Страница 11 из 90
Но мальчик стоял на своем:
– Либо я поймаю и убью людоеда, либо погибну. Иного быть не может.
Он ушел далеко‑далеко, туда, где пасутся зебры. С одной из них Мкаа Иехони вернулся и опять услышал от матери:
– Нет, это не кот, пожиратель людей.
То же самое случилось и позже, когда мальчик принес тушу жирафы.
– Уж лучше бы дома сидел, чем без толку бродить по лесам. Посмотри на троих старших братьев, они даже не помышляют о том, чтобы убить кота‑людоеда. Почему же ты не последуешь их примеру? – уговаривала султанша сына. Но того слова матери только раззадорили. Он снова собрался в путь.
Однажды, пробираясь сквозь густые заросли в незнакомом лесу, Мкаа Иехони наткнулся на спящего носорога.
– Тише, наконец я вижу людоеда,– обрадовался мальчик.
– Где, хозяин? – насторожились слуги.
– Вон там, под деревом. Он крепко спит. Ишь какой огромный! Спешить не будем. Прежде как следует подкрепимся, а потом нападем на него. Место удобное. Если же он растерзает нас, что ж, на все воля Аллаха.
Они вынули из котомок кукурузные лепешки и досыта наелись.
– Ну, теперь окружайте зверя, у каждого пусть будет по два ружья наготове,– распорядился Мкаа Иехони.– Из одного цельтесь, другое пусть лежит рядом. Выстрелим все вместе по моему знаку.
– Как прикажешь, хозяин,– сказали слуги.
Они подкрались к дереву, возле которого лежал носорог. Раздался залп. Зверь вскочил на ноги и бросился на охотников. Однако те, не мешкая, подхватили запасные ружья и пальнули еще раз. Носорог рухнул как подкошенный. Его острый рог чуть‑чуть не дотянулся до Мкаа Иехони.
Целых два дня охотники несли тушу ко дворцу. Мкаа Иехони весело напевал:
Мамочка, мамочка, отвори скорей,
Я убил пожирателя людей.
Он был уверен, что не ошибся. Каково же было его огорчение, когда мать встретила его словами:
– Нет, сынок, это не кот, пожиратель людей.
Многие приходили во дворец дивиться на носорога. Такой громадины в этих местах никому не доводилось видеть. Все сочувствовали малолетнему охотнику, которому никак не удается выследить кота. Султан Маджнун, прослышав о подвигах младшего сына, уговаривал Мкаа Иехони отказаться от мести. Пусть опытные следопыты рыскают по лесам в поисках чудовища. Но мальчик не послушал отца.
– Мои уши закрыты для твоих слов, прощай,– только и сказал он султану.
Долгим и утомительным оказался путь на этот раз. Мкаа Иехони и его спутники пересекли много рек, гор, лесов и наконец наткнулись на громадные следы. Следы привели их на открытую поляну, посреди которой стояло высокое дерево. В тени ветвей, прислонясь к стволу, стоял слон. Он не шевелился, видимо спал.
– Вот и людоед. Вон там, в тени дерева на поляне,– сказал Мкаа Иехони слугам.
– Видим, хозяин. Приблизимся к нему?
– Если мы все вместе приблизимся к зверю и он увидит нас, нам несдобровать – всех перебьет. Поступим иначе: кто‑то один подкрадется к дереву и посмотрит, закрыты ли у чудовища глаза и в какую сторону обращена его морда.
Раб по имени Киработо вызвался сделать это. Приземистый, ловкий человечек пополз вперед. Высокая трава скрывала его. Оставшиеся с нетерпением ждали возвращения смельчака. Наконец он вернулся.
– Что ты увидел? Это кот‑людоед?
– Не знаю,– ответил Киработо.– Наверное, он. Уж больно велик, с огромной головой. Клянусь, я никогда не видел таких больших ушей, как у этого зверя. Он спит.
– Хорошо,– сказал Мкаа Иехони,– давайте перекусим и нападем на него.
Они вынули из котомок кукурузные лепешки, обмакнули их в черную патоку и наелись досыта. Покончив с едой, Мкаа Иехони сказал своим людям:
– Слуги, доведется ли нам увидеть восход солнца? Каждому предписана своя судьба. Кому написано на роду спастись, тот спасется, кому суждено погибнуть, тот погибнет. Если я паду в схватке с чудовищем, пусть оставшиеся в живых скажут моим родителям, чтобы не горевали о своем сыне.
Слуги горячо возразили:
– Нет, хозяин. Не надо говорить о смерти. Мы нападем на зверя, всевышний сохранит наши жизни.
Крадучись, они подобрались поближе к слону и все вместе выстрелили из ружей. Пули, казалось, не причинили слону никакого вреда. Он поднял хобот, затрубил, да так громко, что листья затряслись на деревьях, и кинулся на охотников. Не помня себя от страха, те выронили из рук ружья и бросились врассыпную. Добежав до ближайших деревьев, они с необычайным проворством вскарабкались на самые макушки.
Слон же, оглашая округу страшным ревом, мчался, не разбирая дороги, пока ноги у него не подкосились и он не упал бездыханным.
Перепуганные охотники не решались спуститься на землю до следующего утра.
Мкаа Иехони сидел на толстом суку и думал: «Не знаю, как выглядит смерть, но в этот раз она была совсем рядом». Слуги притаились кто где и не подавали признаков жизни – никто не шелохнется, не чихнет. Маленькому охотнику вскоре надоело сидеть на дереве, но он боялся спуститься на землю: вдруг людоед подстерегает его поблизости?
Слуг одолевали те же сомнения. Киработо видел, как слон упал, но опасался, что тот только ранен и вскочит на ноги при приближении людей. Он раздумывал, как поступить, когда заметил, что к поверженной туше подошла дикая собака и стала безбоязненно ее обнюхивать. Сомнений не было: животное мертво.
Киработо слез с дерева и крикнул товарищам, чтобы они следовали его примеру. Опасность миновала. Те не сразу откликнулись. Киработо еще раз громко повторил:
– Спускайтесь на землю, людоед мертв!
Только тогда один за другим из леса вышли охотники, среди них Мкаа Иехони. Они подобрали ружья и направились к тому месту, где лежал слон.
– Да, это людоед. Наверняка он. Вот страшилище! – произнес Мкаа Иехони, пнув тушу ногой.
Слуги согласились, что никто иной, кроме кота‑людоеда, не может быть таким огромным и страшным. Однако трогать его не стали. Было решено сначала отдохнуть и привести себя в порядок. После проведенной на деревьях ночи все чувствовали себя плохо.
Лишь на следующее утро, разрезав тушу на куски, они отправились в обратный путь. Они долго шли, пока вдали не показались знакомые стены дворца. Подойдя поближе, Мкаа Иехони запел:
Мамочка, мамочка, отвори скорей,
Я убил пожирателя людей.
Султанша уже не чаяла увидеть своего младшенького живым. Она выбежала ему навстречу и нежно обняла его. Но, увидев ношу, которую несли слуги, нахмурилась:
– Сынок, это не кот, пожиратель людей. Бедняжка, зачем ты мучаешь себя? Все удивляются, что такой маленький мальчик подвергает себя стольким опасностям. Людоед, наверно, ушел в другие края. Его давно никто не видел. Останься дома, сынок, не ходи больше в лес.
Султан Маджнун тоже уговаривал сына образумиться: – Я назначил большую награду тому, кто убьет кота‑людоеда. Но никто не может выследить его. Он покинул наши места. А если вернется, его убьют и без твоей помощи. Не печаль родителей, Мкаа Иехони, подумай об их старости.
– Видно, не судьба мне отомстить за братьев,– печально сказал Мкаа Иехони.– Договоримся так: я еще раз попытаюсь добраться до кота. Если и теперь он ускользнет от меня, я оставлю его с миром.
На том и порешили.
Снова охотники тронулись в путь. Через много дней они подошли к высокой горе, у подножия которой расположились на ночлег. Ни свет ни заря Мкаа Иехони разбудил слуг:
– Скорее варите рис. После завтрака мы поднимемся на вершину и оттуда осмотрим окрестности.
Подъем оказался утомительным. Солнце клонилось к закату, когда уставшие путники достигли вершины горы. Там дул холодный ветер. Они сели возле поросшего мхом валуна. Прошло совсем немного времени, как слуга по имени Шиндано, собиравший хворост для костра, воскликнул:
– Хозяин, вон там, на том склоне под нами, какая‑то громадная тварь. Она мелькнула за деревьями и, кажется, остановилась. Я хорошо видел.
– Пойду посмотрю. – Мкаа Иехони зарядил ружье и сделал несколько шагов в сторону, куда указывал Шиндано. Что‑то подсказывало ему, что наконец он встретил кота‑людоеда. Он прищурил глаза и отчетливо разглядел крупное животное, развалившееся на траве у деревьев. Сердце Мкаа Иехони сильно забилось.