Мятежные ангелы

Либба Брэй

МЯТЕЖНЫЕ АНГЕЛЫ

Посвящается Барри и Джошу, конечно же.

А также моим любимейшим друзьям, доказавшим, что мы можем все-таки найти свою компанию.

ПРОЛОГ

7 декабря 1895 года

Это честный и подробный отчет о последних шестидесяти днях Картика, брата Амара, преданного сына Ракшана, и о странном визите, встревожившем меня в эту холодную английскую ночь. Но если начинать с самого начала, то я должен вернуться к середине октября, к тем дням, когда случилось несчастье.

Когда я выбрался из леса за Академией Спенс, школой благородных девиц, сильно похолодало. Но сокол принес мне письмо от Ракшана. Мне необходимо было немедленно явиться в Лондон. При этом я должен был держаться в стороне от людных дорог и убедиться, что за мной не следят. Несколько миль я проехал с цыганским караваном. А остаток пути проделал пешком, один, скрываясь за деревьями или просто под покровом ночи.

На вторую ночь, когда я терял силы от тяжелого путешествия и умирал от холода и голода — я прикончил свои скудные запасы мяса еще накануне — и когда мой ум устал от полного одиночества, лес начал подшучивать надо мной. Каждый вскрик козодоя пугал меня, потому что казался голосом призрака; каждая сухая веточка, треснувшая под копытом олененка, угрожала встречей с не нашедшей покоя душой варвара, убитого здесь столетия назад…

При свете костра я прочел несколько строф из «Одиссеи», единственной моей книги, надеясь набраться храбрости у ее героя, испытавшего множество злоключений. Я уже не чувствовал себя храбрым или уверенным хоть в чем-нибудь. Но наконец я заснул.

Это не был спокойный, освежающий сон. Мне снилась трава, почерневшая, как от пожара. Я очутился в каком-то месте среди голых камней и пепла. Одинокое дерево вырисовывалось на фоне кроваво-красной луны. А далеко внизу огромная армия сверхъестественных существ отчаянно шумела, готовясь к сражению. Но сквозь гвалт я слышал голос моего брата Амара, отчаянно кричавшего: «Не предавай меня, брат! Не доверяй…» Но тут сон изменился. Появилась она и склонилась надо мной, и ее красно-золотые локоны сияли, как нимб, на фоне яркого неба.

— Твоя судьба связана с моей, — прошептала она.

И наклонилась ближе; ее губы коснулись моих. Я ощутил их нежное тепло… и сразу проснулся.

Никого и ничего рядом не было, только слабо светились угли догоравшего костра да шуршали в траве мелкие ночные зверьки, занятые своими делами.

Когда я добрался до Лондона, я был едва жив от голода и не знал, куда направиться. Ракшана не дали указаний, где их искать; они вообще не считали это нужным. Они всегда сами находили меня. Я, пошатываясь, брел сквозь толпу в Ковент-Гарден, и вдруг почуял запах пирогов с угрем, горячих, соленых, и едва не сошел с ума. Я готов был рискнуть и украсть один, когда вдруг заметил его. Мужчина стоял у стены и курил сигару. Он ничем не выделялся из толпы: среднего роста и телосложения, в темном костюме и шляпе, с аккуратно свернутой утренней газетой под мышкой… Он носил ухоженные усы, а на его щеке виднелся шрам. Я решил подождать, пока он отвернется, чтобы незаметно схватить пирог. А пока сделал вид, что заинтересовался парочкой уличных фокусников. Один жонглировал ножами, а второй старался привлечь зрителей. Я знал, что есть еще и третий, который скользит в толпе, освобождая людей от бумажников. Я снова посмотрел на то место у стены, где стоял мужчина, — но он исчез.

Пора поискать удачи. Держа руки под плащом, я приблизился к горе исходящих горячим паром пирогов. Я протянул руку — но тут рядом со мной откуда-то взялся тот мужчина с сигарой.

— Восточную звезду найти нелегко, — произнес он тихим, но веселым голосом.

И только тогда я заметил значок у него на лацкане — маленький меч, увенчанный черепом. Символ Ракшана.

Я дал ему ответ, которого он ожидал:

— Но она ярко светит тем, кто ищет ее.

Тогда он хлопнул левой ладонью по сжатой в кулак правой руке, как это всегда делали братья Ракшана.

— Добро пожаловать, ученик, мы ждали тебя.

Он наклонился и шепнул мне на ухо:

— Ты должен о многом рассказать.

Что произошло дальше, я не могу объяснить в точности. Последним, что я помню, была продавщица пирогов, прятавшая в карман монеты. А мой затылок внезапно пронзила боль — и мир погрузился во тьму.

Когда очнулся, я обнаружил, что нахожусь в сырой и темной комнате; я заморгал, потому что вокруг внезапно вспыхнуло множество высоких свечей. Мужчина с сигарой исчез. Голова у меня болела черт знает как, и теперь, когда я пришел в себя, мой страх еще сильнее заострился о точильный камень неведомого…