "Камаз".
Из него вышли два молодых человека, одетых в голубые рабочие комбинезоны. Заявив охраннику, что их ждет Бинаев, они проследовали наверх. В приемной дежурили два телохранителя. Когда рабочие вошли туда, один из телохранителей поинтересовался, что им здесь надо. Вместо ответа, один из вошедших внезапно оказался рядом с ним и ударом ребра ладони по шее раздробил ему кадык. Не успев достать оружие, телохранитель рухнул на пол. Реакция второго охранника оказалась быстрее, он успел обнажить ствол, но внезапно почувствовал, что какая‑то непреодолимая сила тянет его вниз. Пистолет в его руках оказался неимоверно тяжелым и ему пришлось его выпустить. Оружие с глухим стуком упало на ковер в приемной, а вслед за пистолетом рухнул и его владелец. Последнее, что он успел увидеть – это было волнообразное движение ладоней второго из вошедших в приемную молодых людей. Затем его сердце остановилось, а душа покинула этот лучший из миров.