Страница 8 из 70
Главные компоненты комплекса душ египтянина – «ба» и «ка» – чаще всего упоминаются в древних текстах, посвященных загробной жизни. Причем «ба» при жизни настолько тесно был связан с телом, что говорить о «ба» живого человека бессмысленно. Покинув тело после смерти, он возвращается в мумию и, хотя может ее покидать (например, известны изображения «ба», сидящего на дереве или пьющего из садового пруда), обитает в основном в гробнице и никогда не оставляет надолго мумию или на худой конец статую. Но при этом есть данные о том, что именно «ба» может подниматься в небеса и там наслаждаться вечным и безбедным существованием.
Из всех душ наиболее независим «ка», «двойник», который тем не менее больше всех прочих связан с самим египтянином, с его личностью. Родившись вместе с человеком, он идет с ним по жизни, но может существовать и отдельно – особенно если хозяин позаботится заранее сделать свою заупокойную статую.
Назначение статуи – служить вместилищем «ка» после смерти владельца. Но иногда предусмотрительные египтяне заранее заботились о том, чтобы жрецы провели со статуей необходимый для ее загробного существования обряд «отверзания уст и очей». После этого «ка» вселялся в статую и начинал еще при жизни «хозяина» исправно исполнять свои грядущие, загробные обязанности. И часто будущий покойник сам осуществлял свой «посмертный» культ, навещая уже готовую гробницу и ублаготворяя поселившегося в его статуе «ка». Например, номарх Джехутихотеп, живший при Двенадцатой династии (начало II тысячелетия до н. э.), соорудил изваяние в 13 локтей (примерно 6,5 метров), лично проследил за его установкой при гробнице и сам отправлял обряды культа собственного «ка». После смерти ублаготворение продолжали наследники покойного; впрочем, часто покойный еще при жизни выделял средства на поддержание культа своего «ка». По-видимому именно «ка», в большей степени, чем другие души, пребывал в Дуате – хотя при этом и не терял связи с гробницей. Именно его родственники покойного снабжали пищей, питьем, благовониями и прочими «телесными» радостями.
О том, что такое «ка», египтологи ведут долгие и бесплодные споры. Как и о том, что же такое «ба» и какая между ними разница. И зачастую они, говоря об умершем, не вдаются в подробности, о которой из его душ идет речь, а пишут «покойный имярек». Точно так же нередко поступали и сами египтяне, составляя для усопшего путеводитель по загробному миру. Авторы данной книги предлагают последовать этому мудрому примеру, потому что если сами египтяне и могли разобраться в различиях между своими многочисленными душами (что не факт, поскольку египетские тексты, особенно поздние, на этот счет весьма противоречивы), то современному европейцу это абсолютно не под силу.
Но кроме сложного комплекса душ египтянин обладал еще и телом, которое, в отличие от тел представителей других наций и конфессий, тоже отправлялось в загробный мир, причем не в далеком будущем, не после конца света или Страшного суда, а сразу после мумификации и похорон. В «Книге Амдуат» («О том, что в Дуате»), написанной в эпоху Нового царства (но восходящей к Среднему), рассказывается о том, как бог Ра плывет по подземному Нилу в своей ладье и посылает мумиям животворящий свет, а умершие (вполне телесно) выходят из своих гробниц, приветствуя солнце. При этом они поют:
Тело обитало в загробном мире наряду с душами. Но при этом от его сохранности зависела посмертная судьба всех душ покойного. Известно, что грабители, промышлявшие в гробницах, старались уничтожить (например, сжечь) ограбленную мумию и саркофаг, имевший форму тела, – иначе им грозила месть со стороны умершего. Сохранился протокол допроса некого Амонпанефера – главаря шайки, промышлявшей во времена Девятнадцатой династии (вторая половина второго тысячелетия до н. э.).
«Четыре года назад, в тринадцатом году царствования фараона – да живет он, да здравствует и да благоденствует! – я по своему обыкновению отправился грабить могилы вместе с моими сообщниками. Это: каменотес Хапиур, земледелец Амонемхеб, плотник Сетинахт, плотник начальника охотников Иеренамон, камнерез Хапио и водонос Каэмуас – всего семь человек. Мы проломали гробницы на Западе и вынесли гробы. Мы сорвали золото и серебро с гробов и поделили его между собой. Затем мы проникли в гробницу Чанефера, третьего жреца Амона. Мы открыли ее, и вынесли наружу гробы, и вытащили мумию, и положили ее в один из углов усыпальницы. Гробы и мумию мы перевезли на остров и под покровом ночи сожгли…»
Грабители опасались мести покойных значительно больше, чем преследования со стороны земных правоохранительных органов. Они не побоялись путешествовать с прямыми и тяжеловесными уликами только для того, чтобы уничтожить «потерпевших». И это несмотря на то, что в случае задержания им грозили пытки, смертная казнь и уничтожение тела.
Уничтожение тела – самое страшное, что могло случиться с египтянином, особенно если это сопровождалось уничтожением его изображений. Это давало фараонам возможность преследовать своих врагов после их смерти, и крамольный сановник, даже умерев и благополучно пройдя через суд Осириса, не мог чувствовать себя в полной безопасности.
Топография загробного мира египтян весьма сложна и неоднозначна. Мы уже говорили, что не только под землей, но и на небе существовали загробные обители, причем тело и разные души одного и того же египтянина могли располагаться в разных местах. Ситуация крайне осложнялась тем, что сами гробницы, находясь на земле, одновременно являлись частью территории загробного мира. Кроме того, каждая гробница, где бы она ни находилась, имела отдельный выход непосредственно в долину подземного Нила. Для этого на стенах гробниц рисовались двери, их старались ориентировать в сторону запада. Через эти двери души выходили в Дуат и возвращались обратно в гробницу. Душа – будь то «ка», «ба» или любая другая – может как сущность нематериальная пройти через нарисованную дверь, это сомнений не вызывает. Но известно, что в Дуат, навстречу ладье Ра, выходили прежде всего мумии во плоти – как они умудрялись это проделывать через нарисованные двери, не вполне ясно. Кроме того, своего рода «дверью» являлось и изображение человека на стене гробницы. Именно через свои изображения туда попадали слуги или жрецы, предназначенные для различных работ в загробном царстве, порой – еще при жизни.
В одной из гробниц в Саккаре сохранилось изображение «заупокойного жреца», который должен был осуществлять культ хозяина гробницы. Известный египтолог Большаков трактует это изображение как «дверь», о которой идет речь в находящемся тут же тексте, и считает, что через это изображение живой жрец, получивший обозначенную в той же надписи плату за свои услуги, навещал царство мертвых для выполнения там своих обязанностей. Через свои изображения на стенах гробницы покойного могли посещать и его родственники, сначала при жизни (видимо, это, минуя тело, делала какая-то из их душ), а потом и после смерти, когда они обретали собственные гробницы. Вероятно, такой способ сообщения был предпочтительнее, чем долгий путь друг к другу через Поля Иалу Кроме того, покойный мог иметь переписку с живыми родственниками – по крайней мере, получать их письма. Письма, адресованные умершим, сохранились. Случалось, что живые были недовольны загробным поведением покойного, возлагали на него ответственность за свои земные неприятности и грозились пожаловаться на него богам загробного мира.