История разводов

Хетты

В отличие от законодателей Двуречья, владыки хеттской державы не баловали своих подданных возможностью расторжения брака. Найденные археологами в государственных архивах Хаттусы (столицы хеттов) глиняные таблички со сводами законов, относящихся к рубежу XV—XIV веков до н. э., содержат почти три сотни параграфов – и лишь три из них говорят о разводе.

Браки у хеттов не считались личным делом супругов – семья жениха платила выкуп за невесту, а родственники невесты давали ей приданое, которое становилось собственностью семьи мужа. Для того чтобы пресечь передел имущества, у хеттов существовал закрепленный законом обычай левирата: после смерти мужа жена должна была достаться его брату, а после смерти брата – свекру, хотя бы в качестве второй жены. Если же свекор умирал, женщина должна была выйти за его брата. И ни о каких разводах и браках по любви она мечтать не могла, как, впрочем, и ее очередной муж.

Интересно, что хеттское законодательство строго регламентировало не только брачные, но и внебрачные связи. Например, с собственной мачехой можно было в таковую связь вступать только после смерти отца. Но делить с собственным отцом ложе одной и той же рабыни или блудницы хетту дозволялось. Зато закон под страхом смерти запрещал ему вступать в половую связь с быком. Если же «бык вскочит на человека, то бык должен умереть, а человек не должен умереть; в замену человека должна быть пригнана 1 овца и ее должны убить». При этом «если кабан вскочит на человека, то это не преступление». Как ни странно, кабан оказывался в привилегированном положении по сравнению с самими хеттами: «если кто-нибудь провинится со свиньей или с собакой, то он должен умереть». Но запрет на любовь со свиньями можно было компенсировать другими способами: «если человек провинится с лошадью или с мулом, то это не преступление».

Таким образом, свободный хетт, хотя и не мог развестись со своей свободнорожденной женой, имел немало возможностей для удовлетворения своих страстей. Что же касается женщин, то вступать во внебрачные связи могли преимущественно рабыни, вдовы и блудницы. Замужнюю женщину, застигнутую на месте преступления, муж имел право убить (как, впрочем, и ее любовника).

Положение женщины у хеттов вообще было достаточно бесправным. Например, побои, нанесенные свободной беременной женщине и приведшие к выкидышу, карались штрафом: полусикль серебра (цена одной овцы) за месяц беременности. А выкидыш, причиненный жеребой кобыле, карался двумя полусиклями. Супоросая свинья ценилась выше, чем женщина и чем кобыла: пойманный вор должен был заплатить шесть полусиклей за саму свинью и отдельный штраф за каждого поросенка. Если же кто-нибудь «покалечит ухо свободному человеку», то он должен заплатить двенадцать полусиклей – значительно больше максимального штрафа за выкидыш. Правда, в тринадцатом веке до н. э. штраф за побои беременной женщины увеличился до двадцати полусиклей.

За выкидыш, причиненный рабыне, штраф был в два раза ниже. Зато рабыни (как, впрочем, и рабы) пользовались завидным правом не только вступать в брак по любви, но расходиться с надоевшим супругом:

«Если свободный мужчина и рабыня полюбовно сойдутся, и он возьмет ее в жены, и они заведут себе дом и детей, а затем они поссорятся и согласятся разойтись, то они должны поделить между собой дом пополам; мужчина может взять детей, а женщина может взять 1 сына.

Если раб возьмет себе в жены свободную женщину, то их судебное дело такое же.

Если раб возьмет себе в жены рабыню, то их судебное дело такое же».

Расторжение брака, заключенного между свободными людьми, законодательство хеттов не пред усматривало…

Угарит

Финикийский город-государство Угарит, располагавшийся на севере современной Сирии, был подчинен державой хеттов в четырнадцатом веке до н. э. К тому времени Угарит был городом эмансипированных женщин и достаточно свободных разводов; по мнению некоторых ученых, здесь даже практиковались гостевые браки. Угаритские женщины могли самостоятельно владеть имуществом, их права на случай развода оговаривались в брачном контракте.

Документы сохранили память о скандальном бракоразводном процессе угаритского царя Аммистарму II с амурритской принцессой Бин-Рабити. Чем провинилась бедная принцесса перед мужем и его матерью, царицей Ахатмилку, мы, наверное, уже никогда не узнаем. Известные нам события начинаются в то время, когда жена уехала от мужа в родной Амурру, сам царь выехал из Угарита, а мать его готовилась высказать свое мнение о невестке народному собранию. Аммистарму II пытался удержать царицу от этого шага – вероятно, он вовсе не жаждал стирать свое грязное белье на людях, кроме того, он хотел вернуть жену обратно. Царь пишет матери, что простил Бин-Рабити. Он отправляет в Амурру послов с подарками, и они возливают на голову беглой жены елей – символ брака, как это делалось на свадьбах.

Но склеить елеем разбитые отношения царю не удалось. Вскоре супруги снова ссорятся, и Аммистарму II требует развода. Разойтись с царской дочкой – дело не самое простое, политические последствия могут быть непредсказуемыми. Оскорбленный супруг ищет справедливости «пред лицом» царя города Каркемиш (в Каркемише правила младшая ветвь царской династии хеттов, в чьем непосредственном подчинении находились Угарит и Амурру). На процесс приглашен брат преступной жены, Шаушкамува. Не вдаваясь в подробности, Аммистарму II сообщает, что Бин-Рабити пыталась «нанести вред» и совершила «большой грех». Мужская солидарность побеждает: муж получает право изгнать жену из Угарита, брат в свою очередь изгоняет Бин-Рабити из дворца и из столицы. Но право на свое приданое царица сохраняет. Для разрешения имущественных споров обращаются к хеттскому царю Тудхалийе IV.

Сын Бин-Рабити и Аммистарму II, Утри Шаррума, оказался перед нелегким выбором: последовав за матерью, он навсегда лишался трона, оставшись в Угарите – сохранял свои права наследника престола. Неизвестно, какое решение принял Утри Шаррума – царь с таким именем в Угарите не правил, но не исключено, что сын опальной царицы сменил имя, взойдя на престол.

Тем временем Аммистарму II жаждет уже не только развода, но и крови. Он идет войной на Амурру, надеясь лично расправиться с бывшей женой. Войну Угарит проигрывает. Шаушкамува хотя и изгнал Бин-Рабити из города, но полностью порвать родственные связи не решается. Он ставит Аммистарму II условие, что тот никогда не будет посягать на его сестру, а в противном случае выплатит огромную контрибуцию.

На этом бракоразводный процесс мог бы и закончиться, но неожиданно в дело вмешался хеттский царь Тудхалийа IV. Была ли тут замешана политика, или же хетт оказался женоненавистником, но он неожиданно потребовал выдачи непокорной жены мужу. Шаушкамува не решился перечить могущественному соседу, тем более что по решению хетта угаритский царь должен был выплатить ему за сестру тысячу сиклей золота (около десяти килограммов). Несчастная Бин-Рабити была выдана на казнь собственным братом, удовлетворенный Аммистарму II на радостях выплатил ему на четыреста сиклей больше. Этим была поставлена кровавая точка в бракоразводном процессе.

Если «Камасутра» не помогла…

В Индии – и древней, и современной – развод всегда был величайшей редкостью. И несмотря на то, что даже в наше время жених и невеста очень часто незнакомы друг с другом и впервые видятся на свадьбе или в лучшем случае на коротких смотринах, им предстоит быть вместе до конца жизни. В свадебную ночь жених по традиции показывает невесте на Полярную звезду (которая, как известно, неподвижна и, значит, постоянна) и говорит: «Ты неизменна, я вижу тебя, о неизменная. Будь неизменна ты со мной, процветающая. Брихаспати дал тебя мне, твоему мужу, живи со мной сто осеней».

Традиция индуизма признает для женщины только один брак – первый. Даже вдовам повторное замужество возбраняется. В течение многих веков оно было попросту запрещено религиозным законодательством. Но и сегодня, когда в стране действуют светские законы и провозглашено равенство полов, мало какой индус решится взять в жены вдову.