Ловушка

— Обожаю, когда ты язвишь.

— Яблочко от яблоньки. — Боже, как она любит этого мальчишку!.. На Уэнди накатило; на всех родителей, бывает, внезапно нахлынет: обнять бы свое чадо и никогда не отпускать.

— Что надо-то?

Она отогнала обуявшие ее чувства.

— Как мне вступить в группу, если я не училась в Принстоне?

— Шутишь? — скривил физиономию Чарли.

— А похоже?

— Непонятно. Только что язвила.

— Не шучу и не язвлю. Как мне вступить?

Сын вздохнул, склонился вперед, показал на правую часть страницы:

— Видишь ссылку «Вступить в группу»?

— Да.

— Кликни. — Он выпрямился.

— А потом?

— Что «потом»? Все.

Теперь скривилась Уэнди:

— Но как ты глубокомысленно заметил, я не училась в Принстоне.

— Какая разница. Группа-то открытая. Это в закрытые надо подавать заявки. А тут любой может войти. Кликнул — и готово.

Она с сомнением наморщила лоб.

Чарли снова вздохнул.

— Давай уже.

— Ладно, подожди.

Уэнди щелкнула по ссылке и — оп! — тоже стала выпускницей Принстона, по крайней мере по версии «Фейсбука». Чарли сделал мину «Я же говорил», покачал головой и побрел к себе вниз. Она снова подумала, до чего же любит сына, потом представила, как Марше и Тэду Макуэйд докладывают об айфоне (Хейли, наверное, визжала от радости, когда его получила), который нашелся под кроватью чужого человека.

Страница прогрузилась — пора за работу. Сначала Уэнди просмотрела список из девяноста восьми человек: ни Дэна, ни Фила, ни Фарли. Логично: скорее всего они держались в тени. А если и заводили аккаунты в «Фейсбуке», то к этому времени позакрывали. Знакомых фамилий среди остальных она не нашла.

Что дальше?

Просмотрела объявления: одно о больном сокурснике — предлагали помощь, другое о местных встречах выпускников — тоже пусто, третье — об общем сборе. Наконец отыскала многообещающую ссылку: «Фотки из общежития — первый курс!»

На пятом снимке слайд-шоу Уэнди увидела всех троих. На кадре с названием «Стернс-Хаус» перед кирпичным зданием стояло около сотни студентов. Первым она разглядела Дэна. Годы на него мало повлияли — тот лишь укоротил вьющиеся волосы, а в остальном почти не изменился; симпатичный парень, без сомнений.

Имена проставили под снимком. Фарли Паркс (всегда имел на уме политику) стоял в первом ряду по центру, Фил Тернбол — справа. На Дэне были джинсы с футболкой, а Фарли и Фил разоделись как для обложки журнала «Мой недешевый колледж»: светлые брюки, рубашки, мокасины на голую ногу — не хватало только свитера, наброшенного на плечи.

Итак, название общежития выяснила. Что дальше?

Могла бы погуглить каждого с фотографии (список имелся), но только потратила бы время, и, вероятно, зря — зачем кому-то выкладывать в Интернет список своих соседей?

Уэнди продолжила копаться на странице «Фейсбука» и через десять минут набрела на золотую жилу: «Наши юные лица на этой странице!»

Ссылка вела на файл, который открылся программой «Адоб акробат». Фотоальбом первокурсников. Она улыбнулась воспоминаниям. В Тафтсе на выпуске делали такой же снимок: название города, школы и — как нельзя более кстати — номер первой комнаты в общежитии. Уэнди выбрала «М», пролистала две страницы и нашла Дэна Мерсера. Под фотографией стояла подпись:

Дэниел Дж. Мерсер

г. Риддл, штат Орегон

средняя школа г. Риддла

«Стернс», номер 109.

Дэн смотрел с ухмылкой — видимо, предчувствовал впереди целую жизнь. Ошибался. На снимке ему было лет восемнадцать. Улыбка говорила миру: «Я принимаю вызов». Да, предстояло окончить Принстон, жениться, развестись и… что потом? Стать педофилом и погибнуть?

Все к тому и шло? Педофил уже к восемнадцати годам? Надругался над кем-то? В студенческие годы лишь проявлял свою склонность или не только? В самом деле похитил девочку-подростка?

И почему ей в это не верилось?

Уже не важно. За дело. Нашелся номер в «Стернс Хаусе» — 109. Уэнди перелистала на «П» — окончательно убедиться. Само собой, Фарли Паркс (Пенсильвания, лоренсвильская школа) жил в сто девятом. Фил Тернбол (Массачусетс, Эндовер, Академия Филипса), который на снимке выглядел почти так же, как сегодня, — да, тоже сто девятый.

Уэнди ввела в поиск «Стернс, номер 109».

Пять совпадений.

Филипп Тернбол, Дэниел Мерсер, Фарли Паркс и еще двое незнакомых: Кельвин Тилфер, афроамериканец со сдержанной улыбкой, и Стивен Мичиано с большой бусиной на шейной веревочке.

Два последних имени ей ни о чем не говорили. Уэнди открыла новый браузер и вбила «Кельвин Тилфер».

Пусто. Буквально ничего. Только строчка в списке выпускников Принстона, и все. Ни «Линктина», ни «Фейсбука», ни «Твиттера», ни «Майспейса».

Как быть дальше? Даже о самом незаметном человеке в Сети что-нибудь бы да нашлось, но Кельвин Тилфер, учитывая его соседей, оказался прямо-таки призраком.

Что это могло означать?

Вероятно, ничего. Рано строить гипотезы. Собери сначала побольше информации.

Уэнди набрала в поисковике «Стивен Мичиано» и, увидев только заголовки, все поняла.

— Черт!

— Что? — раздался сзади голос Чарли.

— Не важно. Что хочешь сказать?

— Не против, если мы заглянем к Кларку?

— Конечно.

— Отлично.

Он ушел. Уэнди вернулась к делам. Первая ссылка вела на статью четырехмесячной давности в «Уэст-Эссекс трибюн»:

«Местный житель Стивен Мичиано, хирург-ортопед из медицинского центра Святого Варнавы в Ливингстоне, штат Нью-Джерси, был арестован накануне вечером за хранение наркотиков. По словам работавших по наводке полицейских, в багажнике его машины обнаружена крупная партия полученных незаконным путем рецептурных болеутоляющих средств. Доктора Мичиано отпустили под залог до слушания в суде. Представитель медицинского центра заявил, что до окончания расследования доктор Мичиано отстранен от должности».

Вот оно.

Уэнди просмотрела следующие номера «Уэст-Эссекс трибюн» — ни слова больше; вернулась к поиску и обнаружила ссылки на блоги и даже на сообщения в «Твиттере»: то бывший пациент рассказывал, как Мичиано тайком выдавал ему рецепты, то писал «поставщик», который пошел на сделку с правосудием и дал показания против доктора. Еще один пациент жаловался, что врач «вел себя несдержанно» и «словно был под кайфом».

Уэнди стала делать заметки, просматривать блоги, читать твиты, форумы, сообщения в «Майспейсе» и «Фейсбуке».

Безумная выходила история.

Пятеро первокурсников-соседей по общежитию в Принстоне — все как один. О Кельвине Тилфере на минуту можно забыть. Но жизни остальных — финансового консультанта, политика, соцработника, а теперь еще и медика — загублены скандалом за последний год.

Невероятнейшее совпадение.

ГЛАВА 18

Тем самым «одним телефонным звонком» Эд Грейсон разбудил своего адвоката Эстер Кримстайн и рассказал об аресте.

— В другой раз я сказала бы, что это полная ерунда и отправила бы вместо себя кого-нибудь из молодняка, — заметила она.

— Но?

— Но мне не нравится то, как быстро все произошло.

— Мне тоже.

— Только промыла Уокеру мозги, а он таки тебя арестовал. С чего бы? — Эстер замолчала. — Я что, хватку теряю?

— Вряд ли.

— Выходит, появились новые улики.

— Сделали анализ крови?

— Этого бы не хватило. — Помешкав, она спросила: — Уверен, что они не могли найти чего-то более… м-м… обличительного?

— Никак не могли.

— Точно?

— Абсолютно.

— Ладно. Что делать — знаешь: молчать. Вызову водителя. Только поздно уже — буду не раньше чем через час.

— Тут еще одна штука…

— Какая?

— Я не в сассекском отделении, как в прошлый раз, а в Ньюарке. Округ Эссекс, другая юрисдикция.

— А почему — известно?

— Понятия не имею.

— Ладно. Держи оборону. Одеваюсь и еду. Теперь я им покажу класс. Порву этих придурков!