Господня Истина Святых Апостолов

— “Наставник, но мы бессильны, смотри, что творится с народом. Ведь они впервые видят явление. Нам, ви­девшим все это, и то страшно”.

“О Всевышний, воздействуй на них Своей силой укротимой, пусть прозреют”.

— “Наставник, это произойдет, но лишь только пос­ле Твоего Вознесения”. — “Хорошо, Петр, пускай люди смотрят и после донесут правду до потомков своих”.

— “Наставник, смотри, сюда к тебе со слезами на глазах приближаются две женщины”. — “Что ж, про­пустите их. Что вам нужно от Меня?” — “Иисус, греш­ницы мы, сделай, пожалуйста, возможное, мы хотим войти в Твое Царствие духовно чистыми”. — “Встаньте на колени и пред всеми людьми, находящимися здесь, по­клянитесь и попросите прощения. И с вас все сойдет, и вы почувствуете это. Но ежели после вы еще хотя бы еще раз, согрешите, то вернется к вам и вы будете наказаны проказой, и дети ваши тоже пострадают”.

— “Господи, мы клянемся пред Тобой и всеми людь­ми, мы станем на праведный путь и пусть наши души очистятся на все века”. — “Что ж, вы убедительно говорите. Так что придерживайтесь сказанного всю свою жизнь”.

— “Зарра!” — “Я слушаю тебя, Даврий”. — “Ска­жи мне…” — “Нет, рано пока об этом говорить. Но жизнь мы с тобой проведем вместе и очень счастли­вую”. — “Знаешь, порой мне не верится”. Зарра улыб­нулась: “Посмотри на Иисуса, неужели Он не реален, как и я, да и все остальные”.

“Даврий, а помнишь ли ты, ведь ты часто путал ее со мной”. Даврий снова покраснел. “Корнилий, я повто­ряю, она та, единственная женщина, с которой нас свя­зывает наше счастье и наша будущая жизнь”. — “Что ж, тогда я рад за вас и, если сочтете нужным, то я непре­менно буду у вас на свадьбе. Хотя я уже сам начинаю задумываться над тем, где же все-таки реальность. Луч­ше, Даврий, подскажи мне, где можно найти Артему?” — “Но ты-то должен догадаться, где он”. — “Хорошо, вот пойду поищу его вот за этими деревьями”.

— “Даврий, ты рад, что все так происходит именно с тобой?” — “Конечно, Зарра, хотя я еще до конца не могу понять”. — “Вот когда у нас с тобой будут дети, тогда наверное ты все поймешь и по-другому отне­сешься к этому”. — “Думаю, что все так и будет”.

— “Иосиф, как Я рада видеть снова тебя”. — “Мария, мне тоже приятно, но не огорчайся, все будет хорошо. У нас очень мало времени”. Голубая дымка окутала всех и вся. Шар шипел. Люди боялись под­ходить близко к нему, но Иисус просил: не бойтесь, подойдите ближе, поднесите страждущих, и они исце­лятся. Люди с опаской стали подходить и подносить беспомощных. На глазах творилось чудо. Все плакали и молили Иисуса: не бросай нас, Господь Ты наш единственный. Он же стоял в Своем величии и мол­чал, только слезы текли по Его щекам: “Люди, люди, как вы прекрасны в жизни своей и страшны в злости и ярости своей. Но Я вас люблю, ибо всех исправлю и поставлю на достойный путь Нового Мышления. Был Я человеком, видел и смех, и слезы, побои и издева­тельства. Физически Я не обращал внимания, в душе плакал. Хотя порой Божье Творение молчало во Мне и терпело. Многие наслаждались, издеваясь надо Мной, точно так, как наслаждается здоровый человек, видя больного и думая при этом: “Хорошо, что болен не я”. Да, чужая боль не зло, ибо не тревожит свое, а издева­ется над другим телом. Были такие моменты, что Я терялся, не зная даже, что сказать людям, хотя внутри кипело и рвалось наружу, чтобы появиться и доказать, что есть естественное и внутреннее, которое дышит чем-то необыкновенным”.

Из шара вышли еще трое мужчин. “Господи, да это же Архангелы Гавриил, Михаил и Моисей”. — “Люди, поклон всем вам низкий не только от нас, но и от всего Простора Небесного. Запомните этот день и этот час, ибо такое забыть никогда невозможно”. Люди припали к земле, и никто не посмел поднять своей головы. Нет, не из страха, а ради почтения и уважения пред посланцами Простора Небесного.

Гавриил с Михаилом смотрели и думали: человеки, созданье Божье, поднимите свои головы и узрите то, что видите пред собой. Моисей же вышел к людям. “Как я рад, что снова нахожусь на Земле обетованной

и среди вас. Много раз мечтал я о таком моменте, и вот с помощью Божьей все свершилось. Дорогие, дайте я каждого из вас обниму”. Люди потихоньку стали под­ниматься, и Моисей обнимал каждого из них.

— “Мама, идем со Мной”. — “Иисус, прости, Я очень волнуюсь”. — “Мама, но ведь не впервые Тебе приходит­ся делать это”. — “Хорошо, хорошо, Иисус, идем”.

Они вошли в шар. “Сядь, пожалуйста, вот здесь”. Мария присела. “Мама, дорогая, Я плачу и буду пла­кать, ибо Я Тебя люблю как Мать, и Мне больно оставлять Тебя здесь со слезами на глазах”. — “Иисус, Я уже смирилась, не думай обо Мне. Раз Ты говоришь, что все будет хорошо, значит, так и будет”. — “Мама, хотелось бы Мне”. — “Иисус, не говори дальше ни­чего, ведь стерпели большее, а остальное останется в душе, и Мне Моя душа, думаю, что всегда придет ко Мне на помощь и поможет в трудную минуту”. — “Да, Мама, Ты права”.

— “Мария, я же Тебе говорила, что все будет хорошо”. — “Иисус, смотри, это же бабушка Рахиль”.

— “Да, Мария, это я”. — “Сынок, пусть Иосиф зайдет сюда и мы посидим чисто в семейном кругу и немного поговорим”. — “Сейчас, Мама, он будет здесь”. Во­шел Иосиф. “Иосиф, присядь, пожалуйста, рядом”. Извне послышался голос: “Иисус, Мария, у вас очень мало времени, спешите”. И между ними завязался се­мейный разговор.

“Слава Богу, Богу Всевышнему и реальному. Он помог мне добраться до этого места”, — подумал Осия и упал.

— “Корнилий!” — “Что, Варнава?” — “Смотри, Осия”. — “Да-да, давай ему поможем”. — “Корни­лий, я пить хочу”. — “Вот, пожалуйста, испей воды родниковой”. — “Скажи мне, Иисус еще здесь?” —

“Осия, не волнуйся, Он еще здесь”. — “Корнилий, а почему члены синедриона лежат как мертвые вместе со своими воинами?” — “Осия, то не моя прихоть, то, наверное, по воле Божьей они отдыхают, ибо им не следовало бы сюда идти. Хотя это их право и они получили, судя по всему, то, что хотели получить. Но их и еще что-то ждет впереди. Ну, слава Богу, пусть ис­пытают и они на своих шкурах боль Иисусову и поймут, что натворили духовные безбожники”. — “Осия, не думай, этим делом займутся другие”.

— “Варнава!” — “Павел, что?” — “Рот закрой”.

— “Зачем?” — “Смотреть на тебя смешно”. — “Па­вел, но я же впервые вижу огненную колесницу. Ответь мне, это небесный дом Учителя нашего?” — “Нет, Его “лошадь” небесная, которая скоро переправит Его в Цар­ствие Небесное”. — “А можно ли мне войти в колес­ницу?” — “Не боишься ли ты?” — “По правде говоря, боюсь. Но хотя бы одним глазком посмотреть хочется, что там творится внутри”. — “О, Варнава, то, что внут­ри, то действительно чудо. Там есть такие зеркала, что в них видно не только твое отображение, но и нечто дру­гое. В зеркалах живут другие люди и совсем иначе, чем мы”. — “Павел, я горю желанием посмотреть на все”.

— “Хорошо, появится Иисус, и мы попросим Его, чтобы Он показал нам огненную колесницу изнутри. Ты уви­дишь, как видел все это и я”.

“Мама Мария, отец Иосиф, бабушка Рахиль, мож­но сказать, что мы прожили на Земле самые светлые дни жизни нашей. Светились они в душах наших. Над телами же издевались как могли. Мама, Мамочка, му­ченица Ты Моя и страдалица, как и отец наш Иосиф”. Иисус стал на колени. “Простите Меня, родные. Про­шу прощения у вас, как чадо ваше и думаю, что вы прекрасно поймете Меня. Не зря Я уединился с вами, дабы люди не видели всего и не подумали, что Я слаб, как Истина. Но Я преклоняюсь пред своими чувства­ми и вашей Верой в Меня”. — “Иисус!” — “Бабуш­ка Рахиль, слушаю тебя”. — “Сын Ты наш небес­ный, не думай о нас, думай о тех людях, кто будет жить вместе с нами, но в других измерениях. И мы же для них будем являться силами Божьими. И я думаю, что нас поймут, хотя некоторые при жизни нашей делали плевки в нашу сторону”. — “Бабушка Рахиль, мы есть единая семья, видимая и невидимая, Мы едины, и Я не боюсь в любой момент открыться пред людьми”. — “Что ж, Отец Твой Всевышний в помощь будет Тебе”.

— “Спасибо вам, ибо Я понимаю, но другие не могут понять всего святого”. — “Иисус, не думай об этом, ибо плод у Тебя на Земле остался закоренелый — Твои Ученики, да и те, кто общался с Тобой”.