Пришествие Аватара

– И какова же в этом моя роль? – поинтересовался Василий, хотя и предполагал каким будет ответ.

– Взрывчатку в цех пронесете вы, Василий Григорьевич. Ваше участие в этой маленькой акции, которая в уголовном кодексе обозначена как теракт, очень серьезно укрепит наши деловые отношения и, естественно, доверие друг к другу. Сами понимаете, что если за убийство девушки из борделя, вы можете отделаться шестью‑семью годами, то за террористический акт можно схлопотать и пожизненное лишение свободы.

– К чему этот шантаж? – удрученно спросил Юганов, – Я ведь и так дал согласие работать с вами.

– Перестраховаться никогда не вредно. А с другой стороны, расценивайте это как наше первое совместное предприятие. Вы начнете со взрыва цеха, а я его закончу приобретением в нашу с вами собственность всего завода, ну, конечно, через подставных лиц. Место там чудесное, снесем химкомбинат к чертям собачьим и вместо него создадим зону отдыха для новосибирских толстосумов: ночной клуб, казино, пансионат, ресторан и так далее. Ну, а теперь обсудим детали нашего плана.

Судя по всему, у Каракотова давно все было продумано и серьезных препятствий для осуществления намеченного, он не усматривал.

– Главное – это пройти на территорию комбината и попасть в цех, – рассуждал Гамлет Вахтангович, разложив на столе подробный план‑схему химзавода. – Проще всего, конечно, через проходную, тем более, что пропуск достать не трудно. Но у вас слишком приметная внешность, охранники могу знать вас в лицо и заинтересоваться, что нужно известному знахарю на химкомбинате. Поэтому поступим по другому. Вот в этом месте, – он указал карандашом на схеме, – в заборе имеется дыра. Ее проделали рабочие, чтобы не обходить всю территорию вокруг. Мои ребята подвезут вас на автомобиле максимально близко к этому месту. Далее все просто – у самой дыры вы одеваете на себя костюм химзащиты и под видом ремонтника, это их обычная спецодежда, проникаете в цех. Даже, если вас кто и заметит, внимания не обратят. У вас будет пластиковая мина, ее просто нужно укрепить на одной из труб вот здесь, – он указал на угол внутри цеха. – Мина с обычным часовым механизмом. Время взрыва будет установлено на 19 часов. Таким образом, чтобы возвратиться к машине у вас будет минут 10–15. Когда взрывчатка сработает, вы уже должны будете отъехать от комбината на пару километров. Мой человек сообщит мне по телефону о том, какой эффект произвела взорвавшаяся мина, – Каракотов испытующе посмотрел прямо в глаза Юганова, – как видите, я все предусмотрел.

– Действительно все, – с досадой подумал тот. У него как раз мелькнула мысль прикрепить мину к забору, но своей последней фразой Каракотов предупредил это намерение.

В душе Юганова давно уже накипала злость. Конечно, сейчас, ему ничего не стоило просто задушить Гамлета Вахтанговича прямо за столом. Но, что делать дальше? Вызвать опергруппу? Всплывет труп в гостинице, ведь наверняка у Каракотова есть сообщники, которые сделают все, чтобы отомстить за него. Прорываться с боем через приемную? Но там, по меньшей мере, пять человек с оружием. Эх, был бы с ним Матросов…

Его размышления прервал голос хозяина кабинета:

– После взрыва сюда не возвращайтесь. Мои парни отвезут вас на квартиру, где придется переждать несколько дней, пока все уляжется. Кстати, там вы переночуете и сегодня. Ни пуха, ни пера!

– Идите к черту! – искренне пожелал ему Юганов в ответ.

6.

Лежа на широкой мягкой постели Юганов не мог уснуть. В соседней комнате храпел охранник, на кухне бодрствовал еще один. Оба телохранителя, а лучше сказать, конвоира, неотлучно находились при нем, сменяя друг друга. Он понимал, что до утра никто о нем беспокоиться не станет. Если даже кто‑то позвонит в его гостиничный номер в 9‑10 часов и не получит ответа, то и тогда поднимать тревоги не станет, мало ли куда мог выйти жилец из номера. Следовательно, ранее, чем до обеда его отсутствие не обнаружится. Потом найдут труп девушки… Что будет дальше, думать не хотелось. Выход был только один – связаться каким‑то образом с Матросовым. Но как?

Юганов много читал о телепатии, но в то, что мысли можно передавать на расстояние, не верил. Слишком уж глупо выглядели все эти эксперименты с телепатией, которые показывали по телевизору: сидит тетка, закрыв глаза и о чем‑то думает, а другая в нескольких километрах чертит какие‑то рисунки. Потом начинают сравнивать, что представляла себе первая и что нацарапала вторая. Все это отдавало шарлатанством.

Тем не менее, сейчас ему пришло в голову, что в принципе телепатия есть ни что иное, как передача биотоков мозга, которые представляют собой определенный вид энергии. Если эту энергию сконцентрировать и направить на поиски такой же энергии, исходящей от другого биологического объекта, то возможно сработает эффект резонанса. В том, что Матросов где‑то в Новосибирске и думает о нем, Василий не сомневался. Приняв удобную позу, он стал погружаться в состояние транса. Постепенно он перестал ощущать свое тело, его обнаженное сознание отделилось от его тела и он постарался охватить им весь Новосибирск, как будто с высоты птичьего полета. Его воображению открылась Обь, делившая город на левый и правый берег, ослепительная россыпь городских огней, тонкая прямая линия Красного проспекта, примыкающие к нему улицы. Затем он стал обследовать улицу за улицей, дом за домом. Внезапно его сознание (или подсознание?) уловило какие‑то знакомые биоритмы и, словно, ринулось вниз. В тот же момент в мозгу Василия что‑то щелкнуло, будто открылась какая‑то заслонка, и он вышел из состояния медитации. Юганов прислушался к своим внутренним ощущениям. В его мозгу что‑то изменилось. Храп спавшего за стенкой охранника раздражал и не давал сосредоточиться.

– Перестань храпеть, – со злостью подумал Василий и храп тут же прекратился. Он вновь сосредоточился на своих ощущениях и вдруг уловил мысли бодрствовавшего на кухне второго конвоира, который с нетерпением ожидал, когда сможет разбудить напарника и лечь спать.

Юганов стал экспериментировать. Вначале он дал охраннику мысленную команду уснуть и тот на какое‑то мгновение погрузился в сон, но тут же очнулся, поднялся из кресла и стал ходить по комнате. Василий понял, что следует действовать более мягко. Когда тот вновь уселся в кресло, он медленно проник в его мысли, как бы нашептывая, что тот за день очень устал, его конечности тяжелеют и наливаются теплом, веки слипаются, все тело расслаблено, ему хочется забыться и перенестись куда – нибудь на берег моря, где тепло прохладный ветерок слегка касается его лба. Спустя несколько минут, он почувствовал, что охранник погрузился в глубокий сон. Впрочем, в положении Юганова это ничего не изменило. Воспользоваться телефоном он сейчас, конечно мог, но каков смысл в вызове опергруппы? Даже, если и удастся задержать Спрута, то сам он сразу же окажется за решеткой.

Выход он видел лишь один: установить контакт с Матросовым, вместе они придумают, как выйти из сложившейся ситуации. Но как это сделать в полуторамиллионнном городе?

В это время он вспомнил, что когда его подсознание уловило какие‑то биоритмы, источник сигнала находился в районе гостиницы "Сибирь".

Василий сосредоточился и стал мысленно передавать в этом направлении: "Матросов откликнись, это я Юганов". При этом он мысленно представил себе здание гостиницы, этажи, номера. В одном из них, как он полагал, и должен был находиться Сергей.

Время шло, но ответа от Матросова не поступало. Он уже перестал надеяться на то, что из его замысла что‑нибудь выйдет, когда вдруг мозг пронзила четкая ответная мысль: "Черт возьми, у меня уже кажется слуховые галлюцинации, пора обращаться к психиатру".

7.

Сергей приехал в Новосибирск вечером того же дня, что и Юганов, но решил поселиться отдельно от него, в гостинице "Сибирь" в нескольких кварталах от вокзальной площади. С одной стороны он хотел тем самым избежать даже случайных контактов с Василием, но главное, опасался сам оказаться в поле зрения Спрута. "Если я опознал его, то с такой же вероятностью и он может вспомнить о нашем предыдущем знакомстве", – благоразумно решил Матросов. Впрочем, вечером он все же зашел в вестибюль гостиницы "Новосибирск" и поинтересовался у дежурного администратора, в каком номере остановился Юганов и как ему позвонить. Затем он вычислил окна его номера и незаметно понаблюдал ними, мельком даже видел его фигуру у окна. Автомобиль Василия он обнаружил припаркованным у гостиницы. Матросов знал, что за гостиницей ведется наблюдение сотрудниками местных органов безопасности, и даже вычислил место, откуда оно велось, но вступать с ними в контакт не стал. Осторожный Александр Ильич решил перестраховаться, поэтому Матросов действовал, как независимый агент, наблюдая и за объектом наблюдения и за наблюдателями. Не то, чтобы Александр Ильич не доверял новосибирским коллегам или сомневался в их профессионализме, но он хорошо усвоил простую истину: при осуществлении любого плана, насколько бы хорошо он не был продуман, невозможно учесть всех мелочей и, если их критическая масса превысит некоторый предел, план лопнет, как мыльный пузырь. Роль Матросова и заключалась в том, чтобы при необходимости корректировать ситуацию, подобно "чистильщику" в футболе.