Августовские пушки

Величайшая заслуга марксистской историографии состоит в том, что впервые в истории человечества она дала объяснение великой тайны, в которой рождаются войны. Такман сумела показать, как происходили события, но она оказалась не в состоянии объяснить главное — почему они происходили. Между тем только удовлетворительный ответ на этот вопрос может прояснить подоплеку случившегося в 1914 году. Тогдашние политики оказались бессильными не перед какими-то трансцендентальными силами, они не смогли разрубить тугой узел межимпериалистических противоречий. Отсюда истребительная война, выход из которой в России оказался возможным на путях пролетарской революции под водительством партии большевиков.

Обо всем этом ясно и четко сказал Владимир Ильич Ленин. «Война не есть противоречие основам частной собственности, — указывал он, — а прямое и неизбежное развитие этих основ. При капитализме невозможен равномерный рост экономического развития отдельных хозяйств и отдельных государств. При капитализме невозможны иные средства восстановления, время от времени, нарушенного равновесия, как кризисы в промышленности, войны в политике»[8]. И еще одно высказывание: «Война порождена полувековым развитием всемирного капитала, миллиардами его нитей. Н е л ь з я выскочить из империалистической войны, н е л ь з я добиться демократического, не насильнического, мира, без свержения власти капитала, без перехода государственной власти к д р у г о м у классу, к пролетариату»[9]. Опираясь на марксистско-ленинские, научно обоснованные положения, советская историография анализирует все проблемы первой мировой войны, и прежде всего причины, истоки ее возникновения. Вооружившись этой классической методологией, наш советский читатель сможет правильно оценить книгу Б. Такман, обнаружить теоретическую зрелость, умение с марксистских позиций «прочитывать» работы западных авторов.

Если оказалось возможным вообще исследовать происхождение, ход и исход мировой войны 1914-1918 годов, то этому все историки мира обязаны победе Великого Октября. Придавая громадное значение тому, чтобы народы узнали правду о политике империалистических держав, Советское правительство приступило к публикации тайных договоров царского и Временного правительств. Сразу же после Октябрьской революции сотрудники Наркоминдела во главе с матросом Н. Г. Маркиным занялись отбором и публикацией важнейших документов из архива МИД России. За полтора месяца осенью 1917 года вышли в свет семь выпусков «Сборника секретных документов из архива бывшего министерства иностранных дел». В них было помещено около 100 договоров, ряд других дипломатических материалов. Выполнив задание, Н. Г. Маркин уехал на Восточный фронт, где в 1918 году погиб смертью героя. Подготовленным под его руководством сборникам предстояла долгая жизнь.

Не будет преувеличением сказать, что инициатива Советского правительства коренным образом изменила положение в области изучения международных отношений во всем мире. Пригвожденные к позорному столбу как организаторы невиданной войны правительства западных стран приступили в 20-е годы к публикации собраний своих дипломатических документов. Цель этих изданий — а среди них были монументальные: немецкое — «Большая политика европейских кабинетов», 40 томов (1922-1927), английское — «Британские документы о происхождении войны 1898-1914 гг.», 11 томов (1926-1938) — заключалась в том, чтобы снять Ответственность за войну с соответствующих правительств. Размах «войны документов», разразившейся по пятам за первой мировой войной, не могли предвидеть составители различных «цветных» книг, выпущенных в 1914 году (немецкой белой, английских синих, французской желтой, австро-венгерской красной и т. д.).

Хотя публикации документов, выходившие на Западе, были все без исключения тенденциозно составлены и события фальсифицировались, ученые тем не менее получили значительное количество новых документов. Их научная оценка оказалась возможной, ибо в Советском Союзе более двух десятилетий продолжалась систематическая публикация документов из дипломатических архивов. Мнение серьезных историков единодушно— нельзя изучать все, что в той или иной мере связано с первой мировой войной, без учета советских изданий, многотомной публикации «Международные отношения в эпоху империализма. Документы из архивов царского и Временного правительств 1878-1917», в первую очередь ее третьей серии, покрывающей период 1914-1917 годов, вышедшей в 1931-1938 годах. Неоценимое значение имеют материалы журнала «Красный архив», выпускавшегося в 1922-1941 годах, не говоря уже об опубликовании обширной мемуарной литературы.

Советские историки были вооружены для творческого решения сложнейших вопросов того периода. Можно назвать многие десятки книг, вошедших в золотой фонд исторической науки, в которых подробно разобран период, описанный Такман. Таково, например, исследование Н. П. Полетика «Возникновение первой мировой войны (июльский кризис 1914 г.)», вышедшее в 1964 году. Изучение всей тематики, относящейся к августу 1914 года, невозможно без учета монографий А. С. Ерусалимского «Внешняя политика и дипломатия германского империализма в конце XIX века», Ф. И. Нотовича «Дипломатическая борьба в годы первой мировой войны». Каждая из этих двух книг занимает более семисот страниц убористой печати...

По сравнению с этими и многими другими трудами по первой мировой войне проделанное Такман, с точки зрения профессионального историка, выглядит более чем скромным. Она, не зная русского языка, не могла использовать богатейшее собрание источников и обширную библиотеку литературы, накопленные в нашей стране. В результате, несмотря на порядочную работу, автор так и не смогла подойти к той оценке событий, которая дается в трудах историков-марксистов. Погрузившись в море фактов, Такман заключает: «Продираясь через различные интерпретации, историк бредет, пытаясь найти истину относительно дней минувших и выяснить — «как это, собственно, происходило». Он обнаруживает, что истины субъективны и различны, они состоят из маленьких кусочков свидетельств различных очевидцев. Происходит примерно то же, что при рассматривании картины в калейдоскопе — стоит встряхнуть цилиндр, как бесчисленное множество разноцветных стеклышек образует новый узор. То те же стеклышки, которые мгновением ранее сложились в ином узоре. Эта причина и таится в записках о прошлых событиях, сделанных их участниками. Выполнить прославленный принцип «как это, собственно, происходило» никогда полностью не удается»[10]. Иными словами, автор расписалась в собственной беспомощности. Будучи не в состоянии вскрыть смысл объективных исторических событий, она ставит во главу угла субъективные действия отдельных деятелей, не говоря уже о том, что оценки им даются весьма субъективные.

Тем не менее работа Б. Такман представляет несомненный интерес для советского читателя. Автору удалось нарисовать широкое и достаточно достоверное полотно событий, связанных с началом первой мировой войны. Внимание книги сконцентрировано на драматических событиях августа 1914 года, задавших тон дальнейшему развитию событий. Конечно, ограниченность документальной базы, на которой работала Такман, наложила отпечаток на книгу. Малообоснованным представляется, например, произвольное исключение из рассмотрения первого месяца войны Сербии, Австро-Венгрии и почти полное умолчание о сражениях, разыгравшихся в Галиции. Довольно пространный рассказ о боях в Восточной Пруссии отнюдь не компенсирует молчания об операциях русского Юго-западного фронта. Необходимо сделать еще ряд замечаний, фактических уточнений.

Для советского читателя, естественно, представляет в первую голову интерес то, что относится к истории собственной страны. Поэтому по зрелому размышлению достаточно поднять только один вопрос — дать некоторые замечания о Восточно-Прусской операции русских армий в августе 1914 года.