Ян Гус

все боялись, чтоб не выполз

он змеей из жара,

не обвил кольцом корону

или же тиару.

Погас костер; дунул ветер,

всюду пепел сея.

Видели простые люди

огненного змея

на тиаре. Расходились

и Te Deum пели,

и за трапезой монахи,

вкушая, сидели

день и ночь — опухли даже.

Малою семьею

сошлись чехи. Из-под пепла

горсть земли с собою

взяли в Прагу. Так монахи

Гуса осудили

и сожгли. Но Божье слово

с ним не умертвили, —

не думали, что ринется

после гуся яро

орел с неба и расклюет

гордую тиару.

Да и что им!

Разлетелись

монахи, бароны,

точно с пира кровавого

черные вороны.

Разгулялись по хоромам,

даже не вспомянут!

Знай пируют да порою

Te Deum затянут.

С корнем вырвали... Постойте!

Вон над головою

старый Жижка из Табора

взмахнул булавою.