Страница 3 из 58
Девочку будто поглотила земля.
Месяц — тишина. Два — ни слуху ни духу. Наконец на третий пришли новости, и холодная глыба, которая все увеличивалась у Марши в груди, не давала ей спать по ночам и дышать, расти перестала.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГЛАВА 1
Три месяца спустя.
— Клянетесь ли вы — и в том да поможет вам Бог — говорить правду, всю правду и ничего кроме правды?
Уэнди Тайнс сказала, что обещает, посмотрела по сторонам и заняла место свидетеля. Она чувствовала себя как на сцене, то есть в обстановке для тележурналиста в целом привычной, но тут отчего-то неуютной; огляделась еще раз и увидела родителей жертв Дэна Мерсера. Четыре пары. Они приходили каждый день, поначалу приносили фотографии своих детей — детей, разумеется, невинных, — но позже судья запретила, поэтому теперь слушали заседания молча, и от этого делалось только страшнее.
Сиденье было неудобным. Уэнди немного поерзала, положила одну ногу на другую, вновь поставила обе на пол и стала ждать.
Встал Флэр Хикори, знаменитый адвокат, и она в очередной раз удивилась, откуда у Дэна Мерсера на него деньги. Флэр выступал в своем обычном сером костюме в мелкую розовую полоску, в розовой сорочке и розовом галстуке. По залу защитник прошелся театрально — другого слова не подберешь; выход, достойный самого Либераче,[3] если бы тот решился на по-настоящему экстравагантный поступок.
— Мисс Тайнс, — начал Хикори с фирменной радушной улыбкой. Он был гей и в суде изображал этакого Харви Фирстайна[4] в ковбойских штанах, но с повадками героинь Лайзы Минелли. — Меня зовут Флэр Хикори. Доброго вам утра.
— Доброе утро.
— Вы работаете в скандальной «желтой» телепрограмме «Схвачен на месте», верно?
Вскочил обвинитель, человек по имени Ли Портной:
— Возражение! Показаний, свидетельствующих о «желтизне» этой программы или ее скандальности, не предъявлено.
— Мне привести доказательства, господин Портной? — с улыбкой спросил Флэр.
— Не нужно, — заранее утомленным голосом сказала судья Лори Говард и обратилась к Уэнди: — Пожалуйста, ответьте на заданный вопрос.
— Я больше там не работаю.
Флэр изобразил удивление:
— Нет? Но раньше работали?
— Да.
— Что же случилось?
— Программу сняли с эфира.
— Из-за низких рейтингов?
— Нет.
— Вот как? Тогда почему?
— Ваша честь, причина всем известна, — вставил Портной.
Лори Говард кивнула.
— Продолжайте, господин Хикори.
— Вы знакомы с моим клиентом Дэном Мерсером?
— Да.
— Вы вломились в его дом, не так ли?
Уэнди попробовала выдержать его взгляд, не делая виноватого вида, что бы ни значило чертово слово «вина».
— Не вполне так.
— Не вполне? Дорогая моя, я прилагаю нечеловеческие усилия, дабы быть максимально точным, поэтому давайте немного отмотаем историю назад, хорошо? — Флэр прошелся по залу суда, словно по миланскому подиуму, и даже посмел одарить улыбкой родителей жертв. Те демонстративно отвернулись, и только один — Эд Грейсон — смерил адвоката испепеляющим взглядом. — Как вы познакомились с моим клиентом?
— Дэн Мерсер заигрывал со мной в чате.
Брови Флэра взлетели так, будто он в жизни не слышал ничего более удивительного.
— И что это за чат?
— Детский чат.
— То есть вы тоже туда заходили?
— Да.
— Но ведь вы не ребенок, мисс Тайнс. Вы, конечно, не в моем вкусе, но даже я вижу перед собой весьма соблазнительную взрослую женщину.
— Возражение!
— Господин Хикори… — вздохнула судья Говард.
Тот лишь улыбнулся и жестом принес извинения. Подобное спускали одному Флэру.
— Итак, мисс Тайнс, в чате вы притворялись несовершеннолетней девочкой. Верно?
— Да.
— …и заводили беседы, цель которых — склонить мужчин к сексу с вами. Я прав?
— Нет.
— Почему?
— Первый шаг я всегда оставляла за ними.
Флэр покачал головой и пощелкал языком.
— Если бы мне давали доллар всякий раз, когда такое говорю я…
Из зала донеслись редкие смешки.
— У нас есть тексты этих бесед, господин Хикори. Прочесть их и сделать выводы мы сможем сами.
— Превосходная идея, ваша честь. Благодарю.
Уэнди отметила, что в зале нет Дэна Мерсера. Видимо, при рассмотрении доказательств его присутствия не требовалось. Адвокат рассчитывал убедить судью убрать из дела жуткие, тошнотворные улики, которые полиция нашла в компьютере и в потайных местах по всему дому Мерсера. Если бы Хикори преуспел (хотя все считали, что шансов у него немного), то дело развалилось бы, и мерзкий хищник вновь стал бы разгуливать на свободе.
— Кстати, — Флэр обернулся к Уэнди, — как по общению в онлайне вы решили, что беседовали именно с моим клиентом?
— Поначалу я и не знала, с кем разговариваю.
— Неужели? Тогда с кем же, по-вашему, шла переписка?
— Настоящих имен никто не называет — такие там правила. Поначалу я просто знала: имею дело с парнем, который хочет раскрутить на секс несовершеннолетнюю.
— И как вы это поняли?
— Простите?
Флэр изобразил в воздухе кавычки:
— «Раскрутить на секс несовершеннолетнюю». Как вы поняли, что именно это цель вашего собеседника?
— Последуйте совету судьи — прочтите тексты разговоров.
— Да я прочел. И знаете, к какому пришел заключению?
— Возражаю! — вскочил Ли Портной. — Нас не интересуют выводы господина Хикори, не он дает показания.
— Согласна.
Флэр ретировался к своему столу и начал перебирать документы. Уэнди обвела взглядом ряды скамеек. Сидевшие в зале люди переживали большое горе, а она помогала им найти справедливость. Можно было изобразить изнуренного профессионала, который просто выполнял свою работу, но сам процесс и сделанное для этих людей добро много для нее значили. Однако, посмотрев на Эда Грейсона, она увидела в его взгляде то, что ей совсем не понравилось: злобу и даже вызов.
Флэр отложил бумаги.
— Хорошо, мисс Тайнс, давайте иначе. К какому ясному и очевидному выводу придет обычный здравомыслящий человек, прочитав эти записи: что один из собеседников — роскошная тридцатишестилетняя дама-репортер…
— Возражение!
— …или что беседу вела тринадцатилетняя девочка?
Уэнди открыла рот… и закрыла.
— Можете отвечать, — подсказала ей судья.
— Я притворялась тринадцатилетней девочкой.
— Ах, а кто нет? — вздохнул Флэр.
— Господин Хикори, — предостерегающе проговорила Лори Говард.
— Простите, ваша честь, не удержался. Итак, мисс Тайнс, если бы я читал ваши сообщения, то не понял бы, что вы притворяетесь, верно? Я решил бы, что действительно беседую с тринадцатилетней девочкой.
— Где здесь вопрос? — развел руками Ли Портной.
— Вот он, дорогуша, слушайте внимательно. Эти сообщения писались тринадцатилетней девочкой?
— Такой вопрос уже звучал, ваша честь!
— Просто «да» или «нет», — продолжал Флэр. — Автор сообщений — тринадцатилетняя девочка?
Судья Говард кивнула, разрешая Уэнди ответить.
— Нет.
— На самом же деле вы, как сами сказали, притворялись тринадцатилетней девочкой, верно?
— Верно.
— Сейчас вы предполагаете, что собеседник выдавал себя за взрослого мужчину в поисках секса с несовершеннолетней, а тогда думали, что беседуете с больной герпесом монахиней-альбиноской, верно?
— Возражение!
Уэнди посмотрела Флэру прямо в глаза:
— За сексом в дом к ребенку пришла не монахиня альбиноска, больная герпесом.
Хикори пропустил замечание мимо ушей:
— А что за дом, мисс Тайнс? То здание, где вы установили свои камеры? Скажите, там проживала какая-нибудь несовершеннолетняя девочка?
Уэнди промолчала.
— Ответьте на вопрос, — потребовала судья.
3
Имеется в виду Владзи Валентино Либераче (1919–1987) — американский пианист и шоумен, знаменитый, помимо прочего, эпатажными костюмами.
4
Харви Фирстайн (р. 1954) — американский сценарист и актер, активист гей-движения.