Страница 49 из 83
20 Бузанъ— Бузань, впадает в р. Ахтубу у Красного Яра. Новейшие археологические разведки показали, что здесь также было поселение. Значит, посол и его спутники предпочли обходный путь, чтобы избежать задержки в Астрахани. Возможно, этим путем следовал Василий Папин, которому удалось беспрепятственно выйти в море. Во всяком случае, нападающие на этот раз предусмотрели возможность такого обхода — дозорные астраханского хана уже ждали на Бузани караван Хасан-бека.
21 Кайсым салтан— султан Касим, потомок золотоордынских ханов, «братаничь» (племянник) хана Большой Орды Ахмата, участвовавший впоследствии в бесславном походе Ахмата на Русь в 1480 г., знаменовавшем собой конец татаро-монгольского ига. Касим был правителем Астраханского ханства, в 1459—1460 гг. отделившегося от Золотой Орды. «Правитель Астрахани, по имени Касим-хан, — писал венецианский дипломат Контарини, — посылает ежегодно своего посла в Россию к московскому великому князю, скорее для получения какого-нибудь подарка, чем для чего-либо иного. Вместе с послом идут многие татарские купцы; они образуют караван и везут с собой шелковые изделия из Йезда и боккасины, чтобы обменять их на меха, седла, сабли, уздечки и всякие другие нужные им вещи» (Барбаро и Контарини, с. 220). Контарини говорит, что при нем (1476 г.) посла звали Ан- хиолли, но, очевидно, что за имя дипломат принял само звание посла — эльчи—ялу. Контарини, по-видимому, неточен, говоря о ежегодных посольствах. Посольство в Москву было, вероятно, вызвано конфликтом между ханом Касимом и ханом Ахметом, о котором сообщает Контарини.
22 Хазтарахан— Астрахань, город и ханство на нижней Волге, обособившееся 9 то время от Большой Орды, известна у арабских и персидских авторов как Хаджи—Тархан. Во время путешествия Афанасия Никитина Астраханью правил Касим-хан (см. предыд. прим. 21), претендовавший на престол своего дяди Ахмата (Барбаро и Контарини, с. 221). Крепость старой Астрахани до взятия ее войсками Ивана IV находилась на правом берегу Волги, выше по течению современного города. Богатый город, большой татарский рынок — так писали об Астрахани в начале XVI в. Таким город был во всяком случае до разгрома его войсками Тимура. «Рассказывают, что в старые времена, — пишет Контарини, — Астрахань была местом крупной торговли» (Барбаро и Контарини, с. 220). Как и Сарай, Астрахань поддерживала связи с Азовом. И ежегодно только из Венеции в Азов посылали шесть—семь больших кораблей, чтобы забрать пряности и шелк, поступавшие через Астрахань. Этими подробностями мы обязаны запискам Иосафата Барбаро, современника Контарини, немало лет проведшего в Азове и Иране (Барбаре и Конта-
рини, с. 157). От Азова корабли шли к Сурожу, где недели караванного пути отделяли Азов от Шемахи. Так в тугой узел завязывались транзитные пути Черного и Каспийского морей. Тимур перерубил этот узел, что привело к падению торговой роли Сарая, Астрахани, Азова и Сурожа. Астрахань стала ориентироваться на торговлю с Русью, а в Крыму возросло значение Кафы.
23 Качма— качьма (татарск.) — не бегите! В ряде мест своих записок Афанасий Никитин, желая передать звучание чужой речи, приводит отдельные фразы на иностранном языке и тут же дает их перевод. Сравни, например, разговор его с Меликом в Бидаре и горестные восклицания его спутников при приближении к берегам Африки.
24 на Богунѣ— Богун (Бугун); по предположению И. И. Срезневского (Срезневский И. И. Хожение за три моря Афанасия Никитина в 1466—1472 гг. — Ученые эаписки 2-го отделения АН, т. И. СПб., 1866, вып. 2, с. 258, прим. 89), речь идет о месте, которое «называется Бегунским полозом и составляет одну из мелей в устьи Волги».
25 на ѣзу— ез (закол), деревянное заграждение на реке для ловли рыбы; сезон ловли заканчивался в августе. В летописной редакции ошибочно сказано, что у еза застряло большее судно; из дальнейшего же текста видно, что судно подверглось ограблению у этого же еза, но позднее, когда его заставили вернуться сюда. Следовательно, текст передан правильно в Троицком изводе. Сами корабли, и меньшее, тверское («наше») судно, и большее, посольское, не были отобраны: слово «взяли» говорит здесь лишь об ограблении: «и оны его взяли часа того и розгра- били» (Т, л. 370). Фраза же о том, что в море вышли на двух судах, уточняет, как разместились московские, тверские и прочие купцы, после того как они лишились большей части своих товаров; провиант, как видно из дальнейшего, им оставили. Сохранившуюся часть товаров купцы, плывшие на меньшем судне, потеряли под Тарками.
26 мѣлка я рухлядь— движимое имущество, пожитки; «мелкой рухлядью» называли также такой пушной товар, как «лосины, лисицы, песцы» и т. д. Термин «мелкая рухлядь» встречаем в перечнях товаров, которые русские купцы везли в Крым: «У Михаля у толмача у белочника взяли рухляди: шуб бѳльих и одно рядок лунских и новогонских, и горностаев и мелкие рухляди» (Сб. РИО, т. 41. с. 322, 405).
27 Дербентъ— от перс. «Дербенд» — «затвор двери»; город и крепость на западном берегу Каспийского моря, построенный еще в VI в.; в XV в. принадлежал ширваншаху (Барбаро и Контарини, с. 216). В XV в. значение Дербенда как морского порта было невелико по сравнению с периодом до монгольских завоеваний. Роль основного пункта транзитной торговли Передней Азии с Русью и Восточной Европой перешла к Баку. При Фаррух-Ясаре Дербенд входил в состав владений ширваншаха. В Дербенте посольству Василия Папина и русским купцам была оказана дружественная встреча. То, что Папин ожидал здесь возвращения Хасан-бека, говорит о предварительной договоренности относительно пути следования. Вторичное посещение Дербента Афанасием Никитиным свидетельствует, возможно, о попытке вернуться на Русь в начале путешествия — первая такая попытка была сделана еще под Астраханью, когда спутники Афанасия Никитина просили пропустить их «вверх», т. е. назад по Волге тем же путем, которым они пришли.
28 тезикы— таджики, так во времена Афанасия Никитина называли купцоэ иранского происхождения.
29 фуртовина— морская буря. Как отметил еще И. И. Срезневский (Хожение за три моря..., с. 259, прим. 91), это слово восходит к итальянскому fortuna (буря; от латинск. fortuna — судьба), употреблявшемуся в том же смысле и в новогреческом языке. Ср.: Богородский Б. Л. Об одном морском термине из «Хожения за три моря» Афанасия Никитина (фуртовина — буря). — Уч. записки Ленингр. гос. пеД. ин-та им. А. И. Герцена, т. 130. Кафедра русск. яз., 1957, с. 149—173. Ср. украинское «хуртовина» — «буря».
30 Тархи(Тарки) — крепость на побержье Каспийского моря. В Троицком изводе комментируемой фразы нет; о разграблении русских купцов под Тарками сообщается в следующем абзаце. Крепость Тарки расположена была у подножья гор, ртаіоця с версту (в настоящее время входит в городскую черту Махачкалы). Твер-
ское судно разбилось под Тарками, почти у самых владений ширваншаха Фаррух- Ясара. Здесь правил кайтакский уцмий (у Афанасия Никитина — князь). Люди уцмия действовали по древнему береговому праву, когда вынесенное на берег бурей считалось собственностью владетеля побережья. Афанасий Никитин встретился с потерпевшими в Дербенте и тогда мог услышать их рассказ, но, возможно, он и сам видел, как все произошло, с посольского судна, которое не смогло подойти к берегу. Дальнейшие события показали, что при потерпевших крушение были и товары.
31 кайтакы— кайтаги, кайтакцы, жители горной области и княжества Кайтак в западном Дагестане (ср. Барбаро и Контарини, с. 153). Как отметил И. П. Петру- шевский (Петрушевский, с. 192), кайтаки упоминаются у Низам-ад-дина Шами в связи с описанием похода Тимура в Азербайджан (1395 г.). Жители области Кайтак принадлежали к различным этнически-лингвистическим группам.
32 на гору к Вулатубегу— речь идет, очевидно, о правителе Дербента; его резиденцией служила цитадель из белого камня на холме (ср.: Барбаро и Контарини,. с. 216). Правитель Дербента Булатбег известен лишь по запискам Афанасия Никитина.