Страница 22 из 172
Джейк выпрямилась как струна, и издал хриплый крик, полный животного ужаса. Его движения были ограничены, но он старался вырваться. Я схожу с ума. Помоги мне Господь, я схожу с ума…
Эдди поспешно нажал кнопку.
— Доктор Пейтел, немедленно сообщите в госпиталь.
— Уже бегу. Он очнулся?
Карие глаза Эдди взглянули на Джейка, который смотрел на него широко распахнутыми голубыми глазами.
— Да. Но… Да. Он очнулся, верно.
Страх. Страх столь глубинный, что Рейнсингер даже не облекал его в словесную форму. Но Джейк мог чувствовать, как он перекатывается под поверхностью. Он питал его собственный ужас, и тот вновь стал рваться на свободу.
Эдди нащупал шприц, наполнил его чем-то и шагнул вперед. Джейк закрыл глаза, и страх оказался полностью вытеснен наркотическим любопытством. Эдди говорил бессмысленные успокаивающие слова. Он был хорошим доктором и отлично умел ухаживать за больными, и, если бы Джейк не был способен слышать его мысли так, словно те раздавались по громкой связи на весь лагерь, то эти слова успокоили бы его. Но те слова, что исходили из разума Рейнсингера, были громче, чем его речь, — и они были полны страха, враждебности и опасения.
— Привет, Джейк, — послышался голос Пейтел.
Слава Богу, он очнулся. Я думала, мы потеряем его.
Джейк закрыл глаза и бесполезным движением закрыл уши. Маленькая прохладная ладонь Пейтел коснулась его лба. «Даже в наш век технологий требуется человеческое касание», — подумал Джейк. Ему нравилось ощущать на своей коже ее руку, и он старался избавиться от лихорадочных мыслей, теперь поступающих из двух источников.
— Доктор, можно вас на пару слов? — напряженно сказал Рейнсингер. Он шагнул навстречу Пейтел, и они отошли за угол. Рейнсингер начал тихо говорить. Джейк печально усмехнулся. Зачем отходить за угол, чтобы пошептаться, когда человек в кровати может читать ваши мысли? «Привычки сложно искоренить», — предположил он.
Джейк закрыл глаза. Он постарался сосредоточиться на таблице умножения, пытаясь сбросить груз чужих мыслей. Семью один — семь. Семью два — четырнадцать. Семью…
Что это существо сделало с ним? Он всегда умел читать мысли?
Семью восемь — пятьдесят шесть…
Может быть, нам нужно изолировать его? Черт возьми, где же этот корабль…
Семью пятнадцать — сто пять…
Дверь открылась.
— Ну что же, рада видеть, что вы очнулись, — сказала Эр-Эм.
Джейк открыл глаза и пристально посмотрел на нее.
Он жив. Прекрасно. Из-за этого меня могли бы уволить.
Равнодушие, расчет, предательство… Чем бы ни было то, что Рейнсингер вколол ему, оно уничтожило в Джейке страх. Но оно ничего не сделало с гневом. Джейк рванулся к Эр-Эм, обрывая трубочки и проволочки, к которым был подключен.
— Ты, вероломная сучка! — закричал он. — Ты продала нас! Эдди, Чендра — остановите ее, схватите ее…
Но они бросились к нему, а не к Эр-Эм. Он продолжал смотреть ей в глаза, и по его венам текла ярость.
— Я знаю, что ты сделала!
Эдди и Чендра не верили. Они продолжали мягко разговаривать с ним, говорить, что все хорошо, просто хорошо, что ему не нужно ни о чем беспокоиться, но мысли выдавали их. Точно так же, как мысли предали Эр-Эм. Но та смотрела на него внезапно сузившимися глазами, а когда она достала из-за спины винтовку Гаусса и прицелилась, Джейк почувствовал неожиданное облегчение.
— Черт возьми, Джейк, это не должно было быть так сложно, — прошептала Эр-Эм. Эдди и Чендра смотрели на нее, раскрыв рты. Джейк улыбнулся с той же холодностью, что так любила она.
— Ты не убьешь меня, — сказал он.
Она посмотрела на него и изогнула одну из своих темных бровей.
— Ты абсолютно прав, Джейк. Но я без раздумий убью Эдди или Чендру. И, я думаю, ты знаешь, что я не блефую.
Два врача смотрели на Джейка, наконец-то поверив и в то, что он на самом деле может читать мысли, и в то, что их жизни висели на волоске. Голова Джейка раскалывалась от попытки упорядочить все эти мысли, которые атаковали его одновременно, но он пытался сконцентрироваться на мыслях Эр-Эм.
Она облегчила ему задачу, искривив губы в легкой улыбке, и не стала ничего скрывать. На данный момент она знала, что любой обман или попытка утаить то, кем являлась, что сделала и что собиралась сделать, не послужат ей на пользу. Она предоставила ему абсолютный доступ к своим мыслям, и Джейк Ремси отшатнулся от того, что увидел.
Эр-Эм — Розмари — Дал убивала раньше. В действительности, убивала много раз. Убивала за деньги. И она сделала бы это еще раз, не моргнув ни одной из этих прекрасных, толстых, темных ресниц.
— Она говорит правду, — глухо сказал Джейк. — У нее есть инструкции оставить нас в живых, если это возможно, но если мы окажем сопротивление, она имеет право убить любого… любого, кроме… меня.
Эр-Эм кивнула. Ее блестящие темные волосы взметнулись шелковой волной.
«Розмари? Ну и имечко для наемного убийцы», — отвлеченно подумал Джейк.
— Эдди, — продолжила Эр-Эм спокойным и уверенным голосом, — мне нужно, чтобы ты кое-что сделал для меня.
Лазерный скальпель на столе… Я могу добраться до него раньше нее. Мысли Эдди были храбрыми, отважными и невероятно глупыми.
Доберись до него, Эдди. Станет меньше одним человеком, за которым я должна следить.
Рейнсингер сомневался, и губы Эр-Эм скривились в улыбке.
— Эдди, делай, что она говорит, — сказал Джейк. — Пожалуйста.
Рейнсингер поник. Он был побежден.
— Что вы хотите, чтобы я сделал?
— Возьми эту марлю и свяжи руки милого доктора за спиной, — сказала Эр-Эм. Она слегка наклонила голову и заговорила в крошечное переговорное устройство, закрепленное на воротнике.
— Итак, ребята. Наше прикрытие рассыпалось прахом. Соберите остальных в небольшие группы. Выведите их из строя и приведите в центральное здание. Не привлекайте к себе лишнего внимания. Эти идиоты могут сопротивляться, а наша оплата падает с каждым, кого придется уничтожить.
Эдди делал так, как она приказала. Эр-Эм заняла положение, с которого могла видеть всех троих. Она наблюдала за Эдди и командовала:
— Сильнее.
— Если я затяну сильнее, я нарушу кровообращение.
— Если не затянешь сильнее, я прострелю ей ногу, чтобы она не шевелилась, — констатировала Эр-Эм. — Твой выбор.
Эдди тихо выругался и затянул марлю сильнее. Пейтел сморщилась, но промолчала.
Джейк вздрогнул. Боль была словно его собственной.
— Он прав: слишком туго, — сказал он Эр-Эм.
— Корабль прибудет через три часа. Это время она протянет. А теперь, Эдди, не окажешь ли ты мне любезность, одев профессора? Он пойдет со мной.
— Эр-Эм, — сказал Пейтел, — ему не стоит двигаться. Мы еще не знаем, что с ним случилось.
Взгляд Эр-Эм перескочил на Джейка.
— Она говорит правду?
— По крайней мере, она в это верит.
Эр-Эм кивнула.
— Хорошо.
Джейк испытывал отвращение от удовольствия, которое получала сейчас Розмари — черт возьми, теперь, когда он знал ее имя, он не мог не думать о том, насколько оно не подходило ей. Это не было острым удовольствием садиста, но происходящее ей определенно нравилось. Он понял, как отчаянно она скучала здесь последние несколько недель.
Он нахмурился. И испугался. Она тоже была испугана — так же, как Дариус или Лесли — за исключением того, что она никому не позволила увидеть и тени этого ужаса.
— Ваша задача, профессор Джейкоб Джефферсон Ремси, заключается в том, чтобы оставаться живым достаточно долго, чтобы я могла передать вас в нежные заботливые руки морпехов. Это понятно?
Убивать. Убивать, кровь была так хороша, теплая и…
— Нет! — выдохнул Джейк. Казалось, кто-то пронзил его мозг ледяным копьем.
— Вам это непонятно? — сказала Розмари. — Для того чтобы вы ясно поняли это, мне нужно убить доктора Рейнсингера?
Джейк с трудом вздохнул, прикрыв глаза. Он сумел пробормотать:
— Мне понятно.
— Умничка. А теперь, доктор Рейнсингер, я не очень-то разбираюсь в препаратах, но уверена, что знаю достаточно, чтобы попросить вас сказать мне, где я могу достать мидазофин.