Страница 51 из 70
Сэр Джон, по-видимому, был плохо знаком с Библией (что естественно, ибо на рубеже двенадцатого и тринадцатого веков папа Иннокентий III запретил мирянам-католикам чтение священной книги), а ведь в ней совершенно однозначно говорится о Потопе: «И усилилась вода на земле чрезвычайно, так, что покрылись все высокие горы, какие есть под всем небом».
Так что гора рая должна была пострадать от Потопа не меньше, чем все остальные горы. Но в своем стремлении видеть рай на востоке сэр Джон не одинок.
Близких воззрений придерживался Христофор Колумб. До конца своих дней великий мореплаватель так и не узнал, что он открыл новый континент, считая, что, обогнув Землю с запада, он приплыл к восточным берегам Индии. Но это скромное открытие с лихвой искупалось его уверенностью, что он достиг берегов земного рая. В «Письме католическим королям Изабелле и Фердинанду о результатах третьего путешествия» Колумб пишет, что не разделяет распространенного мнения, согласно которому земной рай расположен на вершине крутой горы. Он же считает, что рай должен скорее находиться «в той части Земли, которая имеет вид выступа, подобного выпуклости у черенка груши; и, направляясь туда, уже издали начинаешь постепенное восхождение на эту вершину… Оттуда, вероятно, исходят воды, которые, следуя издалека, текут в места, где я нахожусь». На самом деле великий мореплаватель находился в океане, около устья реки Ориноко. Но мысль о рае была слишком соблазнительна.
Колумб сообщает: «Мне еще никогда не приходилось ни читать, ни слышать, чтобы такие огромные потоки пресной воды находились в соленой воде и текли вместе с ней. Равно и мягчайший климат подкрепляет мои соображения. Если же не из рая вытекает эта пресная вода, то это представляется мне еще большим чудом… В глубине души я вполне убежден, что именно в тех местах находится земной рай…»
Трудно представить землепроходца, который отказался бы от соблазнительной возможности исследовать Эдем. И теперь уже не известно, какие именно мотивы заставили Колумба отказаться высадиться на побережье и проникнуть внутрь материка. Но в своем послании в Испанию он пишет: «Я не направляюсь туда не потому, что невозможно было бы добраться до наиболее возвышенного места на Земле, не потому, что здесь непроходимы моря, а поскольку я верю – именно там находится Рай земной и никому не дано попасть туда без Божьего соизволения».
В немецкой «Народной книге» о докторе Фаусте, созданной в шестнадцатом веке, описывается, как знаменитый чернокнижник, стоя на вершине Кавказа, видел на востоке «огненный поток, поднимающийся подобно пламени от земли до неба, опоясывая пространство величиною с маленький остров». Видел он и четыре реки, вытекающие из этой долины: одна из них бежала в Индию, одна – в Египет, и две – в Армению. Фауст был теологом, но в географии оказался не силен и спросил у сопровождающего его Мефистофеля, что это такое.
«Дух же дал ему добрый ответ и сказал: “Это рай, расположенный на восходе солнца, сад, который взрастил и украсил Господь всяческим веселием, а те огненные потоки – стены, которые воздвиг Господь, чтобы охранить и оградить сад”».
Доктор Фауст и вслед за ним авторы «Народной книги» поверили духу зла, который их, конечно же, обманул: Мефистофель, в отличие от Фауста, не мог не знать об экспедиции Васко да Гамы, который в 1498 году морским путем вокруг Африки добрался до Индии и тем самым доказал, что истоки Нила никак не могут быть в Азии. Впрочем, Фауста обманул не только Мефистофель, его подвело и зрение: видеть реку, которая текла из Азии в Африку, он не мог и, по-видимому, принял за реку расстилающийся вдали Индийский океан.
Нельзя не упомянуть еще об одной возможной версии расположения земного рая. О ней пишет (в порядке гипотезы) диакон Александр Филиппов; согласно его версии, земной рай существовал на территории единого праматерика Гондваны, Инд и Нил были одной рекой, которая и фигурирует в Писании как Гихон, Фисон же отождествляется с Гангом. Эта версия позволяет примирить мнения Отцов Церкви, считавших Тихоном то Нил, то Инд; она же предлагает ответ на вопрос: как Ганг (который оные Отцы отождествляют с Фисоном) мог оказаться вблизи от Тигра и Евфрата.
Короче говоря, наиболее обоснованной представляется версия о том, что земной рай был расположен в междуречье Тигра и Евфрата и что Фисон и Гихон – это небольшие реки, которые сегодня уже невозможно идентифицировать. А «Землею Куш» в Библии называется не та страна Куш, о которой мы знаем от древних египтян, а какой-то район на севере Междуречья. Но где бы ни находился Эдемский сад, воды Потопа покрыли Землю, и рай со всей своей фауной и флорой, включая оба знаменитых дерева, не избег всеобщей участи (поэтому позднейшие попытки искать его, опираясь на «допотопные» источники, представляются не слишком резонными).
Когда воды схлынули, то восстанавливать рай не стали: христианство еще не возникло, а значит, не было и христиан, чьи праведные души требовалось куда-то направлять после смерти. Ветхозаветные праведники, увы, пребывали в аду, расплачиваясь за грехи своих прародителей, вкусивших от дерева познания. Видимо, отдельного ада для них не существовало (возможно, их было для этого слишком мало), и они отправлялись в греческий Аид. По крайней мере, Данте Алигьери, совершивший путешествие по аду и рассказавший о нем в «Божественной Комедии», встречал здесь многочисленные тени древнегреческих и древнеримских граждан, мирно сосуществующих с христианами. Это дает основание думать, что греческий Аид понемногу заселялся библейскими персонажами, а после победы христианства в Европе был попросту освоен представителями новой религии.
Теория заселения Аида ветхозаветными праведниками и позднейшего превращения его в ад подтверждается и Евангелием от Никодима – апокрифом, который хотя и не является богооткровенной книгой, но признается Церковью в качестве источника информации. Согласно этому евангелию, сыновья блаженного Симеона Харий и Лентий, умершие до распятия Христа, впоследствии воскресли. Перед своим воскрешением они были свидетелями сошествия Христа в ад и подробно описали это событие. Особую ценность представляет их свидетельство о том, что правителем в царстве мертвых был некто Ад (вариант произношения имени «Аид»); «главный царь смерти диавол», по имени Сатана, пребывал там в качестве гостя и поставщика душ. Ад, узнав о сошествии и приближении Христа, поначалу велел запереть ворота и готовиться к осаде: «Заприте страшные врата медные и железные затворы забейте, и сопротивляйтесь сильно, чтобы не увели нас схваченными в плен».
Но потом он сдал свое царство без боя и признал власть Царя славы. За это он был оставлен наместником Бога в аду, а Сатана был отдан под его юрисдикцию: «Будет диавол под властью твоей на месте Адама во веки веков, праведным судом Моим». Таким образом, ныне Сатана хотя и обретается в аду, но не является его подлинным владыкой, Аид же был и остался правителем. Очевидно, и его подданные – и греки, и библейские персонажи – обитали здесь вместе испокон веков.
О том, что царство мертвых, в которое сходил Христос, географически совпадает с греческим Аидом, говорится и в апокрифическом Евангелии от Петра, которое хотя и является поддельным, но было одобрено в 190 году епископом Серапионом Антиохийским. поскольку «в нем многое согласно с правым учением Спасителя». Устами Христа в нем провозглашается: «Тогда дам Я избранным и праведным Моим крещение и спасение, о котором молили они Меня, в полях Ахеронтских, которые называют Элизий».
Известно, что Ахеронтские поля и Элизий – это отделения античного загробного мира.
Об этом же говорит и христианский поэт второй половины четвертого века Пруденций: