Потеряшка

Расчет я сделал дважды, потратив на это в общей сложности чуть больше часа. Нам предстоял рекордно длинный прыжок с нахождением в надпространстве в течение сорока трех земных суток, по этой причине любая проверка не могла стать лишней. Совершив два независимых расчета, я получил две слегка отличные точки выхода. Оба мои расчета давали результат в сорок с небольшим довеском земных суток, видимо, у специалистов компании не имелось практики в расчете столь длинных прыжков. Теория же в отношении многомерности оказывалась права только частично. Окончательно скомпилировав данные, я получил наиболее оптимальную траекторию прыжка и точку выхода. Ося завершил проверку всех систем, включая стазис-капсулы, еще до окончания нашей торговли с работодателем. Торчать в окрестностях базы уже надоело, и мы, наконец, ушли в прыжок.

Как прошел прыжок я не знаю, но раз мы вышли в окрестностях точки назначения, его можно считать удачным. К сожалению, выйти в рассчитанную точку у нас не получилось, хотя точность столь длинного перехода могла считаться практически ювелирной. До Маятника нам пришлось идти на двигателях реала всего-то тринадцать часов.

Как и договорились заранее, Анна выводила меня из стазиса приблизительно на половине пути. После проверки курса хранительница ключей получила заслуженную похвалу и мою искреннюю благодарность. По этому случаю я немного принял «на грудь» и, поболтав еще пару часиков с милой девчушкой, отошел ко сну. Так что погрешность выхода обосновывалась не оплошностями во время пути, а самим расчетом. Проверив данные, расчетов Анны относительно нашего предполагаемого курса при движении по маякам, я нисколько не удивился. Пользуясь услугами маяков, мы бы все же вышли в реальное пространство относительной недалеко от Маятника, только вот до точки назначения даже с нашими скоростными движками пришлось бы добираться почти трое земных суток. Скорее всего, такая погрешность появилась ввиду отклонения сигнала маяков при пересечении границы надпространства, либо они искажались какой-то близкой аномалией, а может, специалисты торговой компании вообще не учитывали аномальные области надпространства на пути следования. В любом случае эта проблема нашей уже не была.

Пока мы, коптя пространство, ползли на движках реала к Маятнику, Анна не поленилась просчитать погрешности и поправки при прохождении маяков, пользуясь сделанными ранее наработками. Сама же аппаратура торговой компании, как сказал Ося, отмечала вехи пути и параметры сигнала сверочных маяков, сделать корректировку курса на основании только этих данных казалось вполне осуществимым, но весьма затруднительным занятием. По крайней мере, расчет занял бы совершенно неприличное количество машинных часов.

Первым делом после выхода в реал я порекомендовал отключить и снять аппаратуру торговой компании, поместив ее в один из трюмов. Можно это считать паранойей, но лучше перестраховаться, чем сильно испугаться впоследствии – работодатель не зарекомендовал себя излишне порядочным партнером. Невзлюбивший работодателя Ося осуществил эту процедуру сразу после тщательной проверки систем нашего космолета.

Предварительная проверка доступных систем космолета не выявила ни одной отказавшей системы. Полную картину Ося обещал «дорисовать» после полной проверки с остановкой двигателей по окончанию рейса. Приняв доклад, я мысленно сказал военным специалистам, строившим «Бурундука»: «Большое пионерское спасибо!» Пробывший сорок суток в надпространстве корабль фактически оказался готов к следующему прыжку.

Связавшись с господином Жуупсом и оповестив его о завершении задания, мы пошли на парковку в один из общественных ангаров, проигнорировав пожелание работодателя «приземлиться» в специальном ангаре компании. Остававшееся у нас на борту оборудование не являлось ни излишне секретным, ни излишне громоздким, по этой причине работодатель мог забрать его в любом месте – контракт на эту тему не имел никаких пунктов. Мы же предпочли перестраховаться, потеряв немного денег на оплате посадочного места. До встречи с работодателем оставалось чуть больше часа.

Что мне жутко нравилось в системе Маятника, так это полное отсутствие какой-либо таможенной или миграционной службы. Силы охраны системы совершенно не интересовались целью прибытия и перевозимым товаром. Не знаю, целесообразно ли было такое поведение властей, но раз система насчитывала уже не первую сотню лет нормального функционирования – в таком подходе к вопросу имелись какие-то плюсы. Возможно, у властей имелись свои секреты вместе с мертвецами в шкафу.

На сей раз с господином Жуупсом мы побеседовали в служебном транспорте, на котором он прибыл в сопровождении грузовика и машины с охраной, что само по себе вызывало недоумение на демилитаризированном Маятнике. Поздоровавшись на «свежем воздухе», мы какое-то время молча наблюдали физиономии друг друга. Далее господин Жуупс предложил нам переговорить в его мобильном офисе. Анна по моей просьбе демонстративно открыла и снова закрыла орудийные панели системы противометеоритной защиты.

– Вы хорошо справились с заданием, – начал Жуупс. – Я бы хотел забрать переданное Вам для последнего этапа оборудование.

– Вы можете его забрать, – согласилась Шила, – за исключением небольшого блока с ячейкой памяти, которую мы будем рады вам передать после получения оплаты по контракту, включая бонус за скорость.

– Шиламаа, я буду настаивать, чтобы Вы передали нам все оборудование, временно врученное Вам для выполнения задания, – продолжил Жуупс. – Сами понимаете, мы вправе потребовать, чтобы Вы вернули нам собственность компании.

– Несомненно, уважаемый Жуупс, – согласилась Шила. – Вы передадите нам оплату прямо сейчас?

– Я бы хотел убедиться в целости оборудования, – нудно продолжил Жуупс.

– Пожалуйста, – согласилась Шила. – Я сейчас попрошу нашего инженера очистить запоминающее устройство оборудования, и Вы сможете немедленно его забрать.

– Вы не имеете права, – возразил Жуупс. – Информация является неотъемлемой частью оборудования. Вы обязаны передать ее вместе с оборудованием в целости и сохранности.

– Господин Жуупс, – продолжила Шила. – В контракте нет совершенно ничего относительно последнего Вашего требования. Там есть только параграф о конфиденциальности информации, и есть параграф о сроках и размерах оплаты.

– Задание считается выполненным после того, как Вы передадите отчет, – настаивал Жуупс. – А отчет подразумевает и информацию, собранную нашей аппаратурой.

– В контракте ничего нет про то, о чем Вы говорите, – парировала Шила. – По прибытию мы дали Вам полный отчет о прохождении последнего этапа задания. Отчет зафиксирован, время соответствует времени связи с диспетчером орбитального комплекса, обращение в диспетчерскую, кстати, тоже зафиксировано. Вы вообще согласны с окончанием нашей части работы?

– О выполнении могут судить только специалисты, ознакомившись со всей имеющейся информацией, – возразил Жуупс. – Прошу передать оборудование с записью последнего прыжка.

– Жуупс, Вы вообще собираетесь платить? – прямо спросила Шила. – Пока Вы только топчетесь на месте, так и не переступив черту. Бездна Вас возьми, мы сидим перед Вами, а Вы талдычите какие-то небылицы про невыполненное задание.

– Три четверти, – ответил Жуупс.

– Все сто и оговоренное за скорость вознаграждение, – парировала Шила.

– Мы можем послать наше судно от маяка к маяку и снять необходимые данные, – ответил Жуупс.

– Валяйте, – согласилась Шила. – Предупредите пилотов, что несколько маяков находятся в зоне повышенной метеоритной опасности, знаете, астероидные такие пояса.

– Порча оборудования компании – дело наказуемое, – повысил голос Жуупс.

– О чем Вы, уважаемый? Метеориты разве могут знать об этом? – с недоумением в голосе ответила Шила. – Так предупреждение на пользу Вашему делу.

– Три четверти и топливо, – сухо сказал Жуупс.

– Бла-бла-бла, – ответила Шила. – Мы не спешим. Все по контракту. Ради случая можем в виде исключения сделать вам отличный подарок, если не будете упрямиться. Информация убойная, не пожалеете.