Страница 59 из 76
— Несмело действует наш испытатель, — заметил кто-то.
Кравченко действительно не спешил. Делал круг за кругом. Испытывал машину на прочность. На маневренность. А потом началось…
Самолет метался вниз, вверх, в стороны, делал крутые виражи, перевороты. Одна фигура сменялась другой. Когда летчик бросил машину в крутой штопор, на земле притихли, ждали с замиранием сердца. А Григорий за считанные секунды до встречи с землей умело вывел самолет в горизонтальное движение, а затем показал горку.
— Да, это действительно мастер! — восхищались в толпе.
— Виртуоз!
Кравченко посадил машину и попал в объятия друзей.
Позднее он так же успешно испытал И-153 на стрельбу ракетами.
Накануне Дня Красной Армии к Кравченко зашел Борис Бородай. Сидели за праздничным столом, разговаривали, вспоминали далекий Китай, последние испытания.
Диктор радио известил:
«Передаем последние известия. Слушайте Указ Президиума Верховного Совета СССР…»
23 февраля 1939 года шестнадцати командирам вооруженных сил было присвоено звание Героя Советского Союза. Среди награжденных были Григорий Кравченко, Антон Губенко, Сергей Грицевец. Все бросились обнимать и целовать Григория.
А диктор уже читал новый Указ, перечисляя имена награжденных орденами Ленина. В их числе был и Борис Бородай.
Утром в квартиру Кравченко постучал почтальон. Он принес телеграмму-«молнию» из Перми от учителя Василия Павловича Яковлева. Тот писал:
«Итак, Гриша, ты Герой Советского Союза! Горячо поздравляю и крепко жму руку. Это, братец ты мой, великое дело, великая честь!.. Что ж, моральный долг требует от меня по мере сил соревноваться со своим бывшим учеником, на которого хочется быть похожим».
Григорий Пантелеевич, не отпуская почтальона, тут же телеграфировал ответ:
«Дорогой учитель, сердечное спасибо за поздравление! Вызов принимаю. Буду рад подвести итоги при встрече. Крепко обнимаю! Ваш Гриша».
7 марта 1939 года М. И. Калинин вручил ордена Ленина и грамоты Героев Советского Союза Г. П. Кравченко, С. В. Слюсареву, Т. Т. Хрюкину, А. С. Осипенко и А. А. Губенко. В Кремле они вместе сфотографировались. Здесь же, в Кремле, Героям-летчикам вручили гостевые приглашения для участия на XVIII съезде ВКП(б).
Уже во вступительном слове при открытии съезда Молотов коснулся сложной международной обстановки. С международного положения начал свой доклад и Сталин. Он говорил, что подкравшаяся к народам новая империалистическая война уже втянула в свою орбиту свыше пятисот миллионов населения. На глазах всех народов Япония захватила громадную территорию Китая, Италия — Абиссинию, Германия — Австрию и Судетскую область. Создаются блоки империалистических хищников типа треугольника Берлин — Рим — Токио.
8 докладе была разоблачена политика невмешательства ведущих капиталистических государств, как средство дать окрепнуть фашистским головорезам, направить их взоры на Советский Союз. Пресса Запада в открытую вела подстрекательскую пропаганду. Кричала о слабости русской армии, о разложении русской авиации, о беспорядках в Советском Союзе, толкая тем самым немцев на восток, обещая им легкую победу и приговаривая: вы только начнете войну с большевиками, а дальше все пойдет хорошо.
Сталин говорил о политических мерах, которые принимает правительство в борьбе за мир, о заключении ряда договоров о ненападении и взаимной помощи, об укреплении обороноспособности страны, еще раз напомнил дипломатам Запада, что политика невмешательства может для них окончиться серьезным провалом.
— Мы стоим за мирные, близкие и добрососедские отношения со всеми соседними странами. Мы стоим за поддержку народов, ставших жертвами агрессии и борющихся за независимость. Мы не боимся угроз со стороны любого агрессора и готовы ответить ударом на удар поджигателей войны.
Так Сталин закончил международный раздел своего доклада.
На съезде свою роль защитника мирного неба Родины Кравченко почувствовал с особой остротой. Когда один из выступающих привел слова французского писателя Фора, что «тень фашистского бомбардировщика упала на Европу, и при слухе о войне взоры людей обращаются к небу не потому, что оттуда может прийти божественная помощь, а потому, что оттуда первыми появятся неприятельские бомбардировщики», у летчика сжалось сердце.
— Нет не допустим! Не должны допустить!
С трибуны съезда была провозглашена главная задача наших авиаторов: летать выше, быстрее и дальше всех в мире. Это требовало усовершенствования конструкции самолетов, роста мощности моторов, их экономичности, максимальной автоматизации управления самолетом, при котором летчик имел бы под своей командой три пульта: ручку управления, сектор газа и гашетку для стрельбы.
На съезде приводились данные, что американские авиаконструкторы работают над истребителем, который будет развивать скорость до 800 километров в час, и над авиационными двигателями мощностью в четыре тысячи лошадиных сил.
Об этом Кравченко говорил на партийном собрании в НИИ, обсуждавшем задачи по выполнению решений съезда.
В марте пришло письмо из Зверинки от бывших учителей. Они спрашивали: в списке Героев, напечатанных в газете, есть имя Григория Пантелеевича Кравченко, не наш ли это Гриша Кравченко, который возглавлял когда-то комсомольскую организацию Звериноголовской ШКМ.
Григорий Пантелеевич ответил своим добрым наставникам и друзьям:
«Дорогие мои учителя. Да, это я, ваш Гриша. Сыновнее вам спасибо за все! Вы открыли мне дорогу в небо и дали крылья!»
Одновременно пришло письмо и от Федора-младшего. Он жил в городе Энгельсе, работал завучем в техникуме советской торговли. Федор приглашал хоть на пару деньков заглянуть к нему в гости. И случай такой представился. Когда Григория Пантелеевича спросили, где бы он мог выступить как участник съезда партии, он назвал город Энгельс.
Герои Халхин-Гола
Весна 1939 года не принесла человечеству мира. Обстановка все накалялась. Пала республиканская Испания. 1 апреля в Мадриде был проведен парад фашистских войск. Правительство США в тот же день признало генерала Франко правителем Испании.
А несколько дней спустя Рихард Зорге радировал в Москву о том, что командование Квантунской армии сосредоточило крупные силы у восточной границы Монгольской Народной Республики.
В Японии была объявлена всеобщая мобилизация, руководство которой поручили генералу Араки. Тому самому генералу, который заявил, что
«Япония не желает допустить существования такой двусмысленной территории, какой является Монголия».
Японский парламент утвердил небывалый военный бюджет: семь миллиардов сто тридцать два миллиона иен. У населения были изъяты в фонд войны все драгоценности и ювелирные изделия. Японские милитаристы вынашивали планы создания великой колониальной империи с включением в нее Советского Дальнего Востока.
Наш военно-морской атташе в Японии А. С. Ковалев сообщал в Москву, что японские военные один за другим публично выступают с угрозами в адрес СССР. Подполковник генерального штаба Японии Седзима говорил, что основной замысел японского командования на 1939 год заключается в том, чтобы захватить город Ворошилов, Владивосток и Иман, а затем Хабаровск, Благовещенск, Куйбышевку Восточную.
Тучи новой войны сгущались.
В мае Япония предприняла вооруженную попытку отторгнуть часть территории Монгольской Народной Республики. Тогда М. М. Литвинов, вызвав японского посла в Москве Сигемицу, сделал ему серьезное предупреждение. Он напомнил о существовании между СССР и МНР пакта о взаимной помощи. В эти же дни, выступая на сессии Верховного Совета СССР, В. М. Молотов заявил, что
«границу Монгольской Народной Республики, в силу заключения между нами договора о взаимопомощи, мы будем защищать так же решительно, как и свою собственную границу».