Страница 43 из 60
— Я дарю вам эти цветы, — сказала она, извлекая из корзины свою записку и нежно прижимая ее к груди.
Мужчина ее благородством был сражен, бросился рассыпаться в любезностях, но корзину с собой утащил. О деньгах, кстати, даже не пикнул.
Кристина с запиской отправилась на балкон — теперь она там все свободное время проводила — а я поспешил в кабинет. Вроде, все утряслось, но работать я уже не мог. Сидел, тупо уставившись в экран монитора, и думал о… Мархалевой. “Вот, пожалуйста, — горевал я, — чем заканчивается одно лишь упоминание ее имени. А что будет, если явится она сама?” Но вместо Мархалевой явилась Светлана. Она упала ко мне на грудь и с рыданиями сообщила, что в ближайшие дни судьба ее решена.
— И что это значит? — недоумевая, поинтересовался я.
— То, что я выхожу замуж, — трагическим тоном сообщила Светлана.
Я уныло посоветовал:
— Если ты не рада этому, не выходи.
— Но он богат, Роберт. Одним махом он решит все проблемы, — воскликнула Светлана, с надеждой заглядывая в мои глаза.
Я не мог решить своих проблем, но уже взялся за проблемы Кристины. Кстати, ее муж тоже очень богат, но что из этого вышло.
— Выходит, тебе повезло, — с кислой миной сообщил я.
— Ах, ты ничего не понимаешь! — выкрикнула Светлана и убежала.
Было очевидно: борьба любви и корысти закончилась победой последней. Как всегда. Настроение окончательно испортилось. Я даже не пошел в кабинет: уселся перед телевизором в гостиной, ожидая новых неприятностей. И они не заставили себя ждать. Примчалась Мария. Она была очень странная: безумно горели глаза, руки нервно теребили сумочку.
— Роберт, Варя у тебя?
Я был удивлен и заверил Марию:
— Нет, давно ее не видел. Она мне даже не звонила.
— Роберт, ты не обидишься, если я загляну в твои комнаты?
— Заглядывай, — согласился я, теряясь в догадках.
Мария пробежалась по квартире, заглянула даже на балкон, там наспех поздоровалась с Кристиной и помчалась в прихожую. Уже в двери она задержалась, как-то растеряно на меня посмотрела и с запинкой спросила:
— Н-ннн… н-неужели это правда?
Я опешил:
— Что — правда?
Мария скорбно покачала головой и вздохнула:
— Ничего, Роберт, сейчас я должна разыскать Варю. Остальное — потом.
Когда она ушла, я уже не мог усидеть на месте: заметался по комнате, мучимый плохими предчувствиями. Чертова Мархалева! Несомненно все беды от нее! Здесь я немного ошибся, потому что следующей явилась моя матушка. Когда я увидел ее в глазок, меня едва удар не хватил. На цыпочках я помчался на балкон к Кристине и закричал:
— Кристя! Мать наша! Пришла! Что делать?
Сестра мгновенно нашла решение:
— Я спрячусь в шкаф, а ты ее впусти.
— Нет, лучше не надо, — запротестовал я.
— Роберт, — рассердилась Кристина, — если ты не пустишь ее, будет хуже. Она насторожится, начнет тебе досаждать.
“Да-а, второй раз матушка так просто не отстанет”, — продумал я и согласился с сестрой.
Глава 27
Едва мать переступила порог квартиры, сразу посыпались упреки.
— Роби, ты слишком долго мне не открывал.
— Мама, я был занят, — оправдывался я.
— Роби, у тебя, как всегда, грязно.
— Мама, несколько часов назад мылись полы, чистились ковры и протиралась от пыли мебель.
— Роби, кто это все делал?
— Мама, я.
— Оно и видно. Роби, хватит тебе жить отшельником.
Тут мне было бы уместно сказать, что от гостей нет отбоя, но я мудро промолчал. Мать устроилась в гостиной, потребовала кофе и, как только он был готов, она сразу оседлала своего конька:
— Роби, ты срочно должен жениться.
— Мама, лучше не начинай, — в отчаянии закричал я.
Она невозмутимо продолжила:
— Роби, тебе несказанно повезло. Она очень занятой человек, но под напором Жанны согласилась завтра освободить для тебя вечерок.
Испугавшись, я завопил:
— Нет! Мама, нет! Даже и не мечтай!
И без того огромные глаза матери приобрели невероятные размеры. Это не сулило ничего хорошего.
— Роби, сколько можно откладывать? Не хитри. Рано или поздно это все равно произойдет.
— Что, мама?
— Ваша встреча. Лучше не откладывай, а решайся. Роби, ты трус?
— Я не трус, мама, но я боюсь.
— Чего ты боишься?
— Боюсь на нее смотреть. Представляю кого откопала полуслепая Жанна. Нет, я не пойду.
— Роби, уже поздно, — зашипела мать. — В какое ты ставишь меня положение? Жанна практически назначила свидание, ты должен быть. Отправляйся или я умру. Ты разбиваешь мне сердце.
Я был в ужасе. Хотелось умчаться со страшной скоростью куда глядят глаза, но, взяв себя в руки, я начал ее умолять:
— Мама, твой сын уже немолодой человек, ему стыдно бегать на свидания с незнакомыми женщинами. Если ты хоть немного меня любишь, не ставь в глупое положение. Кстати, сколько ей лет?
Мать замялась:
— Ну-уу, не знаю, она, конечно, уже не так молода, как хотелось бы…
Я рассвирепел:
— Короче, пенсионерка! Как ты и мечтала!
— Нет, Роби, нет, — испугалась мать. — Она совсем не стара. Поверь, сынок, такие невесты на дороге не валяются. Только представь: умна, красива, богата в конце концов.
— Именно, — уже прорычал я, — богата! С этого надо было и начинать!
Мать мгновенно встала в позу и заявила:
— Да, богата! И если кто-то мне объяснит, что в этом плохого, я соглашусь, что она тебе не пара.
Я понял, что это никогда не кончится и пошел на обман:
— Мама, в любом случае завтра я не смогу: у меня ученый совет.
— Хорошо, — обрадовалась она, устремляясь в прихожую. — Перенесем встречу на послезавтра.
“Переносить замаетесь”, — подумал я, закрывая за матерью дверь и гадая какие еще сегодня свалятся на меня неприятности. И дождался — свалились. Следом за матерью появилась Варвара. Она была мокрая и жалкая.
— Роб, — сказала она, — на улице дождь. Выйди на балкон, посмотри.
Я удивился:
— Зачем?
— Выйди-выйди, — попросила она, — посмотри что там творится.
Я направился в спальню (только там у меня есть балкон) и столкнулся с испуганной Кристиной.
— Ой, Роби, — закричала она, — я услышала как ушла мама и хотела вернуться на балкон, но только глянь, что там творится. Мне страшно, будет гроза!
— Настоящее светопредставление, — стряхивая воду с волос, заявила Варвара.
— Светопреставление, — поправила ее Кристина. — Конец света. Кажется, будет не гроза, а буря!
Я выглянул в окно и удивился. Действительно, зрело нечто ужасное: небо налилось свинцовой тяжестью и опустилось. На улице вмиг потемнело; в квартире пришлось зажечь свет. Ураганный ветер едва ли не до земли гнул деревья, поднимая в воздух потоки пыли. Казалось, еще немного и грянет страшная гроза. Ее ожидание вселяло в душу какой-то пещерный, первобытный страх. С ним невозможно было бороться. Такой страх приходилось только терпеть. И над всем этим мирно крапал безобидный дождик. С нехорошим чувством я оторвал взгляд от окна и направился в гостиную, куда забились уже Варвара и Кристина. Нахохлившись, как воробышки, они сидели на диване и обменивались испуганными взглядами.
— Роб, как думаешь, крышу дома не снесет? — спросила Варвара.
— Это не страшно, — пошутил я. — Ты же живешь без крыши.
Варвара рассердилась:
— Роб, нам не до шуток. Мы с Крысей боимся! Боимся! Так что, не снесет крышу?
Я ее успокоил:
— Не должно.
— А если в наш дом попадет молния? — поинтересовалась Кристина.
— Не волнуйся, здесь есть громоотвод, — заверил я.
Варвара успокоилась и начала задумчиво покусывать палец.
— Роб, нам надо поговорить, — глядя на Кристину, сказала она.
Сестра поднялась с дивана и вышла из комнаты. Едва за ней закрылась дверь, Варвара бросилась ко мне на грудь и разрыдалась:
— Роб, я влетела!
— Что это значит? — опешил я.
— А то, что у меня будет ребенок!