Таящийся ужас

Миссис Карта подалась назад и прижала ладони к стене. Ее глаза неестественно блестели. Голос превратился в хриплый вой.

- Вы не можете понять. Такая, как вы… Вы не можете поня что это значит - увидеть кусочек подлинной жизни, блеска, развлечений, красивых платьев и настоящих мужчин, а потом вернуться сюда и жить как в тюрьме, мыть полы, варить капусту и выйти замуж за идиота с мозгами обезьяны. Я сидела у кухонного окна, смотрел наружу и ненавидела всех и вся. Эдди никогда не мог понять меня. Сколько я просила повезти меня в город, но он всякий раз говори что не может себе этого позволить. Как-то мне удалось наскрести немного денег, чтобы поехать в Чикаго. Я об этом долго мечтала; Но, когда я приехала туда, я больше не была ребенком. Люди на улицах глазели на мое платье. Мне хотелось плакать.

Я отпил виски и сказал:

- Да, мне кажется, я вас понимаю.

Она завыла еще громче. С уголков губ у нее стекала слюна.

- И я вернулась, а однажды увидела, как Эдди целовал нашу поденщицу, и тогда я взяла топор и ударила его по голове. Он упал и стал биться как рыба, а мне показалось, что я снова молода. И все смотрели на меня и говорили, какая я красивая, какая я чудесная.

Ее голос звучал словно старая пластинка. Крики раздражали своей монотонностью. Она соскользнула по стене на пол, так что села на голые доски; на губах показалась пена. Начались судороги; и она залилась истерическими рыданиями; но, когда она неожиданно засмеялась, это было еще неприятнее.

Я схватил Розамунду за руку и выставил в холл.

- Пойдем за ребятами, - сказал я, - пока Руги не нашла топор. Мы снова спустились на кухню, и я рассказал Джеду и Лему о том, что случилось. Лем захихикал, тряся жирными складками на щеках, и направился к лестнице. Джед нацедил воды в графин и последовал за ним.

- С Рути это бывает, - сказал он через плечо, - но обычно не очень долго тянется. - Он удалился.

Розамунда все еще держала лампу. Я взял ее у нее из рук, тихонько поставил на стол и отдал ей бутылку. Мы допили виски. Потом я подошел к задней двери и толкнул ее. Естественно, дверь была заперта.

- Любопытство всегда было моей слабостью, - сказала Розамунда. Она указала на стену. - Кто ты думаешь?

- Мы можем это выяснить. - Спиртное начало действовать. Вооруженный лампой, я нажал на панель в стене, и перед нами открылось темное пространство; мы посмотрели вниз - это был подвал. Как и все в доме, он пропах сыростью.

Я первым спустился вниз по лестнице. Мы оказались в темном помещении, похожем на сводчатый подвал. Здесь было совершенно пусто, но у наших ног лежал открытый люк. Засов был отодвинут, крепкая крышка орехового дерева откинута.

Мы продолжали наше веселое путешествие, ступив на ведущую вниз лестницу. Примерно на протяжении десяти футов она шла прямо. Потом Мы очутились в проходе с глинобитными стенами. Шум бури здесь не был слышен. На полке лежала потрепанная записная книжка. На засаленном шнурке, привязанном к ней, висел карандаш. Розамунда открыла ее, я заглянул ей через плечо.

- Гостевая книга, - заметила она.

На каждой странице были записаны имена и рядом с ними - интересные отметки. Такие, например:

«Томас Дарди - 57 долларов 53 цента. Золотые часы. Кольцо».

Розамунда захихикала, пролистала книгу до конца и на последней странице записала: "Мистер и миссис Денхем".

- Твое чувство юмора убивает меня, дорогая, - холодно сказал я. - Если бы я не любил тебя, я бы свернул тебе шею.

- Иногда безопаснее умничать, - прошептала она.

Мы пошли дальше. В конце прохода мы увидели маленькую каморку, где к стене был прикован скелет. На полу лежала деревянная крышка с вделанным я нее кольцом. Я поднял круг, осветил отверстие лампой и мы заглянули в глубокий мрак колодца. И запах - да, это не "Шанель"!

- Еще скелеты? - спросила Розамунда.

- Не могу сказать, - ответил я. - Хочешь спуститься и выяснить?

- Ненавижу темноту, - прерывающимся голосом сказала она. Я быстро закрыл крышку люка, поставил на пол лампу и тесно прижал ее к себе. Она припала ко мне, как ребёнок, испугавшийся темной комнаты.

- Не надо, дорогая, - пробормотал я, проведя губами по ее волосам. - Все в порядке.

- Нет! Это ужасно… Мне хотелось бы умереть. Я тебя люблю, Чарли. Я ужасно тебя люблю!

Мы разжали объятия, потому что в погребе раздался звук шагов. Появились Лем, Джед и Рути. Никто из них, казалось, не удивился, застав нас в этом месте. Лем уставился на скелет, облизал свои вислые губы и захихикал. Рути глядела в пространство невидящими глазами, на губах ее была та же застывшая кривая улыбка. Джед Карта злобно сверкнул на нас зелеными глазами и поставил на пол лампу, которую принес с собой.

- Привет, ребята, - сказал он.- Сами нашли дорогу сюда вниз, э?

- Нам было интересно узнать, есть ли у вас бомбоубежище, - сказал я ему. - В убежище чувствуешь себя как-то увереннее при нынешнем международном положении.

Он хрипло засмеялся.

- Тебя не напугаешь. Эй, Рути. - Он взял кнут из воловьей шкуры, висящий на стене, и бросил его в руки своей дочери. Та сразу ожила. Подойдя к прикованному скелету, она стала избивать его кнутом. Ее лицо было ужасной смеющейся маской.

- Только это вот и может успокоить ее, когда на нее так находит, - сказал нам Джед. - С тех пор как Бесс умерла, Рути совсем не в себе.

- Бесс? - спросила Розамунда слабым голосом.

- Она… была у нас поденщицей. Щас-то ей уже не больно, я так думаю, а Рути все поспокойнее.

Миссис Карта бросила кнут. Ее лицо все еще было застывшим, но, когда она заговорила, голос звучал совершенно нормально.

- Поднимемся наверх? Нашим гостям, должно быть, не совсем приятно находиться здесь.

- Да, - сказал я. - Пойдемте. Может, у вас завалялась где-нибудь еще одна бутылка, а, Джёд?

Он кивнул на деревянный круг на полу.

- Хотите заглянуть туда?

- Уже заглянул.

- Лем очень сильный, - заметил старик как будто случайно. - Ну-ка покажи им, Лем. Попробуй Бессину цепь: Щас уже неважно, пускай будет сломана, верно? - Все семейство Карта, казалось, от всей души забавлялось.

Лем наклонился всей своей тушей над скелетом и легко оторвал цепь.

- Чудно, - сказал я. - Вот так Малютка действует ручками. У вас есть нож, Джед. А чем пользуется Рути? Топором, как я полагаю?

Джед ухмыльнулся.

- Вы что, и вправду думаете, что мы убиваем людей, которые останавливаются у нас щас? А может думаете, что, если у них есть машины, мы топим их в той вот большой луже за домом?

- Если бы, ко всему остальному, хенщейвские вампиры, то не думаем, - сказал я. - Вы бы до смерти боялись проточной воды.

- Она непроточная, - возразил Джед. - Она загнила. И вам бы не надо ввязываться в эти дела.

Розамунда тихонько сказала:

- Все двери заперты, на всех окнах решетки. Мы нашли вашу гостевую книгу. Мы заглянули в люк. Все сходится, верно?

- Ты щас забудь всю эту ерунду, - поучающим тоном посоветовал Карта. - Лучше спать будешь.

- Мне не хочется спать, - ответила Розамунда.

Я подхватил лампу и взял Розамунду за руку. Семейство Карта шествовало вслед за нами по проходу, вверх по лестнице в кладовую, потом на кухню. Я заметил, что в одном из темных уголков стояла ванна с водой.

Сейчас буря ревела во всю свою бешеную силу.

Карта сказал:

- Я приготовил сухую постель для вас двоих. Пойдете щас?

Я взболтал содержимое потухшей лампы.

- Подлей-ка сюда еще керосину, ладно? Моя жена сойдет с ума от страха, если ночью мы останемся без света.

Джед кивнул Лему, который прошаркал в кладовую и вернулся с зазубренной жестяной банкой. Он налил в лампу керосина.

Мы поднялись наверх. Джед шел первый, похожий на пугало в грубом черном парике. За нами, нагло ухмыляясь, следовая Лем, а за ним Рути со своей застывшей улыбкой и пустыми зелеными глазищами.

- Эй, послушайте,- сказал я, - вам придется тащить наши трупы вниз в порвал. К чему вам лишние хлопоты?